Государево дело - Андрей Анатольевич Посняков
Делая вид, что продолжает наслаждаться купанием, предатель подплыл ближе к берегу, перевернулся на живот…
Три серозеленые хищные туши, привстав на лапах, метнулись к воде… Крокодилы! Черт бы их побрал…
Вскочив на ноги, Алвиш бросился по отмели бегом, с такой скоростью, с какой никогда раньше не бегал. Это только никогда не бывавшие в Африке идиоты считают, что крокодилы охотятся лишь в воде, а на суше – неповоротливы… Ага, давайте, наперегонки побегайте! Крокодил запросто лошадь догонит.
Слава Пресвятой Деве, эти, должно быть, оказались сытые… Или просто поленились гоняться за двуногой добычей. Может, приняли за обезьяну – по деревьям же крокодилы на лазают!
Как бы то ни было, Алвиш выскочил на берег, никем не преследуемый. Огляделся, немного перевел дух и, склонясь над одеждой, вдруг почувствовал, как чтото неприятноострое вдруг уперлось с спину!
Ну, да – неприятное… Острие копья! Сам хозяин копья – длинный чернокожий парень с белыми узорами на лице – стоял сзади и чтото повелительно приказывал. Местные? Или…
– На колени! Руки – давать! – повторил воин на плохом португальском…
Черт возьми! Никакой это не местный. Это ж погоня, да! Что же он – один? Ну так да! Второго вождь, наверняка, послал за девками, сам же принять участие в погоне не смог – ввиду болезненного состояния…
– Да, да, да… – обернувшись, угодливо заулыбался Алвиш. – Вот руки, да… Сейчас только…
С силой ударив чернокожего головою в живот, предатель стремглав бросился в озеро. Ну, а куда же еще? До лесато далековато, да и черные джунгли знают лучше. Побежал, нырнул, увидав, как брошенное копье пронзило воду… Еще бы немного, и…
Метнув копье, воин без раздумий бросился в воду!
Вынырнув, Алвиш поплыл, что было силы, почти с такой же скоростью, с какой совсем недавно бежал. Только теперь – в обратную сторону. К тем самым крокодилам! Чернокожий не отставал, похоже, этот парень плавал, как рыба. Тем хуже для него!
Крокодилы заметили добычу! Плывущую прямо им в пасти! Чего уж теперь ждать? Три скользкие тварюги проворно сползли в воду. Нырнув, Алвиш резко свернул в сторону. А вот преследователь не успел. Португалец услышал лишь сдавленный крик… «Леопарда» утащили под воду…
– О, Пресвятая Мадонна! Клянусь, поставлю тебе свечку в самой большой церкви Луанды! И закажу молебен… Дьявол!
Предатель рано радовался! Едва он успел одеться, как заметил еще одного крокодила… или это был все тот же, из тех трех. Выбравшись на берег, чудовище оскалило усеянную клыками пасть! Убежать от него не представлялось возможным… Догонит! Собьет с ног хвостом. И все же, надо было бежать!
– Помоги же, Святой Яго! Я и тебе – свечечку…
Чтото просвистело в воздухе. Стрела… Стрелы!
За кустами появились черные воины с луками в руках. У одного даже имелся мушкет! Уже примощенный на подставку! Тлел фитиль…
Громыхнул выстрел! Ну да, тяжелая мушкетная пуля, это вам не стрела! До стрел крокодилу и дела не было, а вот пуля…
Пуля пробила тварюге башку! Чудовище судорожно изогнулось, клацнуло пастью и застыло на прибрежном песке, тяжело завалившись набок…
– Клянусь всеми святыми, отличный выстрел, мой капитан! – придя в себя, со всей искренностью промолвил Алвиш. И тут же спросил, понимает ли ктонибудь попортугальски…
– Или, хотя бы, поголландски… черт бы этих голландцев побрал.
Почему он назвал стрелка капитаном, Алвиш не мог бы сказать. А как ещето? Вроде бы – командир.
– Я понимаю, – отозвавшись так же, на португальском, стрелок передал мушкет подскочившему воину.
Предатель прищурился: видать и впрямь – «капитан», уж точно, не из простых, судя по золотым браслетам, одеянию из богатой ткани, да и по мушкету, в концето концов. Огнестрельное оружие в Африке далеко не у каждого негра. Далеко не у каждого!
– Кто ты, белый человек?
– Меня зовут… Меня зовут Жозе! Я охотник… – Алвиш подбоченился. – И известен очень многим вождям на побережье.
– Далеко забрался! – ухмыльнулся стрелок. – Я – Мокеле Мгванга, командир и вождь этих людей! В фактории СанПедру многие называют меня – капитан Луиш!
О как! А ведь угадал с «капитаном»!
– Смотрю, охота твоя оказалась не слишком удачной…
– Да уж! Проклятые крокодилы сожрали моего проводника… Если бы не вы – и меня бы сожрали! Примите все мои благодарности! А тебя, славный капитан Луиш, обязуюсь угостить в первой же таверне, коли тут таковая найдется.
– От угощения не откажусь! – подойдя ближе, «капитан Луиш» вполне дружелюбно хлопнул спасенного по плечу. – И таверна подходящая скоро найдется. В СанПедру! Тут недалеко совсем…
– Господи! Не знаю, как и благодарить. Вот же эти… эти проклятые твари…
– Не крокодилов здесь надо бояться, – неожиданно посерьезнел вождь. – Не крокодилов, а «леопардов»… Так называют себя людоеды!
– Людоеды?!
– Да! Кстати, дружище Жозе, ты не встречал в лесу черных людей в леопардовых шкурах?
– Встречал! Мельком видел… вверх по ручью…
Фактория СанПедру, располагавшаяся на берегу широкой реки Нигер, принадлежала португальцам и имела устойчивую связь с побережьем, так что добраться туда на попутной барке не составляло совершенно никакого труда. Что и сделал Алвиш – деньги у него имелись – пару золотых браслетов все же пришлось продать. Ничего, в Анголе можно будет заработать и куда больше – целое состояние!
Как и обещал, португалец хорошенько угостил своего нового знакомца, «капитана Луиша»! Хоть тот и был черным, но именно ему и его людям был обязан жизнью Жозеу Алвиш.
Через пару дней барка причалила к мосткам в устье реки, к очередной фактории, только уже куда большей¸ нежели СанПедру. Она называлась СантЯгодеКриштобаль и уже лет двадцать как принадлежала голландцам…
Попутное океанское судно появилось примерно через неделю. Правда, оно оказалось французским, и направлялось вовсе не в Анголу, а в Америку… Но все это португалец узнал уже на корабле…
Что ж, бывает…
* * *
«Глюкштадт» вышел в море через пару дней после удачного возвращения экспедиции. Хоть плавание и предстояло недолгим, моряки запаслись пресной водой и немного докупили провианта. Ветер оказался, мягко говоря, не совсем попутным и судно шло в бейдевинд, галсами, так что матросам пришлось попотеть!
– Три тысячи чертей и рогатая дьяволица в придачу! – привычно ругался боцман, старина Йенс.
Впрочем, и он иногда поглядывал на корму, где прогуливались пассажирки
