Юрий Щеглов - Бенкендорф. Сиятельный жандарм
— А как ее деятельность сообразуется с интересами России?
— Произносимые там речи, — сказал с энтузиазмом будущий великий историк военной славы русских, — исполнены пламеннейшей любви к Отечеству. Говоренные на другой день или накануне сражений, они производят в наших душах самые благородные порывы! Вот что я могу вам ответить с превеликим удовольствием на ваш вопрос, Александр Христофорович. Да что беседовать! Пойдемте, и вы убедитесь сами.
Бенкендорф наконец решился. Заседание произвело на него глубокое впечатление лишь восторженным исполнением песни, клеймящей корсиканца. Прусские и русские офицеры, собравшись возле круглого стола, после краткого обмена мнениями по поводу недавних военных событий взялись за руки и запели, каждый на своем языке, патриотическую песню:
Уже дракон без крыл геенныбежит, низринут, по земле;его надежды не свершенны;вселенная, восстань, внемли!Не Бог он — червь пред Всемогущим;он прах, ничто пред Вездесущим;где гений славы, где кумир,пред коим изумлялся мир?В ничтожество стремглав валитсяи вскоре, падши, истребится!
Многие прусские офицеры пели по-русски, хорошо зная язык армии, где они когда-то служили.
Но это уже было позднее, когда он расстался с бароном Нольде, которого после перехода через Неман по дороге на Данциг зарубили французские уланы в ночной стычке.
А война снова поглотила Бенкендорфа. Неясные воспоминания о берлинской встрече, звук торжественной боевой песни и крепкие рукопожатия остались до поры до времени неоплаченным залогом, который остался в тайниках души. Однако перед собой он часто видел железный крест, укрепленный на белой стене комнаты, погруженной в полумрак.
Березина и Вильна
Еще в Смоленске Бенкендорф получил распоряжение поступить под команду генерал-лейтенанта графа Голенищева-Кутузова и во главе отдельного отряда преследовать французов до Немана и дальше, перекрывая пути отступления маршалу Макдональду и по возможности быстрее идти к Тильзиту.
Зима 1813 года выдалась чрезвычайно суровой. Великая армия пришла в полный упадок после отступления из России и оказывала сопротивление из последних сил. Сам корсиканец чувствовал себя дурно. А это действовало на его маршалов, генералов и солдат расслабляюще.
Великая армия держалась на одном человеке, и если бы судьбе было угодно отдать Наполеона в руки адмирала Чичагова на Березине, война тут же окончилась бы и беспорядочные толпы разбитого и истощенного войска затопили бы Европу.
В Орше наступил перелом — некогда непобедимый, а сейчас сломленный усталостью и морозами Наполеон сжег собственный архив, понимая, что история его жизни приняла иной оборот. Он боялся быть схваченным и не желал, чтобы драгоценные документы попали к императору Александру. Адмирал Чичагов получил полную возможность взять корсиканца в плен, успев раньше французов подойти к Березине, захватить мосты, переправы и овладеть левым берегом. Надо отдать должное корсиканцу — он приблизился к последней черте в авангарде отступающих войск, пешком, опираясь на палку, совершенно не думая о том, что через несколько дней оставит армию и стремглав бросится в Париж.
Соединения Кутузова и Витгенштейна, охранявшего дорогу на Петербург, а теперь со свежими силами начавшего наносить удары по французам с тыла, довольно быстро отгоняли наполеоновскую армию к реке, которую он надеялся перейти по льду. Но и здесь русская зима подвела. Лед недостаточно окреп, чтобы выдержать не только лошадей и повозки, но и сильно исхудавших солдат.
То, что произошло на Березине, остается до сих пор тайной. Превратив капитанов и полковников в солдат, предав огню награбленное и даже жалкие припасы, которые отягощали предполагаемый рывок «Священного эскадрона» во главе с Груши и Себастиани, нынешними своими спасителями, корсиканец чуть ли не в последний раз испытывал судьбу.
События у Березины обычно изображаются как торжество военного гения Наполеона, которому удалось обмануть адмирала Чичагова и вырваться на Виленскую дорогу через незамерзающие болота, окружившие Зембин. Описание военной хитрости корсиканца делалось десятки раз, и детали ее хорошо известны. Бездарный маневр адмирала Чичагова, который пренебрег элементарными правилами войны, трудно отнести к триумфам русской армии, но вместе с тем нельзя не заметить, что Березина — последняя точка в русской кампании, которая определила многие дальнейшие события. Именно здесь Наполеон почувствовал себя униженным и разбитым, именно здесь он понял, что возврата к старому нет, именно здесь до него дошло, что над Францией нависла смертельная угроза, именно здесь европейская политика приняла иное направление, именно здесь был окончательно подорван боевой дух, когда солдаты Удино и Виктора, ожидающие своих комрадов, увидели, во что превратилась Великая армия, отступающая от недавно захваченной русской столицы.
Да, адмирал Чичагов был обманут, Наполеон и разрозненные части оккупантов сумели ускользнуть. Но сколько погибло на берегах злополучной реки! Какие потери понесла французская армия! Какое опустошительное действие произвела артиллерия корпуса Витгенштейна! Русские ядра разрывали скученную, бегущую к мосту массу, образовывая в ней огромные кровавые промоины. Французские мародеры и потерявшие человеческий облик дезертиры довершали то, что не успевали довершить русские канониры. Неизвестно, на чей счет больше записать жертв. Товарищи по оружию прокладывали себе путь назад в Европу штыком и саблей. Упавший погибал. Гражданская война развернулась на берегах именно этой реки. Дивизия генерала Жерара, не считаясь ни с чем, буквально сносила все и всех на своем пути, чтобы перебраться на другую сторону. Военная хитрость Наполеона обошлась Великой армии дорого. Если бы он не дезертировал, убежав от возмездия, конечно, не допустил бы подобного хаоса, упорядочив эвакуацию.
События на Березине стали началом конца наполеоновского воинства и показали полный развал некогда прочно скроенной армейской машины. Сцены грабежа, разбоя и мародерства окончательно подорвали боевой дух солдат и офицеров, которые смирились с поражением и теперь думали только о спасении. А русская армия здесь продемонстрировала черты благородства, не так часто проявляемые победителями. Вот что показала Березина, вошедшая в анналы военной истории как пример бездарного руководства. Личное поражение адмирала Чичагова, однако, ни в коей мере не должно заслонять решительного торжества тактики и стратегии командования, и в первую очередь фельдмаршала Кутузова.
Вильна стала другой могилой для отступающих захватчиков. Здесь остатки Великой армии были добиты. Мародерская утроба наполеоновской военной машины разоблачила сама себя, вывалив наружу несметные богатства, увезенные из России и обнажив варварскую сущность нашествия.
Русская армия захватила накопленные в Вильне припасы из-за слабости и нераспорядительности французской военной верхушки, из-за трусости и жадности ее высших начальников.
Освобожденный город произвел на Бенкендорфа ужасное впечатление. Никогда и нигде он не сталкивался с такими проявлениями низости и зверства. Картины сожженной и разграбленной Москвы отступили на задний план, вытесненные другими сценами, когда захватчики ради собственного спасения уничтожали друг друга и ругались над погибшими товарищами в приступах гротескового отчаяния.
В первые месяцы 1813 года Бенкендорф буквально не покидал седла. После сражений под Тильзитом с отступающими отрядами Макдональда, спешно покинувшим Ригу и устремившимся вслед за Наполеоном на Запад, Бенкендорф во главе отдельного отряда вел тяжелые бои между Берлином и Франкфуртом-на-Одере. За победу у Темпельберга, где он разгромил конноегерский полк и пленил до полусотни офицеров и семьсот пятьдесят солдат, император Александр наградил его орденом Святого Георгия третьего класса. Атака на Берлин увенчалась полным успехом. Вместе с генералами Тотенборном и генерал-адъютантом Чернышевым он занял столицу Пруссии.
Второй орден Святой Анны первого класса он получил, когда под началом генерала Дернберга вместе с Чернышевым участвовал во взятии Линсбурга. В качестве трофеев ему досталось двенадцать орудий и два полковых штандарта. Несколько тысяч солдат попали в плен.
Под Ютерброком он командовал большим отрядом, который получил под начало после сражения при Гросберне. Павлоградские гусары, волынские уланы и казаки захватили в плен около двух с половиной тысяч неприятельских солдат. Стычки с кавалеристами из корпуса Удино, трехдневные бои прикрытия и, наконец, сражения на аванпостах под общим руководством графа Воронцова были отмечены золотой с алмазами шпагой.
