Маргарита Разенкова - Девочка по имени Зверёк
Ночь полнолуния была тихой и теплой. Луури показала Учителю примерное направление поиска, а дальше он, отстранив ее, пошел первым. Довольно долго шли, и Луури уже стала отвлекаться и думать о посторонних вещах, когда Учитель внезапно остановился:
– Это здесь.
И она сразу узнала место. Засосало под ложечкой. Очень не хотелось повторять тот опыт. Но, впрочем, и не потребовалось. Горвинд приказал ей стоять на одном месте и не сходить с него, что бы ни происходило, и она замерла. Он обошел несколько раз вокруг дуба, удовлетворенно хмыкая, и, заходя за дерево, что-то тихо произнес себе под нос. Она не расслышала и собиралась уже переспросить, как вдруг поняла, что Учителя за дубом нет! «Не сходить с места, что бы ни случилось!» – велела она самой себе. Но испугаться не успела: Учитель с довольным видом вышел из-за дуба.
– Что ж, – сказал он. – Это то, что нужно. Но твоя самонадеянность чуть не довела до беды. Оттуда ты не вернулась бы: слишком сильная Луна.
Луури вздохнула:
– Я буду слушаться тебя!
– Особенно в полнолуние, – шутливо уточнил он.
На ту поляну с дубом она больше не ходила, и Учитель об этом ничего не говорил.
* * *Когда Луна пошла на убыль, манившие Луури коробочки с замысловатыми узорами на крышках были извлечены из мешка. Учитель разложил их перед собой и долго задумчиво переводил взгляд с одной на другую. Луури, улегшись на живот напротив него, подперев голову руками и затаив дыхание, следила за ним. Наконец он выбрал одну и, сняв крышку, некоторое время изучал взглядом содержимое. Внутри находился бело-розовый крупинчатый порошок. Учитель краем мизинца подцепил несколько крупинок и положил ей на язык.
– Сядь и прислонись спиной к сосне, – велел он.
Она выполнила. Он внимательно наблюдал за ней. «Как будто ничего не происходит», – успела она подумать и посмотрела на него с вопросом. И тут стало смешно и интересно: у Учителя обнаружилось три глаза. Она протянула руку, чтобы убедиться в том, что видит, но его лицо стало колебаться, словно отражение на водной глади, и она отдернула руку. Когда все вернулось на свои привычные места, она спросила:
– Как ты это сделал?
– Это сделала ты. И порошок. Что ты видела?
Она все подробно описала. Он продолжал наблюдать за ней:
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. И хочу есть. И пить. Не знаю, чего больше.
– Есть ты всегда хочешь. Пока ступай. Ольвин принес птиц, приготовь.
В следующий раз порошок был тот же, но крупинок Учитель дал больше. И еще сказал:
– Помни о том, что надо вернуться. Я жду тебя!
…Тело стало легким. Луури подняла руки и «поплыла» вверх вдоль ствола сосны. Лететь было приятно, она не боялась. Учитель, закрыв глаза, остался сидеть внизу на траве и не поворачивал головы в ее сторону. Но она отчего-то знала, что он ее «видит». Она потрогала руками шершавые ветви – хочется улететь дальше, выше, подняться над лесом. Бесконечно манили, звали за собой белые, как снег на вершинах гор, облака. Они летели по небу стаей вольных чаек и звали, звали… И она непременно откликнулась бы на их зов и окончательно покинула бы землю, да что-то мешало. Она прислушалась к себе: мешали последние слова Учителя «Я жду тебя». И Луури стала послушно опускаться… Захотелось спать. Она закрыла глаза… и обнаружила себя сидящей у сосны. Ей хотелось рассказать о том, что она видела, но Горвинд велел отдыхать.
* * *На гладком песчаном берегу моря был дан и другой урок: Учитель хотел, чтобы Луури умела ездить верхом. И она очень старалась: так хотелось научиться! Горвинд намотал конец веревки на руку и, стоя в центре и упираясь ногами, водил лошадь по кругу то быстрее, то медленнее. Лошадь бежала мягко, но Луури с непривычки сползала и несколько раз упала на песок.
– Держись крепче! И руками и ногами!
Она старалась изо всех сил. Дух захватывало, но было и весело. Хорошо, что Ольвин не видит! Он сказал бы что-нибудь едкое. И еще хорошо, что Учитель не сердится, что у нее пока получается плохо.
* * *Луури попробовала несколько разных составов из коробочек Горвинда. Все они давали разный опыт: она то «летала», то «видела» что-нибудь необычное в окружающем, то «наблюдала» за Ольвином, находящимся в другом месте.
Учитель велел ей не только подробно описывать, что с ней происходило, но и запомнить все полученные ощущения.
– Довольно, – как-то раз сказал он. – Больше порошков не будет. Теперь ты будешь учиться самостоятельно идти этой дорогой. Я знаю: у тебя получится. Вспоминай и повторяй свои действия.
* * *На берегу моря – у костра или в лучах заходящего солнца – предаваться созерцанию других миров было несложно. Луури очень это любила. Они уходили довольно далеко, теперь уже с лошадью. Берег был пустынный. Лишь один раз они встретили человека: чуть старше Ольвина и младше Горвинда, он был гладколиц, черноволос, с быстрыми карими глазами. Он не понравился Луури. Но она, конечно, не могла сказать об этом Учителю. Поразило ее, что Учитель, похоже, узнал черноволосого и удивился, увидев его в столь безлюдном месте, а тот, в свою очередь, узнал Горвинда да еще добавил:
– А ведь я давно ищу тебя.
– Здесь? – уточнил Учитель.
– Нет, – рассмеялся черноволосый. – Просто иду из одного поселка в другой, берегом спокойнее. Но тут, как я посмотрю, случаются чудеса – я встретил того, кого искал.
Они еще долго сидели у костра и говорили о разном. Учитель был сдержан и немногословен, а черноволосый от души веселился. Горвинд предложил ему еды, и тот с удовольствием согласился и стал есть из деревянной миски, бросая через костер острые взгляды на Луури. Ей не нравилось в нем ни то, как он смотрит на нее, ни то, что он ест из посуды Учителя, ни то, что говорит ей ее сердце. А сердце кричало Учителю: «Не говори с ним! Прогони его!» Но Учитель молчал, и она молчала – и вроде бы даже успокоилась. Черноволосый решил насмешить ее, приставляя к голове пустую миску, – это было забавно, и она засмеялась. Но, оглянувшись на Учителя, осеклась – тот смотрел на нее строго. Не на черноволосого, а на нее! Луури понурилась – стало стыдно! И правда, что это она? А новый знакомый уже не смешил, а смотрел на нее пристально и вызывающе. Это окончательно обескуражило и смутило ее. Учитель, бросив прощальные слова черноволосому, поднялся и собрался уйти. Он не звал ее, как будто предоставляя ей возможность решать: уйти вместе с ним или остаться. Она даже задохнулась от одной только мысли: неужели он предположил, что она может остаться?! Горвинд уходил не оглядываясь. Но все же в его движениях ощущалась некоторая замедленность, дающая ей шанс. Луури догнала его, пристроилась рядом и поплелась, молча переживая за свою оплошность. Он оглянулся на ходу и сказал:
– Он ведь был неприятен твоему сердцу! Зачем же ты смеялась? Сердце надо слушать!
Луури только вздохнула.
Больше они об этом не говорили.
* * *Вскоре она сама научилась находить «путь» в другие миры. Сначала это было очень трудно без снадобий Учителя, но он велел вспомнить все ощущения и весь опыт, который она получила, и добавил:
– Будь уверена, что все получится. Не допускай сомнений, не отвлекайся, смотри заранее на свою цель.
Она созерцала почти все дни напролет. Особенно нравилось «летать» над лесом. Еще очень хотелось попробовать «взмыть» над морем, но что-то сдерживало. Что?
– Стихия, – пояснил Учитель.
– Разве я не знаю стихии Воды? – удивилась Луури.
– Море – не озеро, и не река. Это особое место. Скоро у тебя будет возможность почувствовать это. Мы поплывем в Норвегию. Ненадолго.
Луури понравились все слова, что прозвучали последними: «мы», «поплывем», «Норвегия». А что касается «ненадолго», то она не очень-то обращала внимание на течение времени в присутствии Учителя.
Луури вовсе не думала, отправится ли с ними Ольвин, но когда Учитель попросил его сопровождать их, она обрадовалась: это просто замечательно, что они будут все вместе!
Ольвин заранее побывал в Тьярнарваде и разузнал насчет корабля, который мог бы взять их в Норвегию – и об оплате, и о дате отплытия, – и назначил день, когда следовало отправиться в путь.
Накануне отъезда он приготовил двух лошадей – вычистил и накормил.
– На одной поедет Учитель, – сказал он Луури, – на другой – мы с тобой. Постарайся не уснуть! Что тебе снится, что ты все время брыкаешься во сне?!
Луури пренебрежительно пожала плечами: думай, что хочешь.
– Корабль отплывает утром. Предполагаешь ли ты ночевать в поселке? – спросил он Горвинда.
– Не хотелось бы, – рассудил тот.
– Значит, я верно решил: пойдем ночью, чтобы рано утром быть на месте. Лошадей оставим у Гуннара.
* * *Море привело ее в восторг, ошеломило и напоило какой-то новой неизведанной силой. Это было не то море, где она плавала у берега; не то, что раскачивало лодку Ольвина; не то, что ей, стоящей на берегу, грозило штормовой волной – в открытом море она изведала всю мощь новой стихии!
