Элисон Уэйр - Брачная игра
– Возлюбленная богиня! – воскликнул он, низко кланяясь. – Мне тяжело передавать вам это, но ваши советники против брака, которого вы так жаждете. Они не желают, чтобы мой господин после свадьбы становился английским королем. Они отказывают ему в праве жаловать земли и должности и не желают выделять на его содержание шестьдесят тысяч фунтов в год.
– Мне очень неприятно, что у меня такие советники, – ответила Елизавета, чувствуя подступающую злость. – Неужто они думают, что я потерплю их сопротивление?
Елизавета в ярости чуть ли не бегом отправилась туда, где заседал Тайный совет.
– Да как вы смеете мне перечить! – закричала она. – Я тщательно выстраиваю свою политику и не допущу вашего вмешательства!
Ее речь становилась все более торопливой и бессвязной. Она охрипла от крика, после чего закашлялась. Советникам даже пришлось посылать за ее фрейлинами и просить увести и успокоить королеву. После этого все разговоры об ограничении власти герцога Анжуйского и расходов на его содержание стихли сами собой. Теперь никто из советников не осмеливался сказать хоть слово против жениха королевы.
Однако порцию словесного яда получили от Елизаветы и французы. Она посчитала, что они выдвигают слишком много требований.
– Если бы герцог сватался к какой-нибудь косой, кривой и хромой невесте, эти условия еще можно было бы стерпеть! – кричала она. – Но, учитывая внешность, ум и разнообразные качества, которыми щедро наделил нас Господь, мы с присущей нам скромностью считаем себя достойной партией для герцога. Ему незачем требовать от нас так много!
Елизавета была благодарна, когда герцог Анжуйский, сообразив, что к чему, велел Симье не настаивать на выполнении каждого условия. Сейчас герцог добивался приглашения, желая приехать в Англию и познакомиться с будущей женой. Елизавета находилась в сильном возбуждении. Возможно, ее поведение сейчас было далеко от благоразумия, но ей очень хотелось увидеть мужчину, за которого она собиралась замуж. Она оправдывала эту поспешность своим принципом: не давать согласия на брак, пока не увидит жениха и не проникнется к нему симпатией. И вот он готов явиться и отдать себя на ее суд.
Бёрли и Сассекс, мечтавшие поскорее загнать королеву к алтарю, умоляли ее отправить герцогу приглашение. Но не Роберт. К ее изумлению и крайнему неудовольствию, он пал перед Елизаветой ниц и просил ни в коем случае не выходить за герцога. Роберт был убежден, что она совершает непоправимую ошибку. Часть его убежденности передалась и Елизавете. Целых три дня она выжидала, давая волю слезам. Потом уступила натиску остальных советников и отправила герцогу Анжуйскому приглашение и охранную грамоту. Уязвленный Роберт поспешил в Уонстед и симулировал болезнь. Ему было невыносимо смотреть, как его Бесс стремительно мчится к беде.
Без всякого предупреждения Елизавета явилась в Уонстед. Это вызвало настоящий переполох. Рассерженная Летиция спряталась во внутренних комнатах, а Роберт бегал по дому, пытаясь удалить все свидетельства их совместной жизни. Затем, когда королева с небольшой свитой уже поднималась на крыльцо, он ринулся наверх и улегся в постель.
Одурачить Елизавету не удалось.
– По тебе не скажешь, что ты болен!
– У меня же не лицо болит, а живот, – жалобным голосом произнес Роберт, массируя его обеими руками.
Сейчас он говорил правду. Он душевных страданий у него частенько бывали спазмы.
– А я думаю, ты просто не хочешь, чтобы я выходила за «мсье Анжу».
– Если я и высказывался против твоего брака с герцогом, мною двигал страх за тебя. Но я уповаю на твою мудрость и встречу герцога с надлежащим почтением.
– Меньшего я от тебя и не жду, любезный лорд. Может, тебя супчиком покормить?
Давным-давно, когда Роберт занемог, Елизавета кормила его с ложки супом. Эта фраза означала шаг к примирению.
– Спасибо, ваше величество, я не голоден. А вот ты, наверное, не прочь подкрепиться. Я распорядился насчет обеда. К одиннадцати он будет готов. Надеюсь, ты отобедаешь у меня.
Елизавета гостила у него два дня, а когда уехала, из своего укрытия выскочила Летиция. За все это время ее злость не только не утихла, но стала еще сильнее.
– Я графиня Лестер! Я не допущу, чтобы ты прятал меня, словно потаскушку, которую тебе стыдно показать ее величеству!
Летиция выплескивала всю ярость, скопившуюся в ней за время вынужденного затворничества.
– Хочет Елизавета или нет, а я отправляюсь ко двору! – заявила Летиция. – Я ее родственница и по своему рангу нахожусь выше многих знатных дам при дворе. Да и по всей стране.
Роберт молчал, что еще сильнее разъярило Летицию.
– Это твоя вина. Ты должен был настоять, чтобы я находилась рядом.
– Я не решился сказать ей, что ты здесь, – сознался Роберт.
– Слава богу, что хоть у одного из нас есть смелость! – бросила ему Летиция. – Собирайся. Мы отправляемся ко двору!
Приемная королевы была полна нарядно одетых придворных. Здесь же находились и просители. Многие терпеливо ждали, когда Елизавета обратит на них внимание. Многие явились с подарками, надеясь, что это сделает королеву добрее и щедрее к ним. Однако Елизавета вряд ли замечала их присутствие. Закрывая лицо большим веером из страусовых перьев, она вела оживленный разговор с Симье, хихикая и похлопывая француза по руке. Вдруг ее улыбка погасла, а веер упал на колени.
В приемную вошел лорд Лестер. Вид у него был такой, словно он готов бежать куда глаза глядят. И явился он не один. Под руку с… нет, такого просто не могло быть. Придворные даже решили, что им померещилось. Нет, не померещилось. Под руку с Робертом шла графиня Лестер, напоминавшая галеон, плывший на всех парусах. Ее верхнее платье было из серебристой ткани, нижнее – из золотистой. Наряд дополняли разрезные рукава, длинный шлейф и широкий крахмальный воротник, похожий на тележное колесо. Видавшие виды придворные и ливрейные лакеи в изумлении раскрыли рты. Так могла бы одеться принцесса, но не Летиция, в жилах которой не было ни капли королевской крови.
Елизавета смотрела, поджав губы. Глаза ее опасно сверкали. Затем поднялась с трона, сошла вниз… Сейчас королева была похожа на карающего ангела. Не хватало лишь меча. Подойдя к Летиции, она смачно надрала графине Лестер уши.
– А теперь убирайся! – крикнула Елизавета. – Как на небе светит только одно солнце, так и Англией правит только одна королева – я!
Прилюдно униженная, с пылающими ушами, Летиция выбежала из зала, оставив Роберта беспомощно озираться по сторонам. Он хотел броситься вслед за женой и утешить ее, но боялся навлечь на себя гнев Елизаветы.
– Ваше величество, она не сделала ничего дурного. Она всего лишь хотела занять свое законное место при дворе. Уже как графиня Лестер.
– Ее законное место – подальше от моих глаз! – рявкнула Елизавета. – И чтобы ноги ее здесь больше не было.
– Ваше величество, я прошу о снисхождении!
Роберт с ужасом смотрел на толпу придворных. Многие язвительно улыбались. Этот неожиданный спектакль превосходил сюжеты самых захватывающих пьес.
– Нет, – отрезала Елизавета. – И довольно об этом!
Король Франции возражал против поездки брата в Англию, но в начале августа герцог Анжуйский все-таки туда поехал, загримировавшись до неузнаваемости. Визит был тайным – отсюда и необходимость скрывать свою внешность. Правда, многие при дворе были в курсе, хотя и делали вид, что им ничего не известно.
Чтобы сохранить тайну – точнее, ее видимость, – было решено поселить герцога вместе с Симье не в Гринвичском дворце, а в шелковом шатре, разбитом в дворцовом саду. Елизавета сгорала от нетерпения увидеть «мсье Анжу» и не переставала утверждать, что герцога манили ее неотразимая красота и многочисленные добродетели.
Незадолго до его приезда произошел случай, который чуть не обернулся трагедией.
В тот день Елизавета на лодке отправилась проверить состояние королевской пристани в Дептфорде, близ Гринвича. И надо же такому случиться, что некий охотник по имени Эпплтон решил пострелять водоплавающую дичь себе на обед. Он так увлекся охотой, что не заметил приближающейся королевской барки и выстрелил по взлетевшей утке…
Елизавета не успела даже вскрикнуть. В каких-нибудь шести футах от того места, где она сидела, что-то ярко вспыхнуло и громыхнуло. Ружейный заряд угодил не в утку, а в плечо одного из гребцов. Несчастный вскрикнул, корчась от боли.
Другие гребцы, побросав весла, сгрудились вокруг раненого, стараясь остановить кровь. Лодка, потерявшая управление, опасно закачалась и закружилась на волнах. Тогда королева встала и прошла к раненому. Гребцам она велела вновь садиться за весла. Склонившись над раненым, она ободряюще похлопала его по здоровому плечу и пообещала, что он ни в чем не будет нуждаться. Затем распорядилась вытащить перепуганного Эпплтона из его лодки, арестовать и судить. Незадачливого охотника приговорили к повешению.
