Росские зори - Михаил Павлович Маношкин
Оттого что Останя, Даринка и Лось опять были вместе, опасности, окружавшие их, будто уменьшились. По существу так и было: возвращение Лося, маленькая победа над степняками и отсутствие неумелой наездницы Авды, которая затрудняла движение группы, придало им сил. Теперь-то они потягаются с хитрым Фарудом! Спокойно и уверенно держался Раш: рядом были друзья, а где-то впереди, уже недалеко, находились его соплеменники, способные противостоять любому врагу. Они нанесли поражение сарматскому войску, разрушили Сегендш и наверняка раскинули свой лагерь в этих краях, богатых птицей, зверем и рыбой. Раш с радостным волнением думал о жене, уже отчаявшейся когда-нибудь увидеть его, о маленьком сыне, о матери, отце, брате и сестре. Как там у них? Все ли благополучно?
Драматические события последних недель оставили в нем глубокий след. Раш будто прозрел, стал лучше видеть, слышать и понимать, а его мысль утратила недавнюю легковесность. До ночной битвы на борту эллинского корабля, где он попал в плен, он если и размышлял о чем, то о самых простых вешах: о добыче, ради которой устраиваются походы и битвы, о возвращении с победой, о воинской славе, о праве решающего голоса на советах воинов, о встречах с Хельгой… О том, что стояло за битвами ради добычи, он никогда не задумывался. И к чему? Готы — люди действия, всякие фантазии им чужды, неспроста свои альтинги[79] они проводят по ночам, чтобы не занимать светлое время, которое дается им для того, чтобы действовать мечом. Такой образ жизни был прост, удобен и избавлял Раша и его соплеменников от бремени размышлений. Раш жил текущим днем и надеялся на завтрашнюю добычу. А теперь за походами и битвами он видел больше, чем добыча, довольство и слава. Оказалось, что готы не безгрешны: стремясь к добыче, они несли беды людям, не причинившим им зла, а люди эти были ничуть не хуже готов. Они жили по своим законам, так же дорожили свободой и честью, так же ценили в человеке мужество, достоинство и верность. Для Раша настоящим откровением было познание того, что люди, говорящие на разных языках, могут быть друзьями, если они честны, справедливы, ценят свободу и доверяют друг другу. Общаясь с россом и эллином, Раш открыл для себя много такого, что раньше ему и в голову не приходило. Он понял, что война не делает людей лучше и не может быть основой взаимоотношений племен. Меч должен обнажаться не ради добычи или господства над другими людьми, а только ради свободы, жизни и чести — лишь тогда пролитая в битве кровь приносит добрые плоды.
Росс и эллин многому научили Раша. Он познавал новый, необычный в своей привлекательности человеческий мир. Они никогда не давали согласия на то, что считали дурным и бесчестным, не унижали других людей и не стремились встать над ними, зато были щедры на помощь, дружбу и любовь. Чтобы спасти женщин, они вдвоем отправились в сарматскую степь; их не страшили ни расстояния, ни многочисленность врагов. Оба были непревзойденными в битвах бойцами, обладали здравым рассудком и никогда не действовали сгоряча — таким на советах готских старейшин принадлежало бы решающее слово…
Лось легко бежал по степи. Даринка не отставала от Остани, Раш держался сзади. Трава густела, под копытами зачавкало — беглецы достигли болотистых мест. Сплошной стеной потянулись заросли тростника, местами среди них поблескивала вода. Здесь было раздолье птице, рыбе и зверю. В воздухе висели тучи комаров — потревоженные, они во множестве поднимались из травы и набрасывались на людей и коней. Всадники взяли вправо, где было суше, но путь им преградила река. Они поскакали по берегу, а коридор между рекой и болотом продолжал сужаться, образуя западню. Сзади уже показались степняки, они спешили захлопнуть ловушку. В этот раз у них были все основания надеяться на успех.
Останя на скаку вглядывался в речное русло. Неровное течение свидетельствовало о капризности реки. Ширина — не менее пятидесяти сажен. Даже если они успеют переплыть через нее — это не поможет: сарматские луки бьют далеко…
Останя смотрел на реку, а Даринка и Раш смотрели на него: пора переправляться, медлить нельзя! Останя встрепенулся: впереди был брод! Спасительный выход им снова указывали волки!
Все взглянули, куда показал Останя: почти на середине реки цепочкой шли волки — волчица, трое волчат и волк. Именно шли, а не плыли! Появление людей заставило их покинуть укромный угол между рекой и болотом, где у них было логово. Звери знали брод через реку и воспользовались им!
Всадники поспешили вперед. Волки уже приближались к противоположному берегу. Они то шли, то плыли, но уверенно, в одном направлении. Достигнув берега, они скрылись в кустах.
Останя заметил место, где волки вышли на берег, соскочил с коня и принялся искать начало волчьего брода. Раш помогал ему. Потом они сняли обувь, приторочили к седлу и вошли в воду, ведя за собой коней.
У берега дно было вязкое, дальше потвердело, кони перестали увязать. Останя с Лосем шел впереди, за ним Даринка, Раш вел двух лошадей. Останя несколько раз сбивался с мели и терял под ногами дно — тогда он плыл рядом с Лосем, пока снова не находил брод, а Даринка тут же брала правее или левее, где было мельче. Чтобы не сбиваться с брода вслед за Останей, Даринка и Раш выдерживали дистанцию в пять саженей.
Переправа оказалась легкой и скорой. Они поспешили прочь от реки. Проскакав верст пять, они дали коням передышку и с кургана оглядели окрестности. Преследователей не было видно. Удовлетворение от победы над степняками омрачалось отсутствием мудрого эллина и Авды. Расставаясь, Останя и Фалей условились идти дальше врозь и встретиться лишь на росской земле, в Вежине. Искать друг друга в степи, рискуя быть схваченными кочевниками, было неразумно, и все-таки Останя посматривал по сторонам, надеясь где-нибудь заметить Фалея, хотя знал, что эллин вряд ли позволит кому-либо обнаружить себя.
Теперь продвигались медленно: где-то рядом был Данапр, а вместе с ним возросла вероятность встречи как с сарматами, так и готами. В приданапрских землях сосредоточивались два огромных войска, противостоящих друг другу. Степь здесь просматривалась вдоль и поперек. Там, где Останя, Даринка и Раш двигались чуть ли не на ощупь, кочевники знали все тропы. Беглецам рано было торжествовать победу: степняки опять вышли на их след. Разгоряченные скачкой сарматы — их теперь было во много раз больше! — яростно нахлестывали коней, и по их свисту и улюлюканью было очевидно, что они
