Теодор Моммзен - История Рима
Приступая к переустройству государства, Цезарь прежде всего покончил счеты со старым порядком и с участниками борьбы. Он решил, что все прежние счеты и распри должны быть прекращены, так как правление сената, против которого боролись демократы, заменилось монархией, которой обе стороны обязаны одинаково подчиниться. Демократы находили, что они получают слишком мало, и были недовольны Цезарем, многие из них мечтали о временах Цинны и Катилины, об отобрании имущества у богатых и уже во всяком случае о кассации всех долговых обязательств. Еще Цезарь не одержал фарсальской победы, как претор Марк Целий Руф, за ним Милон и трибун Долабелла попробовали осуществить такие вожделения. Энергичными мерами Цезарь быстро подавил начинавшуюся было смуту, эту на долгое время последнюю попытку демагогической революции.
С партиею аристократии Цезарь обходился очень мягко, к памяти Помпея он всегда выказывал полное уважение и велел восстановить в здании городского совета его статую, низвергнутую людьми, не в меру спешившими показать свою преданность победителю. Простые солдаты, служившие в армии Помпея, не были подвергнуты никаким наказаниям. Полное помилование было дано и всем офицерам, которые не участвовали в борьбе после испанского похода 49 г. Офицеры, продолжавшие сражаться в армии сената и после этого, были наказываемы лишением большей части имущества, а те, которые, быв уже взяты однажды в плен, затем снова попадались с оружием в руках, присуждались к казни. Впрочем, всякие послабления применялись весьма широко, и все просившие прощения всегда его получали. Цезарь правильно рассчитывал, что при таком отношении побежденная партия скорее растворится в новом государстве, а для устроения его он нуждался в тех умственных силах и в той опытности, какие были в рядах побежденной партии, только главные ее деятели были устранены, а второстепенным и третьестепенным представителям и всем вообще молодым людям были открыты все пути государственной и общественной деятельности, их даже привлекали к ней своего рода принуждением, хотя осторожным и сдержанным. Участие в государственной работе деятелей всех партий, пусть даже иногда и вынужденное, переводило весь народ к работе на новом поприще, открытом для него Цезарем.
Та форма, какую придал Цезарь устройству Римского государства, неограниченная военная монархия, явилась логически неизбежным завершением исторического развития античных государств, где все построено было на рабстве, где из городского устройства в течение веков развился олигархический абсолютизм, по сравнению с ним неограниченная монархия являлась меньшим злом.
Как глава государства Цезарь носил несколько титулов. Прежде всего он принял звание «постоянного диктатора», причем полномочна его определялись не как прежняя, законом установленная диктатура, а как высшая, экстраординарная должность, наподобие диктатуры сулловской: особым народным постановлением Цезарю были вручены неограниченные полномочия для устройства государства. Временами Цезарь принимал и звание консула, обыкновенно же именовался императором. Это звание употреблялось прежде для обозначения военачальника, который имел в своих руках власть, независимую от сената, и власть Цезаря действительно ближе всего подходила к императорской, потому что он пользовался полномочиями, какие прежде предоставлялись консулам и проконсулам за пределами города, и совмещал у себя высшую военную, административную и судебную власть. Его власть превосходила другие власти тем, что не была ограничена сроком и местом и не была стеснена сотовариществом, как консульская. Император не был обязан соблюдать ограничения, стеснявшие консулов, не был должен допускать апелляцию к народу и принимать во внимание постановления сената.
По существу, Цезарь восстановил власть прежних царей, память и понятие о которой, собственно говоря, и не умирали в Римском государстве: ведь во многих исключительных случаях прибегали к замене ограниченных и коллегиальных властей единоличною и неограниченною властью. К статуям семи царей, которые с древнейших времен стояли в Капитолии, Цезарь велел прибавить восьмую, свою собственную, на публичных торжествах он не раз появлялся в костюме древних царей Альбы, имя его упоминалось теперь в государственных актах наряду с именем общины, как ее олицетворение и воплощение. Около нового монарха немедленно начал складываться двор с его церемониалом и торжественностью, явилась и новая аристократия: Цезарь особым народным постановлением получил право приравнивать новых лиц и новые роды к числу тех древнейших аристократических родов, которых к его времени оставалось всего шестнадцать. Только имени царя не принял Цезарь, чтобы не применять к себе слова, давно окруженного в Риме особенною ненавистью.
Тот стародавний строй, в силу которого единственным источником законодательства являлась вместе с царем община. Цезарь сохранил и все свои нововведения узаконил народным голосованием, но понятно, что участие граждан в законодательстве стало, в сущности, уже пустым звуком, все дела направлял единолично монарх. Сенату Цезарь предоставил роль, принадлежавшую ему при царях, именно роль лишь государственного совета, предварительно обсуждающего законы и публикующего их. Так как прежний сенат был в оппозиции Цезарю, то он увеличил число сенаторов в полтора раза, довел до 900 человек, причем пополнил его состав, конечно, своими сторонниками, не стесняясь включить в число сенаторов не только вовсе не знатных людей, но даже сыновей вольноотпущенников и граждан из Галлии и Испании, которые только уже в сенате выучивались говорить по-латыни. Непосредственного влияния сената на дела Цезарь не допускал, но привлекал к обсуждению дел в своем совете всех, кто мог быть полезен.
Вся административная власть была целиком в руках императора. При выборе исполнителей он действовал совершенно в том духе, как всякий хороший римлянин управлял своим домом и своими личными делами: он брал помощников отовсюду, где находил, а по преимуществу выбирал способных людей из числа своих низко рожденных клиентов, вольноотпущенников и даже рабов. Таким образом, он имел очень широкий круг для выбора, и в числе его помощников было много людей, действительно очень способных. Мы не замечаем тем не менее следов влияния кого-либо из них; все, что сделано было Цезарем, сделано, к бесконечному нашему удивлению, по его личному почину, его собственным творческим гением.
Прежде всего Цезарь занялся финансами, эта именно отрасль всегда поручаема была вольноотпущенникам императора. О финансовых затруднениях Римского государства нам приходилось говорить уже не раз. Доходы государства с присоединением областей на Востоке возросли почти в полтора раза. Главным расходом был расход на прокормление столичной черни – он поглощал почти пятую часть всего бюджета, затем следовали расходы на содержание армии и на войны: огромные по тем временам денежные суммы шли на снаряжение флота против пиратов, примерно почти столько же получали каждый год Помпей и Цезарь на свои испанские и галльские войска, остальное расходилось на все другие необходимые издержки. Доходов с избытком хватало бы на все государственные нужды, если бы в среде лиц, заведовавших финансами, не водворились крайняя бесчестность, леность и неумелость.
Цезарь начал реформы в финансовом управлении с того, что сократил расходы на выдачу хлеба. К его времени пользовались бесплатно раздаваемым хлебом до 320 000 человек, по приказанию императора было определено число людей, действительно не имевших других средств пропитания, кроме поддержки со стороны государства, таких оказалось 150 000. На это количество Цезарь и приказал впредь отпускать хлеб, с тем чтобы ежегодно проверялось имущественное положение получающих, и в число имеющих довольствоваться за счет государства новые лица могли быть включаемы только на освободившиеся места. Таким образом, из подачек всякому тунеядцу Цезарь сделал как бы выдачу пенсий нетрудоспособным, и установление, которое было позором и бременем для государства, он обратил в первое звено цепи тех мероприятий, которыми безграничное человеческое сострадание борется с бесконечной человеческой нуждой.
Затем Цезарь преобразовал взимание податей, именно систему откупа сохранил только для податей косвенных, подати же прямые стал собирать без участия откупщиков: для каждой общины определена была сумма, какую должна была она внести, и собирание ее и распределение было возложено уже на самую общину. Вообще, поборы были понижены, так как теперь государство могло получать их прямо, без того, чтобы значительные суммы оставались, как было прежде, в карманах откупщиков, в Азии, например, поборы были понижены на целую треть. Многие города по особым пожалованиям получили разные льготы в отбывании податей и повинностей, некоторые за упорную борьбу против Цезаря были наказаны повышением сборов, но таких было значительно меньше. В виде чрезвычайного дохода в государственную казну поступили значительные суммы, вырученные от продажи конфискованных имуществ. При этом Цезарь строго следил, чтобы покупные суммы исправно и без замедления вносились в государственную казну, и не делал никаких послаблений даже и ближайшим своим друзьям – в этом отношении он действовал не как Сулла. Государственные расходы были пересмотрены и по возможности сокращены. Оказалось вполне возможным покрывать их из обыкновенных доходов, даже и при значительном увеличении расходов на армию, вызванном заботами Цезаря о безопасности границ и увеличением вдвое жалованья легионерам, что представлялось действительно справедливым, так как они получали вознаграждение, установленное уже очень давно и совершенно ничтожное по изменившейся стоимости денег. Чрезвычайные доходы дали средства на обширные и грандиозные общественные работы.
