Маргарет Джордж - Ошибка Марии Стюарт
Джейн Кеннеди тоже подошла к окну. Она гордилась своей зоркостью и говорила, что родилась с глазами хищной птицы.
– Это Мелвилл, – сказала она. – И у него усталый вид. Он везет большую кожаную сумку.
Мария застонала и попыталась сесть.
– Мы должны принять его, когда он приедет. Если он придет сюда. Он может просто поговорить с Дугласами и другими тюремщиками, такими, как отвратительный Рутвен или кровожадный Линдсей.
Лодка причалила, и они увидели, как Мелвилл сошел на берег и исчез за стеной замка. Перед закатом в нижнюю дверь башни Марии кто-то постучался. Мелвилла впустили и провели наверх, где она лежала в постели, все еще не в силах подняться.
Увидев его, она неожиданно обрадовалась: в этом гнезде ненависти он сохранял сходство с настоящим другом.
– Дорогой Мелвилл, – промолвила она и протянула руку. Он преклонил колено и поцеловал ее.
– Ваше Величество, – печально произнес он. – Мне больно видеть вас в таком состоянии.
– Худшее позади, – заверила она. – Скоро мне станет лучше. У меня случились преждевременные роды, и это было… трудно. Но добрый доктор уверяет меня, что я вполне поправлюсь телесно, если не душевно.
– Ваше Величество, могу я попросить о разговоре наедине? – он огляделся по сторонам.
– Да, – Мария молча смотрела, как слуги покидают ее спальню и спускаются по спиральной лестнице в общую комнату внизу. – В чем дело, дорогой друг? – наконец спросила она. – У вас очень удрученный вид. Это… это действительно так страшно? – она перевела дыхание. – Я готова выслушать вас независимо от того, какие новости вы принесли.
– Ваше Величество, я буду откровенен. Меня прислали сюда, чтобы убедить вас согласиться на коронацию маленького принца Джеймса.
– То есть отречься от престола? – тихо спросила она. – Выражайтесь яснее.
– Да, – это слово повисло в воздухе. Потом он добавил: – Позвольте объяснить…
– Объяснения всегда найдутся, но история забывает о них, как бы убедительно они ни выглядели. Остаются только факты, лишенные объяснения. Но прошу вас, расскажите мне. Я хочу знать.
Мария оперлась на локти и приняла сидячее положение. Боль кинжалом пронзила ее. Мелвилл остался коленопреклоненным.
– Это мучительно для меня. Как вы приказали, я совершил визит в Англию и поговорил с королевой Елизаветой. Она была возмущена вашим поведением после смерти Дарнли и написала резкое письмо об этом. Но когда лорды арестовали вас и заточили в Лохлевене, Елизавета изменила свое мнение и приняла вашу сторону. По ее словам, независимо от того, что вы совершили, ваши подданные не имеют права держать вас в заключении или судить вас, что они обязаны вам своим существованием и лишь Бог может быть вашим судьей. Она была готова послать армию вам на помощь, но потом…
– Ах. Всегда бывает это «потом». Но прошу вас, встаньте и возьмите стул. Боюсь, вам будет неудобно рассказывать об этом, стоя на коленях на холодном полу.
Мелвилл скованно поднялся и придвинул стул к кровати. Он довольно долго оправлял бриджи и устраивался, прежде чем продолжить.
– Но потом лорды заявили, что убьют вас, если английская армия пересечет границу Шотландии. Они держат вас здесь как заложницу. Елизавете пришлось уступить и отправить Трокмортона на север в качестве посла для переговоров с лордами и беседы с вами. Лорды отказались пропустить его в Лохлевен. Они держали его в ожидании, но в конце концов сообщили, что он не сможет встретиться с вами. Однако он передал мне это письмо от Елизаветы, адресованное вам.
Он повозился с ножнами и вытащил сложенный в несколько раз лист бумаги.
– Вот, – он протянул письмо. – Я спрятал его, рискуя собственной жизнью.
Мария взяла письмо и пробежала его глазами. Потом она протянула лист Мелвиллу.
«Примите мой добрый сестринский совет: вы не должны раздражать тех, кто держит Ваше Величество в своей власти, отказывая им в единственной уступке, которая может спасти вашу жизнь. Ничто из того, что делается, учитывая сложившиеся обстоятельства, не будет иметь никакой силы, когда вы снова обретете свободу».
– Но как я могу обрести свободу, если нет никого, кто мог бы освободить меня? Английская армия не придет, а Босуэлл… какие новости о Босуэлле? Где он? – она повысила голос.
– Мадам, мне сообщили, что он бежал к своему дяде-епископу в Спайни. Но Бальфур, который предал его…
– Бальфур предал его? – ахнула она. – Когда это случилось?
– Разве вы не знали? Он присоединился к лордам еще до битвы при Карберри-Хилл.
– Значит, его сообщение оказалось ложным и имело единственную цель – выманить нас к Эдинбургу! Это была ловушка! – Стало быть, их разлучила не воля судьбы, а человеческая низость.
Мелвилл не знал, о чем она говорит.
– Бальфур поймал слугу Босуэлла, когда тот пытался вынести из замка некоторые бумаги и вещи своего господина. Лорды завладели ими… в том числе вашими письмами Босуэллу, которые, по их словам, уличают вас в содействии убийству короля. Остальные письма, которые хранил Босуэлл, они уничтожили, потому что в них содержались улики против них самих. Потом родственники Бальфура попытались убить Босуэлла в спальне. Вместо этого он сам прикончил их, но ему пришлось уехать. Сейчас он покинул Шотландию и находится на Оркнейских островах, где пытается собрать флот. Он как будто хочет стать королем пиратов и иметь плавучее королевство с подданными из буканьеров[22], торговцев и солдат удачи. Надо признать, это нечто новое. Он утверждает, что его титул графа Оркнейского, наследственные права и титул главного адмирала Шотландии дают ему такое право.
Мария улыбнулась. Босуэлл находился в море, где он чувствовал себя в своей стихии. Возможно, он добьется успеха и создаст собственную морскую державу. Он так отважен и изобретателен… Увидев ее улыбку, Мелвилл добавил:
– Киркалди из Грэнджа послал флот, чтобы захватить его живым или мертвым. У Босуэлла есть пять кораблей и триста моряков, а у Киркалди восемь судов, пушки и четыреста аркебузиров на борту. У них есть приказ «преследовать злодеев огнем, мечом и совершать все возможные боевые действия». Это будет борьба не на жизнь, а на смерть, миледи.
Мария невольно вздрогнула.
– Киркалди проиграет, – сказала она. Босуэлл не мог погибнуть.
– Вы хотите слышать, что лорды объявили насчет вас? – мягко спросил он. – Они говорят, что вы должны отречься от трона, чтобы спасти свою жизнь и честь. Если вы не сделаете этого, они собираются обвинить вас в трех преступлениях, воспользовавшись захваченными письмами Босуэлла как уликами. Это… – он открыл сумку, стал шарить внутри и наконец достал документ. – Вот эти обвинения: тираническое правление и нарушение законов королевства; убийство короля; преступная связь с Босуэллом и другими, что доказывают ваши собственные письма и многочисленные свидетели.
– Значит, они изображают меня тираном вроде Нерона и распутницей наподобие Мессалины? Их воображение затмевает даже сочинения Рабле.
– У вас есть друзья, – продолжал Мелвилл. Он вручил ей кольцо с бирюзой. – Это от графов Аргайла, Хантли и Гамильтона. Мейтленд – ваш тайный союзник. Они поддержат вас, но сейчас они умоляют вас спасти свою жизнь. Лорды Тайного совета – так теперь называют себя ваши враги – намерены лишить вас жизни, либо тайно, либо в результате самосуда, где они сами будут выступать в качестве обвинителей и судей. Вы должны сделать то, чего они хотят от вас. Все, что вы подпишете под давлением или в суде, не будет иметь законной силы. Вы сможете отказаться от этого, как только окажетесь на свободе. Но для того чтобы освободиться, вам нужно остаться в живых.
– Да. Я должна остаться в живых.
– Нокс объявил неделю поста и ежедневно внушает людям, что если не казнить вас, то бог нашлет на Шотландию чуму. Он давит на лордов и одновременно облегчает им задачу. Не вынуждайте их к этому.
– Я не могу подписать акт об отречении. Я умру королевой Шотландии.
– Ваше Величество, именно так вы и умрете.
– Тогда пусть так и будет, – она вздернула подбородок. Мелвилл потянулся и сильно сжал ее руку.
– Умоляю вас, подумайте как следует!
– Я не подпишу акт об отречении.
Мария едва улеглась в постель после ухода Мелвилла, когда дверь распахнулась. Стук деревянной створки потревожил ее, и она натянула одеяло. В дверях появилась фигура лорда Линдсея, который размашистым шагом направился к ней.
– Значит, вы не подпишете? – он взмахнул документом – тем самым документом. – А я говорю, что подпишете, и сделаете это немедленно! Мы больше не потерпим никаких отговорок.
Он швырнул бумагу на столик, где врач оставил свои лекарства.
– Я должна приложить руку к лживым измышлениям и ради удовлетворения ваших амбиций отказаться от служения, дарованного Богом мне и моему малолетнему сыну, который не может управлять королевством? Нет! Никогда!!!
