Энтони Ричес - Стрелы ярости
Юлий вопросительно поднял бровь.
– И ты знаешь, как это устроить?
Бритт вынул из-за пояса рог и указал на голые ягодицы пленника. Юлий непонимающе нахмурился.
– Мы будем насиловать его до смерти с помощью рога?
Марто покачал головой и поднял руку, предупреждая дальнейшие расспросы.
– Я сейчас вернусь, – заявил он и с размаху заехал Фурию по уху. Тот взвыл от боли, а принц вотадинов зашептал центуриону: – Пусть думает, что уговорил нас сохранить ему жизнь. Главное, чтобы он не дергался. Нужно, чтобы на теле не осталось следов борьбы. Пока меня не будет, ты постарайся…
Объяснив свой план, Марто вышел из кабинета и отправился в операционную в поисках нужных инструментов. Найдя подходящую пилу по кости, он быстро отсек кончик рога, так что на конце образовалось отверстие толщиной в палец.
– Отлично.
Марто спрятал отрезанный кончик рога и отправился на поиски остальных центурионов. Он нашел их в главной палате, где Фелиция, которая уже оделась и пришла в себя после недавнего потрясения, суетилась вокруг молодого человека, которого они обнаружили без сознания на полу.
– Похоже, бедняга отделался легким сотрясением мозга. А я уж испугалась, что мерзавцу удалось то, что не получилось у варваров.
Марто приблизился к ним, вежливо кивнул Фелиции и обратился к двум центурионам:
– Братья, мне нужна ваша помощь.
Руфий и Марк проследовали за бриттом в кабинет лекаря, где он показал им рог и быстро объяснил свое предложение. Когда они втроем вошли в крохотную комнатку, в ней почти не осталось свободного пространства. Юлий наградил их сердитым взглядом, а Фурий, услышав стук сапог по каменному полу, снова пустился в разглагольствования:
– Смиритесь с неизбежным, идиоты! Если вы меня освободите, возможно, я закрою глаза на эту глупость. А если вы и дальше будете меня удерживать, то в качестве компенсации я оттрахаю вашу хорошенькую докторшу во все дыры.
Юлий, которому надоело выслушивать пустые угрозы и проклятия, презрительно взглянул на распростертую фигуру.
– Марто, давай уже приступим к делу.
Принц вотадинов кивнул и продемонстрировал отпиленный рог. Через пару секунд центурион догадался о предназначении этого предмета, и его лицо расплылось в улыбке.
– Ладно, префект Фурий, ваша взяла. Развяжите ему руки.
Марк и Руфий распутали ремень, стягивавший запястья Фурия, и тут же прижали его руки с обеих сторон, распластав на каменном полу. Юлий мощными руками обхватил щиколотки бывшего префекта, чтобы тот не лягался. Не чувствуя на шее тяжелого сапога, Фурий удивленно обернулся.
– В чем дело? Освободите меня, не то я буду…
Он замолчал на полуслове. Марто присел на корточки у его головы и показал ему надпиленный рог.
– Этот рог принадлежал моему отцу, а еще раньше – его отцу. Мне не хотелось его портить ради подонка, но ты не оставил мне выбора. Человек, который нападает на женщин своего народа, не заслуживает ни жизни, ни достойной смерти. И поэтому…
Он поднял с пола обрывки одежд, сорванных Фурием с беззащитной женщины, скомкал ткань, снова стукнул пленника по уху и ловко запихнул кляп в разинутый рот.
– Постарайся извлечь из этого максимум удовольствия. Это последнее в твоей жизни прикосновение к женщине.
Потом он присоединился к Юлию и крепко обхватил щиколотку пленника. Мужчины кивнули друг и развели ноги Фурия в стороны, выставив на всеобщее обозрение гениталии и сморщенный анус. Почти в ту же секунду бритт вставил обрезанный конец рога в задний проход бывшего префекта, не обращая внимания на его приглушенные протесты.
– Держи его.
Юлий снова схватил Фурия за обе ноги, а Марто подобрал с полу остатки разорванной туники Фелиции и, обмотав ими руку, взял из углей жаровни кочергу. Осмотрев критическим взглядом раскаленный металл, он еще раз сунул ее в огонь, помешав предварительно угли.
– Ну что ж, римлянин, у нас, похоже, образовалась пара свободных минут до твоей смерти, так что я расскажу тебе одну историю.
Фурий изумленно вытаращил глаза, отказываясь верить в происходящее.
– Вероятно, ты ее уже слышал. Она стара, как горы, но это еще не повод, чтобы не рассказать ее снова. Давным-давно, как говорила мне моя бабушка, жила на свете змея, которой нравилось убивать других тварей, особенно тех, кого она не могла съесть. Лесные звери ненавидели и боялись змею, поскольку она убивала только для того, чтобы насладиться агонией жертвы. Однажды жарким летним днем в чаще разгорелся пожар, и пламя быстро перекидывалось с дерева на дерево. Змея испугалась, что сгорит заживо. Казалось, что спасения ждать неоткуда, но тут на поляну выскочил лис – умный и хитрый зверь, который легко мог обогнать пламя лесного пожара. Змея окликнула лиса и стала умолять его вынести ее из огня. Лис, конечно, не согласился, зная о дурной славе змеи. Он боялся, что, согласившись, подпишет себе смертный приговор. У змеи был один убедительный довод. «Если я тебя укушу, – сказала она, – я упаду с твоей спины и сгорю заживо. Зачем же мне поступать так глупо?» И тогда лис согласился вынести змею из огня в обмен на ее благосклонность в будущем. Разумеется, на середине пути через лес, где деревья росли густо и уже занимались пламенем, змея внезапно вонзила клыки лису в шею. Лис повалился на землю в смертельных судорогах, и перед его затухающими глазами возникли предки, зовущие его к себе. Когда огонь охватил деревья, лис из последних сил приподнял голову и задал испуганной змее один-единственный вопрос: «Зачем ты убила меня, если теперь тебе не спастись?» Змея соскользнула с его спины в пламя и со стыдом прошипела ответ, в правдивости которого не приходится сомневаться. Ты догадываешься, что она сказала?
Марто сделал паузу, словно бы ожидал ответа от римлянина, лежавшего с кляпом во рту. Фурий посмотрел на него с ненавистью.
– Нет? Ее ответ был прост: «Я не смогла удержаться. Это у меня в крови». Ты, конечно, сообразил, зачем я рассказал тебе эту историю. Вдобавок теперь кочерга достаточно раскалилась. И хотя я наблюдаю за тобой совсем недолго, я уже успел заметить, что тебе, как и змее, нравится смотреть на смерть и мучения. Ты опасен для всех, кто тебя окружает, и останешься таким до конца своей жизни. Может, кому-то и интересно знать, как ты докатился до подобной низости, но я человек практического склада. Я хочу покончить с тем жалким существованием, которое ты называешь жизнью, чтобы ты не погубил множество других людей. У меня уже готово средство, которое позволит отправить тебя в царство Гадеса и при этом не попасть в расставленные тобою капканы.
Марто помахал раскаленной кочергой перед лицом пленника. Лоб Фурия покрылся испариной. Принц вотадинов направился к рогу, торчавшему между ног пленника.
– Держите крепче, он будет вырываться, как медведь.
Он просунул кочергу в широкий конец рога и изо всех сил втолкнул ее глубоко в тело лежащего на полу человека. Горячий металл разрывал внутренности Фурия, и, если бы не кляп, отчаянные вопли разбудили бы весь лагерь. Пленник дергался и извивался, несмотря на усилия четверых мужчин удержать его на месте. Наконец, содрогнувшись в последний раз, он замер. Глаза его остекленели. Марто вытащил кочергу, наполнив воздух запахом горелой плоти, и снова сунул ее в огонь, чтобы отчистить от свисавших с нее остатков кишок. Потом Марто швырнул в угли надпиленный рог. Юлий, внимательно осмотрев лежавшее перед ним тело, изумленно покачал головой.
– Идеальное убийство. На теле жертвы не осталось никаких признаков насильственной смерти. Давайте оденем его, братья.
Трибун Лициний, поднятый с постели почти сразу после того, как он с облегчением прилег вздремнуть на несколько часов перед походом, взглянул на тело Фурия, лежащее на столе в сапогах и тунике, а затем позвал за лекарем.
– Итак, милая Фелиция, что ты скажешь? Мне придется докладывать об этом своему начальству, поэтому хотелось бы заранее прояснить все детали, чтобы ни у кого не осталось вопросов.
Если он и заметил витавшее в воздухе напряжение, то предпочел не обращать на это внимания и ждал, что скажет Фелиция.
– Он пришел проведать своих раненых. Мы разговаривали с ним у меня в кабинете, потом он внезапно схватился за грудь, вскрикнул от боли и потерял сознание. Я не смогла нащупать пульс и позвала на помощь офицеров.
– И вы все это видели?
Юлий ответил за всех троих.
– Не совсем, трибун. Мы пришли проведать нашего брата-офицера и вдруг услышали стук падающего тела, а потом – крики о помощи.
– Вы знали, что Фурия освободили от командования?
– Да, господин, наш примипил рассказал нам об этом. Мы подумали, что префект осознал свои ошибки и пришел навестить раненых.
– Хм. И что, на его теле не осталось никаких следов?
