Саймон Скэрроу - Преторианец
Катон видел, как от лица Палласа отхлынула кровь, когда Нарцисс раскрыл его тайные замыслы. Паллас бросил быстрый взгляд на Агриппину, потом всё же сумел взять себя в руки и пристально уставился на соперника, Нарцисса.
– Так кто же они, эти другие изменники? – требовательным тоном осведомился император. – И кем они намеревались меня заменить?
Нарцисс повернулся и поклонился Нерону:
– Твоим приёмным сыном, государь.
Клавдий со свистом всосал воздух и обернулся к Нерону:
– Это правда?!
У юноши отвалилась нижняя челюсть, и он замотал головой. Но прежде чем он успел вымолвить хоть слово, Агриппина вскочила на ноги. Лицо её было искажено яростью. Она гневно ткнула пальцем в Нарцисса:
– Он лжёт! Как и все эти греки-вольноотпущенники, которыми ты себя окружил!
Паллас скривился.
– Как ты смеешь в чём-то обвинять моего сына? – яростно продолжала Агриппина. – Как ты только осмелился?!
– Я не обвиняю его в том, что он принимал участие в заговоре, – ответил Нарцисс достаточно громко, чтобы перекрыть её протестующие вопли. – Я сказал лишь, что есть люди, которые желают использовать Нерона, посадить его на трон вместо императора. По всей видимости, с целью потом манипулировать им в их собственных интересах.
– Кто они, эти изменники?! – снова возопил Клавдий, успешно стараясь преодолеть своё заикание. – Назови их!
– Не могу, государь. Пока что не могу, – извиняющимся тоном ответил Нарцисс, продолжая, впрочем, пристально смотреть на Палласа и Агриппину. – Но я точно знаю одного человека, который стоит очень близко к самому сердцу этого второго заговора. Это вот этот командир преторианцев. – И он указал на центуриона Тигеллина. – Мои агенты, Катон и Макрон, поймали его возле тел тех двоих, кто возглавлял покушение на тебя, государь. Префекта Геты и центуриона Синия. Он был вместе с ними и убежал вместе с ними, и теперь совершенно ясно, что он убил их, чтобы скрыть своё участие в заговоре. Естественно, теперь этот центурион яростно отстаивает свою невинность, он даже заявил, что сам преследовал их и вступил с ними в схватку, в которой их и убил.
– Это правда, государь, – спокойно заметил Тигеллин, перебив Нарцисса.
– Нет, это ложь! – возразил Нарцисс. – Что и будет доказано, когда тебя передадут в руки следователей и допросчиков; уж они-то точно выяснят, кто твои соучастники. У них, знаешь ли, имеются средства выбивать из изменников и предателей все нужные ответы.
Тигеллин посмотрел на Агриппину, а та бросила взгляд на Палласа и сделала ему незаметно знак, призывая вмешаться. Явно обеспокоенный Паллас облизал губы и выступил вперёд:
– Государь, этот человек, центурион Тигеллин, невиновен, клянусь тебе.
– Неужели? – Нарцисс не мог удержаться от улыбки. – И чем ты можешь это подтвердить?
– Он работает на меня, – ответил Паллас. – С самого начала на меня работает.
Клавдий явно ничего не понимал.
– Этот изменник твой агент? – спросил он наконец.
– Он не изменник, государь, – ответил Паллас. – Я тоже выяснил, что Освободители составили заговор с целью свергнуть тебя с престола. И точно так же, как Нарцисс, решил ввести своего человека в ряды заговорщиков, чтобы выяснить, кто за ними стоит. Так ведь, центурион?
– Точно так. – Тигеллин чётко кивнул. – Таков был план.
– Но даже при том, что мы всеми силами старались проникнуть в заговор, нам не удалось добиться того, чего добился мой уважаемый коллега и его агенты. – Паллас поклонился Нарциссу, который ответил на эти хвалебные слова ледяной улыбкой и полным ненависти взглядом. – Тигеллин ещё продолжал собирать информацию, когда твои враги нанесли свой удар, государь. Однако он сумел по крайней мере предупредить императрицу и Нерона, прежде чем на них напали.
Клавдий поднял руку, останавливая Палласа, и обернулся к жене:
– Это правда?
Агриппина кивнула:
– Он ворвался ко мне в спальню и велел спрятаться вместе с Нероном. И сказал, что попытается спасти и тебя.
Клавдий уставился на неё:
– Нерон был в твоей спальне? В твоей постели?
– Он никак не мог заснуть, – спокойно ответила Агриппина. – У бедного мальчика так болела голова, что мне пришлось его успокаивать.
– Понятно. – Клавдий повернулся обратно к Палласу: – И как ты об этом узнал?
– Прости, государь?
– Что Тигеллин успел предупредить мою жену?
– Она рассказала мне об этом, пока мы ждали тебя здесь, государь.
– Ну хорошо. – Император почесал себе щёку. – Думаю, остальное мы услышим от самого центуриона. Говори, Тигеллин. Что произошло потом?
– Я оставил императрицу, государь, и побежал к твоему кабинету, чтобы перехватить изменников, но они уже ворвались туда и напали на тебя. Я услышал грохот боя, потом увидел, что изменники убегают. Я узнал Гету и Синия и бросился за ними в погоню. И догнал их в конце сада. Мне пришлось драться, и, слава Юпитеру, я их одолел. А потом там появился Капитон и его… – прошу прощения, государь, – появились агенты Нарцисса и преторианцы. Слишком поздно, чтобы помочь мне, увы, – с сожалением в голосе добавил он.
– Это ты так говоришь, – вмешался Нарцисс. – Но истина заключается в том, что ты убил этих двоих командиров, чтобы они не выдали тебя. Ты вовсе не занимался разоблачением заговора Освободителей, ты на самом деле делал всё, чтобы помочь его осуществлению, чтобы твои хозяева смогли захватить власть от имени Нерона, после того, как император будет убит. Понятно, ты предупредил императрицу, посоветовал ей спрятаться, чтобы она и её сын никак не пострадали. Но у тебя не было никаких намерений спасать императора.
Тигеллин пожал плечами:
– Неплохо придумано, вольноотпущенник. Но это всего лишь выдумка.
– Ну уж нет, не просто выдумка! – Нарцисс ядовито усмехнулся. – Это ведь не просто случайность или совпадение, что императрица, Нерон и… и Паллас не прибыли с императором на озеро в тот день, когда враги императора обрушили плотину.
– Обрушили?! А я и не знал…
– Тогда почему ты пытался убить Клавдия, когда на нас обрушился поток воды?
Тигеллин нахмурился:
– Ничего подобного не было!
– Нет, было! – Нарцисс повернулся к Катону: – Так ведь, префект Катон? Если бы ты не вмешался и не добрался до императора первым, его бы убили, так?
Катон всей кожей ощущал, что все взгляды направлены на него. У него забилось сердце. Даже при том, что Тигеллин, Паллас и Агриппина точно замышляли гибель императора, у него вполне хватало ума, чтобы понимать, что они весьма успешно заметают свои следы. Пока что Нарцисс умненько избегал напрямую обвинять Палласа и Агриппину, все свои обвинения обрушивая на Тигеллина. Под пыткой центурион неизбежно признает их участие в заговоре, и выдвинутое против них обвинение Нарцисса подтвердится. Но что, если императорскому советнику не удастся их свалить? Катон отлично понимал, что если всё произойдёт именно так, они с Макроном присоединятся к Нарциссу в списке врагов императрицы и её сообщников. Такую опасную возможность никак нельзя игнорировать. Он прочистил горло.
– Это было довольно странно видеть – что центурион оказался единственным, кто не удивился появлению этого вала воды. Он успел снять с себя латные доспехи и первым отреагировал на опасность. Именно поэтому я и бросился между ним и императором.
– Да я был точно так же ошеломлён, как все остальные! – возразил Тигеллин. – Вряд ли стоит обвинять меня в том, что я отреагировал на опасность быстрее, чем ты. А тебе не приходило в голову, что твоё вмешательство, то, что ты не дал мне приблизиться к императору и помочь ему, могло здорово увеличить риск, которому он подвергся?
– Мне было поручено оберегать императора, – ответил Катон. – А твои действия были крайне подозрительны, и это ещё мягко сказано. И ещё, как уже указывал императорский советник, для тебя это было весьма выгодным и подходящим, что тех, кто более всех выигрывал от гибели императора, не оказалось на месте катастрофы.
– Я не несу ответственности за перемещения членов императорской семьи, – резко ответил Тигеллин. – Но я несу ответственность за безопасность императора, поэтому и бросился ему на помощь, как только понял, что его жизни угрожает опасность.
– Хватит врать! – вмешался Нарцисс. – Оставим эти дела следователям. Они очень быстро выяснят всю правду, до самого донышка. Государь, могу я отдать соответствующий приказ?
Прежде чем Клавдий успел обдумать это предложение, Агриппина поспешно бросилась к нему и упала перед ним на колени.
– Мой дражайший Клавдий, мы не можем так просто заставить страдать этого доброго человека просто потому, что один из твоих слуг подозревает его в участии в этом ужасном заговоре Освободителей! – Её голос звучал нежно и убедительно. При этом она жалостливо глянула в сторону Тигеллина. – Это будет плохая награда за то, что он спас жизнь мне и моему сыну. Кроме того, за него же Паллас поручился!
