Саймон Скэрроу - Добыча золотого орла
– Погоди минуточку, командир, – выступил вперед Макрон. – Это несправедливо. Мы все согласились с его планом, так что нельзя валить все на парня.
Туллий перевел горестный взгляд на Макрона:
– Может быть, мне следует заковать в цепи вас обоих?
– Командир, – тихо прервал его Катон, – не стоит делать ничего такого. И подобные разговоры вести не стоит в присутствии солдат.
Туллий огляделся и увидел, что легионеры, кто поближе, с любопытством на них поглядывают.
– А ну, на позиции! Нечего тут высматривать, лучше за врагом следите!
Бойцы отвернулись, делая вид, будто спор командиров их вовсе не интересовал. Убедившись, что никто больше не может их подслушать, Туллий вновь обратился к Катону с Макроном:
– С вами двумя я разберусь позже. Сейчас не до того, каждый, кто может держать оружие, на счету. Но обещаю вам, если мы каким-то чудом останемся в живых, спрос со всех будет по полному счету.
Ноздри Макрона раздулись, и он подался вперед, чтобы ответить в том же духе, но Катон удержал его за запястье и, пока друг не усугубил и без того напряженную ситуацию, сказал:
– Да, командир. Мы согласны. Но первым делом надо отразить врага. А уж потом, когда время будет, займешься нами.
Центурион Туллий кивнул:
– Ладно. Сейчас надо выбираться из этой западни.
– Если мы покинем вал, пока варвары зализывают раны и готовятся к следующему приступу, мы можем отойти в крепость прежде, чем они нас перехватят, – указал Макрон. – Там у нас больше шансов отразить натиск.
– Это в том случае, если силы, просочившиеся в крепость, невелики и мы сможем их одолеть, – заметил Туллий, глядя на поднимавшийся в отдалении дым. – К тому же мы знать не знаем, до какой степени они могли повредить оборонительные сооружения.
– Можно сказать, командир?
– Ну что еще у тебя, Катон? Еще один блистательный план?
– Никак нет, командир. Мне просто подумалось, что возвращаться нет никакого смысла. Да, оборонительные сооружения могли сохраниться, а могли и нет. В этом случае нам лучше остаться здесь. Кроме того, сдается мне, кто бы ни напал на крепость, на их счет мы можем не беспокоиться.
– Правда? И что заставляет тебя так думать?
– Это не люди Каратака, – ответил Катон, игнорируя сарказм Туллия. – Скорее всего это жители поселка. Им представилась возможность отомстить, и они ею воспользовались. Надо думать, местные утащат из крепости все, что можно, а остальное постараются разрушить, но после этого скорее всего ударятся в панику и попрячутся кто куда.
– Это ты так думаешь.
– Но если Катон прав, – промолвил Макрон, с тревогой глядя на дым, – как насчет Максимия с Феликсом? И Непота? Мы обязаны послать кого-то назад, им на выручку. Я возьму полцентурии и…
– Бессмысленно, – оборвал его Катон. – Они уже мертвы. Кто бы там ни хозяйничал, поселяне или враги, их не пощадили бы ни те, ни другие. Кроме того, как верно указал командир когорты, все люди необходимы нам здесь, чтобы сдерживать Каратака. Сдерживать до тех пор, пока не подоспеет Веспасиан.
– Если подоспеет, – буркнул Макрон.
– Пусть так, – кивнул Катон, – если подоспеет. От этого сейчас все и зависит. Если легион не придет, что бы мы ни делали, в конечном счете нас все равно перебьют. Но если легат направляется сюда, мы просто обязаны сражаться до последней возможности. Это единственное, что имеет смысл.
Катон в упор посмотрел на Туллия.
– Командир, у нас нет выбора. Мы должны держаться.
Туллий помедлил, видимо, пытаясь найти альтернативу обрисованному Катоном затруднительному положению, но не преуспел, ибо чем больше об этом думал, тем меньше видел возможностей, так что в конце концов раздраженно стукнул себя по бедру.
– Ладно, так тому и быть. Остаемся и принимаем бой. Макрон!
– Да, командир?
– Нужно послать дозорного на вершину холма, пусть следит за крепостью, не выступит ли оттуда кто-нибудь, чтобы напасть на нас. Позаботься об этом.
– Есть, командир.
Туллий кивнул и зашагал к воротам. Дойдя до них, он стал подниматься по лестнице на вал.
Макрон повернулся к Катону и, надув щеки, выпустил облегченный вздох.
– Да, еле выкрутились. В какой-то момент мне показалось, что быть нам с тобой в цепях. А ты правда думаешь, что на крепость напали поселяне?
Катон пожал плечами:
– Это неважно.
– Не стоило нам никого там оставлять, – виноватым тоном промолвил Макрон. – Как думаешь, есть хоть какой-то шанс?..
– Нет. Никакого.
Катон повернулся к нему с невозмутимым видом.
Макрон нахмурился.
– Что ты имеешь?..
– Враг наступает! – донесся крик дозорного, и оба центуриона помчались на вал и, расталкивая стоявших за частоколом легионеров, присоединились к Туллию. Антоний и Корд уже были с ним, смотрели через частокол на поток вражеских воинов, катившийся по дороге к укреплениям. Катон отметил, что во рву по обе стороны от ворот валяется немало тел, иные, проткнутые вбитыми в дно острыми кольями, еще слабо подергивались.
Туллий повернулся к командирам и отдал приказ:
– Свою позицию каждый из вас знает. По местам!
Корд направился к редуту на правом крыле, где собрались его бойцы, приготовившиеся метать копья по флангу наступающего врага. Макрону была поручена защита редута с противоположного края укреплений, тогда как центурии Туллия и Антония распределились по всей длине стен между ними.
– А как насчет моих солдат, командир? – спросил Катон.
– Собери уцелевших позади ворот. Будешь в резерве. Если они вломятся, сдерживай их любой ценой.
– Есть, командир.
Туллий обнажил меч, взял щит и рявкнул на Катона:
– Ступай! Глаза бы мои тебя не видели.
Быстро отдав честь, Катон поспешил с вала вниз. Завидя его, уцелевшие бойцы Шестой центурии устало поднялись на ноги. Катон произвел быстрый подсчет – оказалось, что в его распоряжении сорок шесть человек.
– Септим!
– Я, командир. – Оптион вытянулся по стойке «смирно».
– Построй солдат позади ворот. Мечи наголо, щиты наготове. Мы можем понадобиться очень скоро.
Оптион без промедления повел солдат на указанную позицию, сам же Катон отправился осмотреть ворота. Некоторые бревна после первого натиска расшатались и держались кое-как.
Катон повернулся к своим легионерам:
– Первое отделение, ко мне!
Выступив из строя, к нему поспешили два бойца. Катон нахмурился.
– Где остальные?
– Убиты или пропали без вести, командир, – ответил один из легионеров. – Там, на дороге, нам здорово досталось.
– Верно, – признал Катон и, бросив взгляд на строй у ворот, приказал: – Второе отделение, ко мне!
На сей раз перед ним встали навытяжку пятеро бойцов. Он указал им на ворота.
– Открывать их нам больше не потребуется. А вот укрепить нужно. Возьмите повозку, подоприте ею ворота изнутри, а потом навалите и на нее, и позади ворот как можно больше земли. Щиты оставьте у подножия вала. Выполняйте, живо!
Солдаты принялись выполнять приказ, а Катон подошел к Септиму, стоявшему перед строем бойцов, составивших резерв и готовых отправиться туда, где оборона даст слабину. Из-за вала уже доносился рев идущих на приступ врагов. Несколько стрел и легких дротиков взвились над частоколом и полетели за стену. Послышался резкий звук удара о металл, и один из бойцов Туллия, которому по шлему угодило камнем, не устояв, скатился с вала и неподвижно распростерся на земле.
– Поднять щиты! – приказал Катон, и его бойцы укрылись от непрекращающегося града метательных снарядов. В основном обстреливали защитников вала, но отдельные дротики, стрелы или камни перелетали за его стены и со стуком обрушивались на щиты уцелевших бойцов Шестой центурии. Катон, продолжавший внимательно следить за событиями на валу, отметил, что враг сумел очень быстро преодолеть рвы и подняться, поскольку он видел, что на ряде участков бойцам пришлось оборонять частокол. Пока они справлялись с этим успешно, обходясь без подмоги, и ни одному вражескому воину прорваться за частокол не удалось. Однако это не значило, что потери несли только атакующие. Тела по меньшей мере дюжины римлян валялись на склоне, ведущем с вала, а на караульной дорожке у самого частокола их, надо думать, было еще больше. Раненые пытались выбраться из свалки, чтобы не получить еще больше повреждений и не мешать поглощенным битвой с врагом товарищам.
Солдаты, которым Катон поручил дополнительно укрепить ворота, подкатили к ним повозку, перевернули ее и поставили так, чтобы она подпирала слабо державшиеся бревна. Сейчас они бойко работали лопатами, засыпая повозку землей. Створы ворот уже дрожали под обрушившимися снаружи ударами топоров и мечей, кое-где в воздух летели щепки.
Катона бесило то, что в то время, как на его глазах идет бой, ему приходится стоять за воротами, ничего не предпринимая. И неизвестно зачем: ему казалось, что неприятель скорее сомнет защитников частокола и прорвется на каком-нибудь участке стены, чем сумеет проломить ворота. Бой продолжался. Воины на фланговых редутах уже израсходовали остававшиеся у них метательные копья, а вот пращники продолжали раскручивать над головами свои кожаные ремни, посылая смертоносные снаряды в плотную толпу, подступавшую к линии обороны. Остальные легионеры в отчаянной попытке сбить атакующий порыв бриттов сбрасывали им на головы камни и скатывали с вала заблаговременно заготовленные тяжелые валуны. Катон видел, как Макрон наклонился, подхватил из быстро уменьшавшейся в размерах кучки камень, изо всех сил швырнул его за частокол и, проследив за полетом, торжествующе потряс в воздухе кулаком. А в следующий миг упал на площадку. А в том месте, где он только что стоял, пролетела вражеская стрела.
