Хамза Есенжанов - Яик – светлая река
– Нет, не болен, – ответил Баки, пытаясь улыбнуться. – Наверное, кумыса немного перепил, что-то в голове шумит…
– Ну, коли от кумыса, это ничего, не страшно, – хитровато улыбнулся Аманкул. Он знал, что у хаджи Шугула не больно-то разопьешься кумыса и, конечно, Баки вовсе не от кумыса печален и угрюм, а что-то другое случилось со стариком. – Вам нужно поразмяться… Давайте-ка. Баки-ага, пустим коней наперегонки, кто вперед, а? – вдруг предложил табунщик и привстал на стременах, готовясь к скачке. Кобылица под ним забеспокоилась и, словно поняв намерение хозяина, нетерпеливо забила копытом.
– Ты, джигит, как я посмотрю, с ума сходишь от скуки… Впрочем, все мы в молодости были такими, только, скажу тебе, мы больше любили стаскивать друг друга с коней, а не скачку.
– Ну что ж, давайте попробуем, кто кого стянет с седла, – весело согласился Аманкул.
Баки ничего не ответил, молча поехал вдоль табуна. Аманкул последовал за ним. Вскоре они встретили второго табунщика, Карымсака.
– Где-то наши гулевые лошади затерялись, – как бы между прочим сказал Баки. – Уехал я с хаджи на два дня, а вернулся – лошадей нет. Вы, случайно, не видели их?
– Гулевых лошадей?.. Нет, Баки-ага, не видели. Говорят, сейчас по аулам разъезжают какие-то военные люди… Вчера я виделся с табунщиком Хайруллы. Он тоже разыскивал гулевых лошадей. Так он сказал, что у них много лошадей угнали военные. Может, и наших прихватили они?
– Если джамбейтинские сарбазы появятся здесь, гоните их. Они не имеют права трогать шугуловских лошадей! – Баки, словно угрожая кому-то, помахал в воздухе камчой.
– Как сказать, можно и не допускать, но ведь они с винтовками, чего доброго, постреляют нас, и все, – опасливо возразил Аманкул.
Но Баки уже перевел разговор на другую тему:
– Скоро праздник айт. Нурыш велел подготовить рыжего с лысиной к байге. Надо дать ему с неделю выстойку. Ну-ка давайте поймаем его, я отведу в аул. Сгоняйте табун!..
Аманкул и Карымсак с двух сторон стали сгонять лошадей к центру. Баки не вытерпел и стал помогать им. Он пустил своего куцехвостого гнедка вскачь, заворачивая молодых непослушных кобылиц. Вскоре табун был кое-как собран. Карымсак спешился и стал подкрадываться к жеребцу. Рыжий с лысиной – стройный красивый конь, густогривый, – когда скачет, кажется, стелет гриву по земле. Сейчас он стоял среди кобылиц, вытягивая шею, настороженно поводя ушами. Карымсак, полусогнувшись, пробирался к нему между кобылиц. Он подошел к рослой пегой кобыле и спрятался за ее спиной. Когда рыжий поднял голову, Карымсак ловко накинул ему на шею волосяную веревку. Жеребец встал на дыбы, рванулся в сторону и поволок за собой Карымсака. Петля все туже и туже стягивалась на его шее.
Рыжий остановился. Карымсак, перебирая руками веревку, шаг за шагом продвигался к жеребцу. Рыжий храпел, раздувая ноздри, выпученными глазами смотрел на табунщика, словно готовился разорвать его, но, когда Карымсак надел на него узду, сразу присмирел. Баки спокойно оседлал жеребца, сел и поехал дальше в степь, оставив куцехвостого гнедка в табуне. Рыжий шел ровно, красиво перебирая ногами, и Баки был доволен конем. Но жеребец вдруг забеспокоился, ему не хотелось уходить от косяка, он то и дело останавливался и поворачивался, намереваясь вернуться в табун. Баки дергал повод и стегал его плеткой.
– Красавец!.. – бормотал Аманкул, глядя на трусившего жеребца. – Проскакать бы на нем мимо аула так под вечер, эх, любо-диво!..
Жеребец протяжно заржал, словно прощаясь с табуном, и вскоре скрылся за холмами…
Баки ехал неторопливо, зорко всматриваясь в степь. Он решил завернуть к старой зимовке, что возле Анхаты, и посмотреть, нет ли там гулевых лошадей. Подъезжая к зимовке, он увидел лошадей, стоявших в тени, понурив головы. Кони махали хвостами, отгоняя назойливых мух. Приставив ладонь к глазам, Баки долго всматривался, стараясь определить, чьи это лошади. «Однако это не наши, – подумал он. – Но наши тоже, может быть, здесь? Стоят где-нибудь в камышах у воды…» Рыжий с лысиной, увидев лошадей, снова заржал и навострил уши.
Возле зимовки сидели люди. Это были Нурым, Бекей и Сулеймен. Услышав ржанье, они оглянулись и увидели приближавшегося всадника.
– Да это же рыжий жеребец хаджи Шугула!..
– Не Баки ли на нем едет? Кажется, он. Наверное, гулевых лошадей хаджи ищет, не знает, что их угнали сарбазы.
– Это Баки, точно, Баки! – воскликнул Сулеймен, любуясь красивой иноходью рыжего жеребца. – Норовистый конь, напористый, ни за что не даст обогнать себя!.. Я видел его на состязаниях – завидный конь!.. Постой, он же еще вчера в табуне ходил, а сегодня?.. А-а, наверное, к скачкам собираются готовить, ведь скоро праздник ант. Какой стройный, поджарый, а шея, шея, вы только посмотрите – колесом!.. Да его сейчас пускай в бега – безо всякой подготовки выдержит!..
Баки, подъехав к зимовке, привязал жеребца под навес и подошел к отдыхающим. Бекей и Нурым поздоровались с ним холодно и неохотно. Баки заметил это и, придвинувшись к Сулеймену, стал расспрашивать его о новостях.
Нурым то и дело поглядывал в сторону аула. Он видел, как двое военных, переправившись на противоположный берег, ушли по тропинке в аул и теперь снова возвращались той же дорогой к реке, но уже втроем. Кто был третий, Нурым не мог различить, но смутно догадывался, что это его брат Хаким. Ему не хотелось верить в эту догадку, он мысленно задавал себе вопрос: «Неужели Хаким? Неужели его арестовали? – и тут же сам себе отвечал: – Нет, не может быть!..» Всматриваясь в обрывистый берег, Нурым вдруг увидел толпу людей, сбегавших прямо по кустам к реке, – старики, женщины, ребятишки… Налетевший ветерок донес их громкие голоса. Нурым насторожился, готовый вскочить и бежать к Анхате. В это время неожиданно над рекой, прогремел выстрел. Сулеймен и Баки смолкли, прислушиваясь.
– Асан бьет уток, это же звук его фитильного ружья, – уверенно сказал Баки, словно отлично знал, какой звук производит при выстреле асановское ружье.
Новый выстрел расколол застывший знойный воздух, эхом покатившись по долине. Нурым вскочил:
– Я поеду туда, это неспроста стреляют! Пока мы прохлаждаемся здесь, как суслики в норе, проклятые сарбазы могут расправиться с Хакимом!.. – Рука Нурыма судорожно нащупывала в кармане револьвер.
Баки посмотрел на Сулеймена и недоуменно пожал плечами.
– Сегодня днем из Кзыл-Уйя сюда к нам приехали шестеро военных, – начал пояснять Сулеймен. – Они арестовали Халена, а потом поехали за Хакимом. Наверняка это они стреляют. Да, кстати, Баки-ага, как попали сюда ваши гулевые лошади? Сарбазы забрали их – одну запрягли в повозку, а на остальных сами ездят!..
– Как?!. – Баки даже подскочил от неожиданности. – Какие сарбазы? Какое они имеют право ездить на наших лошадях?
– А ну вас к черту с вашими шугуловскими лошадьми, пусть они хоть все передохнут от язвы!.. Чего за лошадей беспокоиться, когда на людей горе навалилось! – хмуря брови, проговорил Нурым.
Он кинулся было к рыжему с лысиной жеребцу, чтобы поскакать на нем к реке, но Баки ухватился за повод:
– Погоди, я сам поеду. Где эти сарбазы, что наших лошадей угнали? Покажи мне их, я им задам жару, я научу их, как садиться на чужих коней! Ишь, тоже мне смельчаки! Все равно найду, куда бы ни ускакали, найду…
– Дайте мне жеребца!
– Нет, нет, Нурым, я должен отобрать у них своих лошадей! Они у меня, как снопы, послетают с седел!.. Я им еще покажу!.. – злобно закричал Баки. Он быстро развязал чум-бур и мигом вскочил на рыжего жеребца.
…Асан видел, как арестовали учителя Халена. Не зная, что делать, и боясь, чтобы его самого не забрали, он ушел из аула и долго бродил по берегу Анхаты. Когда над рекой прогремели выстрелы, он побежал к зимовке, откопал винтовку и, поймав чью-то лошадь, прямо без седла прискакал на ней к Нурыму. Вслед за ним, побросав косы, прибежали Ареш, Тояш и Кубайра.
– Что делать? Что делать? – повторял Асан.
– Надо сначала узнать, что произошло там, на берегу, – предложил Сулеймен.
– Я еду, – сказал Нурым. – Асеке, дайте мне кобылу. А для себя возьмите наших коней, вон они пасутся!..
Не успел Нурым сесть на лошадь, как увидел Адильбека, сбегавшего с холмика к зимовке. Мальчик бежал быстро, белая рубаха его как парус раздувалась на ветру. Нурым дернул повод и поскакал навстречу Адильбеку. «Он, наверное, из аула бежит, сейчас расскажет, что там случилось!..»
– К нам пришли сарбазы и увели Хакима! Он велел мне бежать к вам и сказать, чтобы вы сейчас же шли к переправе!..
Адильбек так утомился от быстрого бега, что не мог стоять, у него дрожали колени.
– На переправу велел ехать?
– Да, да, там, на переправе, много сарбазов, я сейчас видел их!
Нурым привстал на стременах и, повернувшись к друзьям, все еще стоявшим возле зимовки, крикнул:
– Хакима арестовали!.. Он просил немедленно ехать к переправе на выручку. Кто поедет? Садитесь на коней! Асеке, где винтовка? Дайте ее мне.
