Маргарет Джордж - Тайная история Марии Магдалины
«Какое вопиющее тщеславие! — подумала Мария. — Озеро не принадлежит никому, и уж точно не этому чванливому крикуну».
— Мое имя гремит по всему побережью, да что там, по всему Израилю, — меж тем заявил он. — От Вифсаиды до Суситы, от Ти-вериады до Гергесы. Даже в Иерусалиме знают, кто такой Зеведей из Вифсаиды!
— Мое имя тоже известно, — заявил один из сыновей, широкоплечий и мускулистый. — Иакова тоже хорошо знают.
— Только как моего сына, — фыркнул отец. — И вряд ли ты когда-нибудь будешь славен сам по себе.
Иисус, немного послушав этот спор, направился к воде, осторожно ступая по камням, подошел к самой кромке и обратился к рыбакам:
— Друзья мои, отплывите подальше от берега и забросьте свой невод.
— Да мы всю ночь забрасывали и вернулись ни с чем, — отозвался рослый рыбак. — Лучшее время для лова уже прошло, так что сейчас этим заниматься бесполезно.
— Гребите подальше и закиньте ваши сети, — повторил Иисус.
Изумленный Зеведей уставился на Иисуса, не сразу найдя, что сказать.
— Не слушайте его, — велел он наконец сыновьям. — Вы правы, сегодня время для промысла истекло.
Неожиданно рослый мужчина хмыкнул и, бросив на отца презрительный взгляд, развернул лодку и стал отгребать от берега.
Иисус и его спутники проводили взглядом суденышко, остановившееся почти на середине озера. Пока рыбаки забрасывали сеть, Зеведей подошел к Иисусу с явным намерением затеять ссору, однако Иисус, не споря с ним, отошел к воде.
И тут с озера донесся крик:
— Сети! Сети рвутся! Помогите! Помогите!
Рыбаки напрягались изо всех сил: сети были так полны, что и впрямь могли порваться.
— Быстрее!
Зеведей послал им на помощь еще одну свою лодку, и вскоре оба суденышка медленно, оседая под тяжестью улова, поплыли к берегу. Уже по приближении одно из них зачерпнуло воду и начато тонуть, но тут уж сам Зеведей прыгнул в озеро и пошел вброд, чтобы помочь вытащить посудину на гальку. Борта лодок едва поднимались над водой. Внутри их находились сети, настолько полные рыбой, что они походили на огромные, раздутые винные мехи.
Зеведей, мысленно уже подчитывавший прибыль, только что не подпрыгивал от радости, Иисус же спокойно стоял в сторонке, глядя, как отец и сыновья ликуют по поводу невиданной добычи.
— Прямо на стол Каиафы, — заявил Зеведей. разглядывая добычу. Да, эта рыба украсит пир самого первосвященника! И мое имя будет звучать в самых высоких покоях Иерусалима!
— Не худо бы пометить бочонки и нашими именами, рыбу-то мы ловили, — заметил худощавый рыбак.
— Нет, все будет поставлено от моего имени, от имени хозяина деда, — отрезал Зеведей. — Как всегда, так заведено. Наш улов не дает вам права претендовать на такую честь.
— Думаю, там должно быть написано его имя, — молвил здоровяк, указывая на Иисуса. — Это он подсказал нам столь удачное место для лова. Кстати, приятель, как тебя звать?
— Иисус. Из Назарета. А вас?
— Я Иаков, — представился верзила.
— А я Иоанн, — сказал его стройный брат.
— Вы Воанергес, сыны громовы, — сказал Иисус. — Следуйте за мной, сыны громовы, и я сделаю ваши имена известными далеко за пределами этих берегов. Имена тех, кто последует за мной, переживут и эти времена, и эти годы.
— А как насчет Каиафы? Он тебя знает? Станем ли мы известны ему, если бросим работать на отца и перейдем к тебе? — спросил Иоанн.
Иисус рассмеялся.
— Каиафа! Когда Каиафа будет забыт, вас будут помнить. По правде говоря, Каиафу будут помнить только благодаря нам.
— Он сумасшедший, — покачал головой Зеведей. — Послушайте, сынки, может, я был малость грубоват. Пожалуй, вашу долю в выручке за улов следует увеличить. Что же касается его…
— Следуйте за мной, — велел Иисус, — и я сделаю вас ловцами человеков. И будете вы вылавливать улов не из озера, но из деревень. И вместо того, чтобы приносить смерть, вы будете приносить жизнь.
— Не слушайте его! — закричал Зеведей.
Долгое время Иаков и Иоанн молча стояли рядом с сетями и лодкой. Потом Иаков аккуратно прикрепил сеть к борту и направился вброд к берегу.
— Я пойду с ним, — сказал он.
— Я тоже. — Иоанн последовал за братом.
— Стойте! Стойте! — взревел Зеведей.
Только когда Иисус увел их подальше и гневные крики Зеведея почти затихли, братья обратили внимание на остальных.
— Симон, — удивился Иаков. — Ты тоже с ним?
— Да. — ответил тот. — Но у меня новое имя. Он назвал меня Петр, как назвал вас Воанергес, сыны громовы.
— А он каждому дает новое имя? — спросил Иаков.
— Нет. Андрей и Мария еще ожидают своих новых имен.
Иаков и Иоанн изумленно вытаращили глаза.
— Женщина? — разом пробормотали они.
— Да, — сказал Иисус. — Будут и другие. Но она первая.
— Но она замужняя женщина. Где ее муж? Как мог он отпустить ее? — спросил Иоанн.
— В новом Царстве все будут свободными, — изрек Иисус, — Ни один человек не будет владеть другим человеком. Каждый будет принадлежать только Богу. И это начало нового Царства.
Снова оказавшись в доме Петра, Мария невольно подумала, что сейчас все не так, как в первый раз. А может быть, в чем-то и так же. Демонов больше нет, но я по-прежнему отверженная, а теперь и другие присоединились ко мне в изгнании.
Жена Петра, Мара, и ее мать встретили их радушно и пригласили располагаться.
— Дорогая жена, — сказал Петр, нежно обняв ее, когда все остальные уселись, — отныне наша жизнь изменится.
Она отстранилась и воззрилась на него с подозрением.
— Как это?
— Я оставил рыбачье ремесло. Как и мой брат Андрей. — Он положил руку на плечо Андрея, — Нам далось это нелегко.
— Что? — Голос Мары звучал очень тихо. — Но вы только что заключили соглашение на этот сезон с Зеведеем и вашим отцом.
— Отец разозлился, — признался Петр, а потом ухмыльнулся. — Зеведей тоже! — Он широким жестом указал на Иакова и Иоанна— Его сыновья присоединились к нам.
— Присоединились к вам?.. Зачем?
— Мы следуем за этим человеком, Иисусом из Назарета, — объявил Петр. Голос его прозвучал негромко, но решительно.
— Но с какой целью? — Мара повернулась и посмотрела на Иисуса — Я не понимаю.
Петр тоже обратил к Иисусу умоляющий взгляд.
— Учитель, объясни ей ты.
Иисус, однако, сказал:
— Спасибо тебе, добрая женщина, за гостеприимство под твоим кровом.
— А я ие уверена, что мне так хочется оказывать тебе гостеприимство… во всяком случае, пока я не пойму, что вы задумали, у нас семья рыбаков, и рыбная ловля нас кормит. Да, может быть, на свете есть занятия и поинтереснее, да только другого ремесла муж мой не знает.
— Я призвал твоего мужа и остальных, находящихся здесь, присоединиться к моей миссии.
— Да, это я слышала, только не поняла, в чем заключается эта твоя миссия? — с вызовом произнесла Мара.
— Я возвещаю о Царстве Божием, но не в земном, а в неком таинственном смысле, чего я сам еще не понимаю. И я приведу вас к нему.
Мара хмыкнула и посмотрела на мужа с сожалением.
— Это нелепо. Таких, как он, по нашей округе слоняется человек пятьдесят: все наперебой вещают о переменах, о новом царстве, о восстании против Рима, о конце времен… Как же ты, взрослый вроде бы человек, мог ввязаться в такое сомнительное дело? Если ты последуешь за ним, мы погибнем. Погибнем! Мало того что без денег окажемся, так еще навлечем на себя гнев властей. Нет! — Она развернулась лицом к Иисусу. — Оставь его в покое! Я приказываю тебе, оставь его в покое!
Петр подошел к ней и мягко отстранил от Иисуса.
— Дни служения тебе или моему отцу для меня закончились.
Мария поразилась его решительности. То, что он сейчас делал, само по себе было чудом.
— А что будет с нами? — потребовала ответа женщина. — Твой новый «учитель» подумал об этом?
— Если ты будешь искать Царство Божие, все остальное придет к тебе само, — сказал Иисус. — Так обещано.
— Правда? Кем? Тобой?
Она едва не плюнула ему в лицо.
— Нет. Это обещание самого Бога.
— И ты, наверное, говоришь от имени Бога?! Как можешь ты давать обещания от Его имени?
— Потому что я знаю Его, — сказал Иисус. — Я знаю Его очень хорошо.
— Вот оно как, ты знаешь Его! — Мара снова повернулась к мужу. — И это человек, за которым ты собрался идти? Слыхано ли, он провел время с Богом, раз знает то, о чем Он думает! Даже самые великие мудрецы ни на что подобное не претендуют. Хвастун и обманщик: вот и все, что представляет собой этот человек.
— Женщина, мы посмотрим! — громко сказал Петр. — А пока мы отдохнем здесь, в нашем доме, и я надеюсь, что ты будешь вести себя как подобает. Иначе мы уйдем и отправимся в поля, — Он хмуро глянул на нее и добавил: — Мы не боимся скандала, а вот тебе это вряд ли понравится.
