Женщина в Древней Руси - Александр Петрович Торопцев
Голицын собирался во второй поход неохотно, предчувствовал беду. Однажды зимой в его сани бросился человек с ножом, хотел его зарезать. Слуги едва спасли князя. За несколько дней до второго похода к воротам голицынского двора подбросили гроб. В нем нашли записку: «Если поход будет таким же, как первый, тебя ждет гроб». Некоторые иностранцы в донесениях своим правительствам говорили о том, что Россия находится на грани бунта, что поводом для него может стать неудача во втором Крымском походе.
Голицын знал больше любого иностранца. В конце января 1689 года Петр сочетался браком с Евдокией Федоровной Лопухиной, стал совершеннолетним. А значит, надобность в регентше отпала. О бурной жизни Петра наслышана была вся Москва. Царевич, как молодой сильный медведь, пошел напролом по густому лесу к цели, о которой мечтали в России прогрессивно настроенные люди.
Софья приказала Голицыну заняться не своим делом, и он повел войско во второй Крымский поход, постоянно думая о Москве, о царевне.
Еще в августе 1687 года она в беседе с Шакловитым попросила его узнать, что скажут стрельцы, если она решит венчаться на царство. Стрельцы отказались подавать челобитную по этому поводу. Но Софья (если верить позднейшим признаниям Шакловитого) остановиться уже не могла. Несколько раз она заводила с ним откровенные беседы на тему: «А не убить ли царевича Петра?» О подобных разговорах Шакловитого с некоторыми людьми свидетельствовал, например, Филипп Сапогов. Но достоверность этих показаний, добываемых пытками, требует тщательной проверки, едва ли возможной.
Отправляясь в поход, В.В. Голицын наверняка знал об этих поползновениях царевны – она с ним была предельно откровенна. Знал он и о другом: сил у Софьи в борьбе против молодого Петра было недостаточно!
Русское войско на этот раз добрело до Крыма, но штурмовать Перекоп Голицын не решился, вышел втайне от своих полководцев на переговоры с ханом, о чем-то с ним договорился (может быть, о том, чтобы крымцы дали спокойно добрести русским до Москвы?) и повел войско обратно, потеряв 20 тысяч убитыми, 15 тысяч взятыми в плен.
Эта неудача поставила точку в политической карьере Василия Васильевича Голицына, явилась началом падения Софьи, началом эпохи Петра.
После Стрелецкого бунта 15–16 мая 1682 года Нарышкины оказались в опале. Наталья Кирилловна с сыном поселилась в селе Преображенском. От Петра удалили Никиту Моисеевича Зотова, который до этого учил царевича грамоте, рассказывал ему события из русской истории. Другого учителя младшему брату Софья не дала. Образованная, ученица Симеона Полоцкого, она решила, что не царское это дело – учеба, и оставила ему для потех боярских и дворянских детей, с которыми мальчик играл в военные игры с трех лет.
Замысел Софьи понятен: ей хотелось, чтобы Петр на ее фоне выглядел дебилом.
Юный царь, предоставленный самому себе, использовал эту «ссылку» и все, что дала ему старшая сестра, наилучшим образом. Он продолжал играть с мальчишками в военные игры, ничего в военном деле не понимая, прислушиваясь к советам старших воинов, приглашая к себе иноземцев-офицеров, обитавших по соседству с Преображенским.
Военные игры усложнялись с каждым месяцем, годом. Софья относилась к увлечению брата равнодушно: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не мешало. А дитя-то не тешилось.
Петр в этих играх учился многому: подчиняться, повелевать, руководить, понимать людей – серьезная наука для царя!
Софья не поняла, какую силу представляют собой мальчишки, а затем юноши села Преображенского, упустила их, дала им возможность развиваться для великих затей Петра, не решилась использовать их в своих целях, пренебрегла ими.
Он сформировал из сверстников два батальона «потешных войск». Из них в скором будущем выкристаллизуется Преображенский и Семеновский полки, которые станут гордостью Российской армии. Софья лишь посмеивалась над «потехами» Петра. У нее были стрельцы. Шестнадцать полков в Москве. Скажи им только, и они сотрут с лица земли все «потешные крепости» в Преображенском. Царевна была уверена в своих воинах.
А Петр сформировал бомбардирскую роту, привлек иноземных офицеров, прошел полный курс рядового бойца. Начал он с барабанщика, освоил все воинские профессии. Софья продолжала ухмыляться, считая, что юный брат так в барабанщиках и останется. Гордость образованной, холеной кремлевской царевны не позволяла Софье понять, что преображенские затеи брата могут вскоре перерасти в крупномасштабные государственные затеи, в великое преображение Российского государства, где ей, шибко умной, опытной, властолюбивой, не хватит места!
Офицеры из Немецкой слободы помогли Петру освоить азы арифметики, геометрии, фортификации. Царь научился обращаться с гранатой, сам пускал фейерверки. А Софья все ухмылялась, крупный знаток русского «стрельцоведения».
В 1687 году правительница наконец поняла, какую серьезную опасность представляет для нее дерзкий Петр, и перешла к активным действиям.
После неудачных бесед с Шакловитым она через верных людей стала распространять слухи о готовящемся Натальей Кирилловной заговоре. Ход был проверочный: как отреагируют на эти слухи обыватели и стрельцы. Надо отдать должное воинам – они не дали себя спровоцировать. Петр позже им это не зачтет.
Софья стала вести переговоры с Шакловитым об организации покушения на Петра. Охочих на грязное дело не нашлось.
В конце 1687 года Петр стал осваивать государственное дело. С этого времени Голицын обязан был докладывать Петру о важнейших делах, и в январе 1688 года царь принял участие в заседании Боярской думы.
Это обрадовало Наталью Кирилловну. Ее пугали «потешные игры», она не чувствовала (как и Софья, и в этом они были схожи – обе были родом из XVII, боярского века) в них зарождающегося преображения Российского государства. Ей мечталось видеть сына степенным, мудрым царем, умело руководящим страной, расставляющим на ключевые посты оскорбленных Нарышкиных и их союзников. О реформах, о косметических преобразованиях она тоже мечтала. Но Петра влекло гораздо дальше.
Петр увлекся флотом. У матушки другое было на уме: «Надо женить сына!» Этим она бы убила трех зайцев: женившись, Петр, согласно обычаям, стал бы совершеннолетним; это остепенило бы его, позволило бы отодвинуть от престола Софью.
«Надо строить флот!» – упрямо повторял сын, и мать не могла отказать, разрешила ему отправиться в Переяславль, где он в том же году заложил на реке Трубеж, впадающей в Плещеево озеро, верфь.
Софья шла своим путем. Мечтая воцариться на российском престоле, она повелела написать свой портрет в короне, с державой и скипетром в руке и с надписью «самодержица». Портрет получился на славу. Шакловитый и Медведев повелели украсить работу аллегорическими изображениями семи добродетелей Софьи: разума, целомудрия, правды, надежды, благочестия, щедроты, великодушия. Каждой добродетели царевны были посвящены вирши.
Оттиски с портрета по приказу «самодержицы» печатались на
