Ли Ги Ен - Земля
— Подожди немного. Надо же нам когда-нибудь окончательно договориться, не правда ли?
— О чем договорится?
— Ты сама знаешь, о чем. У меня голова кругом идет, я теперь даже не знаю: могу я тебе верить или нет.
— Верь! — твердо сказала Сун И. — Верь, и все будет хорошо.
— Но до каких же пор можно ждать? Вот если бы ты была такой же смелой, как Гым Сук, тогда другой разговор.
Сун И сразу изменилась в лице, глаза ее вспыхнули гневом.
— Что Гым Сук? Говори! Ей можно верить, а мне — нельзя? Так, что ли?
— Да нет, я совсем не то хотел сказать!
— Как это «не то»? Ну и ладно! — Сун И, оборвав его на полуслове, отвернулась и вытерла рукой слезы.
— Сун И!.. Ну, не надо, Сун И! Я ведь… Ты просто меня…
Дон Су совсем растерялся. Он попытался взять Сун И за руку, но она с гневом оттолкнула его и снова всхлипнула.
— Уйди прочь! Я все поняла…
— Ну, я виноват, ну, прости меня. Я это так, сдуру. Разве я сказал, что не верю тебе?
Дон Су оправдывался как мог, но Сун И продолжала плакать.
— Не хочу. И слышать ничего не хочу! Беги, беги скорее к своей Гым Сук! Ой-ой-ой… — Сун И зарыдала в голос.
— Что с тобой, Сун И? Ну, я виноват. Прости меня, Сун И!
Но Сун И, стиснув зубы, зло поглядела на Дон Су сквозь слезы и, подняв кувшин с водой на голову, быстро зашагала прочь.
Дон Су, растерянный, недоумевающий, стоял на берегу реки, словно неуклюжий щенок, который гонялся за курицей и, упустив ее, беспомощно смотрит на высокий плетень, через который она перелетела.
И взбрело же в глупую его башку брякнуть Сун И такое! Ах, как он раскаивался сейчас в своих словах!
Дон Ун и Кан Нани подплыли к берегу. Кан Нани весело окликнула Дон Су:
— Братец, что с тобой случилось?
Тут только Дон Су пришел в себя. Он изобразил на своем лице улыбку и наигранно бодрым голосом спросил:
— Ну как, много рыбы наловили?
— Вы что, поссорились, да?
Кан Нани, насмешливо улыбаясь, пристально поглядела на Дон Су. Не вмешиваясь в разговор, Дон Ун стоял в стороне и тоже улыбался.
— С кем это я мог поссориться? Я тут один стоял! — не моргнув глазом, соврал Дон Су.
Кан Нани, пожав плечами, хитро улыбнулась.
— Не ври, я все видела! Из-за чего же вы поссорились?
— Да так… Ничего особенного не было. Блажь на Сун И напала, вот и все…
— Ну ладно, я ведь сама узнаю от Сун И, что у вас произошло…
— Узнавай, пожалуйста… Ну, так много вы наловили? — снова приняв безразличный вид, спросил Дон Су. Он заглянул в корзинку, которую держала сестра, и стал перебирать улов руками. Рыбы, взмахивая хвостами, подскакивали в корзине.
Они втроем тут же, на берегу, принялись чистить рыбу.
* * *Сун Ок радостно встретила Куак Ба Ви, когда он вернулся домой. Она достала из комода чистое белье. Хорошо накрахмаленная рубашка ладно сидела на Куак Ба Ви, приятно холодила тело…
— Наверно, есть хотите?
— Да нет, не хочется, — Куак Ба Ви свернул цыгарку и проговорил как бы про себя: — До вечера еще долго, может, пойдем посмотрим картофельное поле?
— Да там после дождя, должно быть, очень сыро. Разве можно сейчас копать картошку?
— Думаю, что на высоких местах можно. Если картошка выросла, на днях накопаем побольше и сдадим в счет сельхозналога по ранним культурам.
— Да, мы должны сдать налог первыми!
— Побыстрей примемся — сдадим первыми. Пусть Ин Сук придет помочь вам… Для уплаты налога выберите картошку покрупнее.
— Я так и сделаю.
Мирно беседуя, с мотыгой и корзинкой подмышками они прошли к картофельному полю. Здесь была высажена не только картошка, но и другие овощи и злаки. В последнее время стояла жара, листья начали было вянуть, но вот прошел дождь, и они снова стали сочно-зелеными. Ветер покачивал стебли растений, и они, казалось, росли на глазах. На листьях хрустальными бусинками дрожали дождевые капли. Чуть тронешь — и капля скатывается на землю.
Позднюю кукурузу убирать еще не пришло время, но ранняя кукуруза уже созрела, усики ее пожелтели, сникли. Сильный дождь повалил кукурузу, и она полегла зеленой стеной. Кусты сои теснились так густо, что под ними не видно было грядок. Между соевыми кустами там и сям высились мощные стебли кукурузы, а за ними, в верхней части поля, был расположен участок картофеля.
Картофельная ботва уже увяла, листья, изъеденные жучками, высохли; безжизненно повиснув на стеблях, они сухо шелестели на ветру.
Увидев, что ранние культуры уже готовы к уборке, Куак Ба Ви и Сун Ок испытали то чувство удовлетворения, которое переживают люди, впервые пожинающие плоды своего труда.
— Как время-то быстро летит. Кое-что можно уже и убирать! — сказала Сун Ок. И вдруг охнула, почувствовав, что под сердцем у нее встрепенулась новая жизнь.
— Вот здесь я думаю построить новый дом! — сказал ничего не заметивший Куак Ба Ви.
— А не слишком ли здесь сыро?
— Да нет, место — лучше не надо! Эту вот площадку разровняем под двор. А там, где начинается поле, поставим дом, окнами на юг. Колодец можно будет выкопать за домом.
Куак Ба Ви говорил горячо, возбужденно, как будто с кем-то споря. Сун Ок рассмешило это, и она сказала, стараясь не улыбнуться:
— Да, да, если мы сделаем так, как говорите, все будет очень хорошо! Вот только когда мы это сделаем?
— Я — сын Северной Кореи, — гордо произнес Куак Ба Ви. — А у нас слово не расходится с делом! Разве из того, что было задумано в Северной Корее, что-нибудь не сбылось?
— А я и не говорю, что у нас ничего не выйдет, — улыбнулась Сун Ок. — Я просто спросила: когда вы построите дом?
— Скоро… Теперь скоро! Отстроимся и вместе со всеми селянами будем думать о том, как лучше работать. Деревня наша станет богатой, зажиточной! Поднимутся к нам по реке Апкан суда… А может, и железную дорогу сюда проложат. Ведь в горах Чомбансан богатейшие леса!
Погруженный в мысли о прекрасном будущем, Куак Ба Ви задумчиво смотрел в сторону реки.
— Когда же все это будет? — спросила Сун Ок.
— Полной-то победы мы добьемся лишь тогда, когда Южная Корея объединится с Северной. А пока… Вот в будущем году мы поднимем целину еще дальше, вниз по берегу реки. А потом — и до самой реки Ханган! И тогда у крестьян будет вдоволь риса…
Куак Ба Ви размечтался.
Если поднять целину по обоим берегам реки Ханган, крестьяне получат несколько тысяч денбо плодороднейшей земли!
После тридцати шести лет тяжкого японского ига нынешняя весна — первая свободная весна. Годы японского владычества вконец разорили корейскую деревню. Крестьяне не имели ни транспорта, ни достаточного количества материалов и сельскохозяйственных орудий. Потому-то и трудно было в этом году поднимать целину. Но скоро крестьяне снимут свой первый богатый урожай, и в будущем году дело пойдет легче.
Прежде чем приступить к выполнению этих грандиозных планов, придется посоветоваться с уездным народным комитетом, с крестьянским союзом. Не заручившись их помощью и поддержкой, немыслимо и браться за работу! Нужны денежные средства, крестьян надо объединить в крепкий, сплоченный коллектив.
Куак Ба Ви, обладавший теперь изрядным опытом строительства, считал, что прежде всего следует соорудить большую плотину, обеспечить новые поля водой, выделить каждому хозяйству по несколько тысяч пхёнов целины, чтобы они своими силами подняли ее под рис. Была бы вода, — ни один хозяин от целины не откажется. Площадь под рисовыми полями будет увеличиваться. И не только в их уезде, но по всей провинции Канвон появятся новые рисовые плантации. Из потребляющей провинция превратится в производящую.
Крестьяне станут самоотверженно трудиться на полях, все более расширяя посевную площадь, рабочие на заводах, фабриках, рудниках не пожалеют своих сил для развития промышленности, и Северная Корея с каждым годом будет становиться все богаче, сильнее.
Неизмеримо поднимется уровень культуры, благосостояние крестьян. И что удивительного, если по реке Апкан пойдут пароходы, если засверкают в горах Чомбансан рельсы железной дороги… Обновленным представлялся Куак Ба Ви и сам Бэлмаыр: дома покрыты черепицей, в комнатах яркий электрический свет, на полях грохочут тракторы…
Перед его умственным взором рисовалась завтрашняя Корея во всем ее величии и красоте.
Но Южная Корея все еще живет под гнетом черной реакции!
У Куак Ба Ви темнеет лицо, гневно сверкают глаза.
Не подозревая, о чем думает сейчас ее муж, Сун Ок, улыбаясь, переспросила его.
— Когда же все будет так, как вы говорите?
— Неужели вам непонятно? — резко бросил Куак Ба Ви и сердито взглянул на жену. Сун Ок опустила глаза: ей было непривычно и даже немного страшно видеть мужа таким сердитым.
Немного погодя, успокоившись, Куак Ба Ви сказал:
