Лев Рубинштейн - Когда цветут реки
Раз он встретил на улице старика, одетого в старинное платье, с широкими рукавами Волосы на его макушке торчали узлом. Старик плохо понимал наш язык, и при нем находился переводчик. Вокруг старика собралась толпа, и многим он предсказывал полное исполнение всех их тайных желаний. Великий вождь приблизился к старику, чтобы спросить об исходе экзаменов, но старик, увидев великого, пал на колени и воскликнул: «Ты достигнешь высших почестей, ибо в тебе дух божий! Небо избрало тебя. Ты будешь носить желтый шелк[16]. Поздравляю твоих уважаемых родителей!» Великий вождь отошел в смущении и продолжал готовиться к экзаменам. Но, когда он вернулся в свою деревню, странные видения повторились. Однажды к нему явился старец. Он опоясал вождя саблей, вручил печать и плод желтого цвета. «Этой саблей, — сказал он, — ты поразишь чертей, печатью ты их припечатаешь, а плод вкусишь в часы досуга». Все это происходило на небесах, старец был бог, и великий вождь, вернувшись, поднял саблю против дьяволов!
Рассказчик впал в экстаз. Руки его судорожно подергивались.
— Это Ван Мин, — пробормотал Линь. — Я ясно слышу его голос, хотя он гнусавит изо всех сил, чтобы его не узнали.
Рассказчик продолжал. Лица крестьян были хмуры. Они терпеливо ждали, чтобы учитель перешел к темам, которые интересовали их всю жизнь, — о долгах, налогах и поборах. Мальчики ясно видели их скуластые, угрюмые лица. С плечей свисали длинные косы с вплетенными шнурками. Жилистые руки сжимали рукоятки пик.
— Он поднял саблю! К нему стекались толпы народа. Они срезали косы, надевали длинные платья, почитали седьмой день и отказывались от употребления опиума и вина. Сказано у мудрецов старинного времени: «Все под небом, все одна семья». У них было общее имущество, они принимали к себе и богатых и бедных, и все ели из общего котла, и веселились за общим очагом, и молились истинному богу — небесному отцу, потому что бог руководил ими и они называли себя богопоклонниками.
Так они жили, пока об этом не услышали маньчжурские черти и не послали против братьев целую армию с пушками, копьями, ружьями и флажками. Армия вступила в Гуанси[17], и братья бежали. И тогда вождь поднял саблю и бросился на чертей. И вот все деревни на юге примкнули к нему, со всем скарбом, с женами и детьми. Их стало десять тысяч, все дороги почернели от людей. И все они пели молитвенные гимны. И так они шли на север, и осадили крепость Юнъань, и потребовали от маньчжур, чтоб те слались. Начальник маньчжур ответил, что не боится крестьянского царя. Тогда братья бросились на штурм, влезли на стены и проникли в город. Всех маньчжурских чертей в городе постигла божья кара — они были вырезаны, а земля Юнъаня очистилась от дьяволов.
Братья взяли Цюань, Даочжоу, Цзянхуа. Они идут на Чанша и к озеру Дунтин, они выйдут на Янцзы, они идут к нам на помощь. Скоро они дойдут до Пекина и вытащат оттуда сына лисицы, одетого в желтый шелк, называющего себя императором! Поднебесная страна будет свободна! Трепещите! Присоединяйтесь!
Рассказчик запрокинул голову. Зрачки его закатились. Голос у него прерывался от волнения.
В этот момент вперед выбежал рослый человек, в котором мальчики узнали Ван Аня, кабального арендатора.
— Братья «Малые Мечи»! — воскликнул он. — Вы уже забыли те времена, когда быть крестьянином считалось почетным и всюду была справедливость. А теперь крестьянин — это раб. Все презирают и грабят его. Засуха! Говорят, в старые времена в годы засухи «отцы» открывали свои склады и вся деревня имела еду на зиму. А теперь? Все наши запасы мы отдали купцу в обмен на япянь. А купец в сговоре с «отцом». Он увозит наши запасы, весь наш шелк, и нечего стало ткать в деревне. Ван Чао-ли хочет, чтоб вся наша земля принадлежала ему. Земля его, урожай его, буйволы его, скоро и вода и воздух будут принадлежать ему. Он хитер, как чиновник, он столковался со своим братом, окружным начальником. Попробуй пожалуйся на него! Судьи до смерти забьют бамбуками! Разве я говорю неправду?
Толпа ответила глухим, одобрительным ропотом:
— Земля! Земля!
Но Ван Аню не удалось больше ничего сказать. Кто-то визгливо закричал. Зрители схватились за пики. Какая-то растрепанная тень легко пробежала через площадку.
— Слушай! — вопила она.
— Ага, это прорицатель, — тихо сказал Линь. — Он честно старается получить свинью твоего отца…
— Я слушал голоса Нин и Ха[18] и голос Гуань-ин! Я созерцал Бэйхоу, созвездие Большой Медведицы, и услышал. Боги сошли в меня и велели сказать, что влага запрещена этой долине, пока люди замышляют недоброе! Спрячьте ваши мечи и копья! Боги не хотят, чтобы произошла смута, чтоб была уничтожена закладная контора. Боги говорят: если человеческая рука дотронется до ворот закладной конторы, то злые духи вылетят из ворот и сожгут всю деревню. Я слышал голоса! Воды не будет!
Тень бесновалась и подпрыгивала. Учитель повернулся к ней в негодовании.
— Замолчи, Ван Лао! Я узнал тебя, — сказал он. — Не боги, а черти управляют твоим языком!
— «Малые Мечи» сметут все дочиста! — закричал Ван Ань. — Не слушайте его!
Пики заколебались. Крестьяне ответили кличем, и он понесся по лесу вместе с низкими, длительными звуками гонга:
— «Малые Мечи» сметут все дочиста!
Отблески бумажных фонарей колыхались на лоснящихся, бритых лбах. Блики падали на резко очерченные лица, нахмуренные брови, на кричащие рты. Ряды волновались. Прорицатель лежал на земле обессиленный. Тут голос Ван Яна заглушил всех:
— Разделитесь на десятки! Возьмите мечи по десять от моей левой руки, по кругу! В начале времени лицю[19] в двадцатый день шестой луны, мы пойдем к «отцу» Ван Чао-ли и потребуем отсрочки долгов, как у нас когда-то делалось в роду…
В круг вышел человек в синей куртке, с рассеченным лицом.
— Если он откажет вам, — сказал этот человек, — берите родителей, жен, детей, скот и орудия, луки, стрелы и мечи и идите к братьям, на юг.
— Кто поведет нас? — кричали в темноте.
— Я поведу. Я знаю дорогу к тайпинам.
— Хорошо! Отсрочку!
— Землю! Сожжем грамоты! Пусть откроет амбар!
— Ему нужна земля наших предков!..
Учитель подал голос:
— Великий бог-отец говорит: уничтожьте власть чертей! Поклонитесь богу-спасителю, старшему брату!
Голос его потерялся в вихре яростных криков:
— Землю! Землю!
— Овец, свиней, буйволов!
— Долги!
— Землю!
— Амбар!
— Берите колья! Сожжем старые бумаги! Будет дождь!
— Будет вода!
— «Малые Мечи» сметут все дочиста!
Эти возгласы носились по лесу и по черным уступам над Янцзы. Они долетели до слуха дремавших у костра грузчиков.
Один из них поднял голову.
— Что-то неспокойно в лесу, — сказал он. — Ты слышал?
— Слышал. Скоро все они будут воинами, — ответил другой задумчиво.
5. Фу уезжает вовремя
В один из августовских дней, после первой жатвы, в усадьбу Ван Чао-ли пришли почти все односельчане.
— Я рад, что вижу здесь всех своих сыновей, — подозрительно промолвил великий Ван, поглаживая себе бороду.
Это было уже после того, как старики поговорили с «отцом» о погоде и о долголетии.
— Я получил бумагу от моего брата, окружного начальника, — продолжал «отец». — В округе тревожно. Опять появились разбойники. Какие-то личности приплывают по реке и призывают к убийствам и грабежу. Мой брат, окружной начальник, приказал спешно собрать поземельный налог — дидин. Так как мне известно, что на полях засуха и платить нечем, то я откупил у моего брата-начальника этот налог. Я внес всю сумму рисом и серебром. Год плохой, все страдают, а больше всех страдаю я, так как я всем отец и глава рода…
Ван Чао-ли так растрогался, что запустил обе руки в бороду и стал ее дергать — это был знак величайшего волнения.
— Жалость поразила мое сердце, и я решил, что те, кто не может платить налог, получат отсрочку до следующего урожая. Но те, кто может, должны все же заплатить. Не все одинаковы.
Ван Чао-ли строго оглядел собравшихся.
— Вот, например, Ван Ян. Он даст мне свинью в счет долгов и налога. Кроме того, у него есть еще новый котел. Его также можно отдать за долги. Но все-таки этого не хватит, чтоб покрыть всю сумму…
«Отец» сделал знак мальчику Ю, который стоял за его спиной с зонтиком:
— Подойди поближе, нерадивый! Солнце светит мне в глаза из-за твоей лени и неловкости… Так вот, Ван Ян вручит мне свой участок земли и возьмет его в аренду…
Ван Ян охнул. Вся толпа подалась назад.
— Здесь есть богатые, — еще строже сказал Ван Чао-ли. — Вот, например, Ван Ся, который тоже должен стать моим арендатором. Есть еще Ван Шуи, который отдаст буйвола. Этот буйвол нужен не мне, у меня хватит буйволов. Его требует начальник округа, для того чтобы тащить военные повозки. А вот Ван И, который..
