Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза - Элисон Уэйр
– Когда это закончится?! – горестно восклицала она. – Когда же приедет Эдуард?
Елизавете невыносимо было слышать и видеть, в каком состоянии находится ее прежде безмятежная мать, напуганная до того, что вздрагивает от каждого шороха. Но рядом всегда была бабушка, она утешала и ободряла. Надежда, что их невзгоды скоро закончатся, никогда не покидала ее, и Елизавету это успокаивало.
Время тянулось медленно. Взрослые часто предоставляли детей самим себе. Елизавета и Мария с удовольствием поиграли бы с Нэдом, но малыш много спал. Немногочисленные игрушки наскучили им, придумывать новые забавы они устали. Вот бы оказаться в Тауэре или Вестминстере, где осталось столько прекрасных вещей, с которыми можно играть. Рождество прошло без особых торжеств, хотя женщины ради детей как могли старались веселиться, мастер Гулд доставил отличного гуся к столу королевы, а аббат принес сливовый пудинг. В феврале Елизавете исполнилось пять лет, и монахи испекли для нее пирог. Это были яркие интерлюдии в монотонном существовании. Наконец вечера стали не такими долгими, наступила весна.
Аббат Миллинг регулярно сообщал им новости о событиях в окружающем мире. Имея множество друзей в высоких кругах, он был хорошо информирован и слышал, что герцог Бургундский, женившийся на тете Маргарите, помогал королю Эдуарду собирать флот. Но насколько достоверна эта информация, никто сказать не мог.
И вот однажды в апреле аббат явился в Иерусалимскую палату с широкой улыбкой на лице:
– Ваша милость, у меня прекрасные новости. Король совершил вторжение, и Англия предается ему, графство за графством. Глостер и граф Риверс идут вместе с ним, и люди собираются под их знамя!
Лицо матери преобразилось, засияло.
– Хвала Господу! Я молилась об этом.
– Он совершил великое дело, – сказал аббат.
– Папа возвращается домой! – воскликнула Елизавета; они с Марией взялись за руки и вместе заскакали по комнате.
– Я никогда не теряла веры в то, что он это сделает, – ввернула свое слово бабушка. – И меня радует, что мой сын Риверс с королем.
– Мы должны молиться о благополучном и мирном завершении этого конфликта, однажды и навсегда, – сказал аббат. – Но мне кажется, эта новость – повод для торжества. Я пришлю вам кувшин моего лучшего рейнского.
На следующий день аббат Миллинг пришел снова:
– Дела обернулись еще лучше, мадам. Милорд Кларенс покинул Уорика и примирился с королем. Кроме того, я получил от его милости весьма утешительную весть. Он просит вас ободриться, так как намерен одолеть своих врагов.
Лицо матери вновь просветлело, и она обняла дочерей:
– Бог даст, скоро мы опять будем вместе с вашим отцом. И снимем обузу с ваших плеч, отец настоятель.
Миллинг покачал головой:
– Вы никогда не были мне обузой. Для меня честь – дать вам приют в это трудное время.
Когда он ушел, улыбка исчезла с лица матери.
– Я никогда не прощу Кларенсу того, что он сделал с нами. Эдуард, может, и примирился с ним, и ради него я буду проявлять дружелюбие, но не перестану смотреть на его брата как на врага.
Елизавета тоже не думала, что сможет простить дядю.
Два дня спустя отец вступил в Лондон во главе большой армии, и никто его не остановил. Елизавета вместе со всей семьей с восторгом слушала в Иерусалимской палате рассказ аббата о том, как король вошел в собор Святого Павла и потребовал обратно свой трон.
– Люди вокруг него ликовали. Все покорились ему. Воистину в этом видна рука Господа.
– А где Уорик? – спросила мать.
– Сбежал! А бедный Генрих Ланкастер опять в Тауэре. Похоже, король Эдуард намерен проявить снисхождение. Генриха нужно пожалеть, так как сам он безобиден, его использовали в собственных целях люди без чести и совести.
– Я буду молиться за него, – сказала бабушка. – Он всегда был невинной душой, еще и до того, как на него нашло безумие.
– Король будет здесь завтра, – сообщил аббат. – Сперва он возблагодарит Господа за возвращение власти, а затем пришлет за вашими милостями. Полагаю, вам нужно собирать вещи.
Утром в дом аббата прибыл лорд-камергер с несколькими придворными дамами. У них были полные руки роскошных одеяний для королевы и ее детей. Елизавета запрыгала от радости, когда ей сказали, что их скоро проводят во дворец Вестминстер. Как же здорово вернуться домой!
Огромная толпа, собравшаяся у аббатства, разразилась громкими приветственными криками, когда королева, неся на руках принца, появилась из ворот и повела своих дочерей к дворцу. Елизавета была в своем любимом алом бархатном платье, хотя оно стало ей маловато, так как она выросла с тех пор, как надевала его в последний раз. Девочка махала рукой и улыбалась людям, чувствуя себя так, будто идет по воздуху, а они в ответ посылали ей благословения.
Когда они вступили во дворец и подошли к Белому залу, зазвучали трубы. И там был отец – разодетый в золотую парчу, он сидел на троне с широкой улыбкой триумфатора на прекрасном лице. Жена и дети двинулись к нему сквозь ряды склоняющих голову лордов и леди, а король встал, чтобы приветствовать их. Мать начала делать реверанс, однако он шагнул вперед и поднял ее, удивленно глядя на младенца, которого она держала на руках.
– Мой сын! – благоговейно произнес король. – Дорогая, вы не могли сделать мне лучшего подарка по случаю возвращения домой. Огромная радость – видеть вас и наших принцесс. Я сильно скучал по всем вам.
– А я по вам, милорд. – Голос королевы дрогнул, и слезы потекли по ее лицу.
Эдуард привлек супругу к себе:
– Все закончилось, Бет. У нас впереди славное будущее. И есть прекрасный сын для утешения сердца и радости. Он – драгоценный дар Господа и мое самое желанное сокровище.
Отец отпустил мать, потом наклонился и нежно поцеловал Елизавету и Марию, а после них – Сесилию, которая радостно лепетала на руках у бабушки.
– Как же вы все выросли! – воскликнул он. – Скоро мне придется подыскивать вам всем мужей, да?
Елизавета взглянула на него, едва в силах поверить, что ее отец – этот высокий прекрасный мужчина с блестящими рыжевато-коричневыми волосами и ослепительной улыбкой – действительно здесь. Отец поймал ее взгляд и сказал:
– Моя Бесси, вы мне теперь еще дороже.
Погладив дочь по голове, он повернулся к королеве и взял у нее ребенка.
– Милорды и леди, представляю вам Эдуарда, принца Уэльского, вашего будущего короля! – под оглушительный гром оваций провозгласил король.
Затрепетав при этих звуках, Елизавета огляделась. Вот стоит и широко улыбается ее дядя, стройный темноволосый герцог Глостер; пережив вместе
