Григор Тер-Ованисян - Геворг Марзпетуни
— Я, великий государь! — воскликнул сепух Ваграм.
— Говори, сепух, буду тебе благодарен, — сказал царь, продолжая улыбаться.
— Несколько месяцев тому назад, великий государь, мы в Гарни благословили обручение князя Гора с твоей приемной дочерью, княжной Шаандухт. Мы решили обвенчать их, как только арабы будут изгнаны из нашей страны и воцарится мир. Это условие сегодня выполнено. Правда, арабы еще не изгнаны из Армении, но их силы уже подорваны: они просят мира. Прикажи нам начать свадебные торжества, и потеря князя Гора будет возмещена.
— Будь здрав, сепух! Более мудрого совета нельзя было дать! — воскликнул царь. — При нашем дворе давно не было празднеств. Пусть с завтрашнего дня начнутся приготовления. Тем более что сейчас в Еразгаворсе и дяди княжны, и сюнийское войско.
Князь Марзпетуни встал с места и поблагодарил царя. А Гор, зардевшись от смущения, опустился на колено и горячо поцеловал царю руку.
На следующее утро было подписано мирное соглашение. Скрепив своей печатью, царь передал его посланцам востикана вместе с дарами.
А через несколько дней в великолепном храме Спасителя, выстроенном царем Смбатом, происходило венчание князя Гора с княжной Шаандухт. На этом торжестве присутствовали царь, царица, вся царская семья и армянские князья. Согласно обещанию, данному в Гарни, крест над молодыми держал Ваграм. В своем блестящем вооружении и в праздничной одежде он производил величественное впечатление. Что касается князя Гора и княжны Шаандухт, то они были прекраснее всех собравшихся здесь юношей и девушек.
Свадебные торжества продолжались несколько дней. Весь Ширак вместе с войсками принял участие в веселье двора.
* * *Шел 925 год, и благодаря мирному соглашению Армения вкушала полный покой.
Союзные князья вместе со своими войсками уехали из Еразгаворса. Один только князь Марзпетуни не возвращался в крепость Гарни, где давно уже находились Гор с молодой женой и матерью-княгиней.
— На предложение царя вернуться к семье князь ответил:
— Час моего покоя еще не настал.
— Как это понять? — спросил царь.
— Я еще не выполнил своего долга, — сказал князь.
— Ты сполна расплатился, — заметил царь. — Вот уже скоро два года, как ты в постоянных заботах. Ты освободил меня от преследования мятежников, ты трудился над объединением князей, ты создал заново войско, ты победил врагов, разогнал полчища арабов, примирил меня с Абасом, нагнал страх на двинского востикана и заставил его просить у меня дружбы. Что еще тебя тревожит?
— Самое главное, государь.
— Что же?
— Моя клятва.
— Какая клятва? — изумленно спросил царь.
— Та, которую я дал в Гарни на могиле святого Маштоца в присутствии воинов обета и населения Гарни.
— А именно?
— Не возвращаться в лоно своей семьи, не входить под свой кров, пока не изгоню последнего араба из страны.
— Зачем же тогда ты позволил мне примириться с востиканом, раз ты давал такую клятву?
— Я решил, что лучше быть изгнанником, чем жертвовать нашими воинами.
— Но ведь ты и раньше намеревался идти на Двин, — заметил царь.
— Тогда я надеялся на своих лазутчиков, которые вместе с католикосом должны были вступить в Двин.
Царь замолчал и задумался. Он знал князя. Знал, что, храбрый и непреклонный с врагами, Марзпетуни нежно привязан к своей семье. Каждый родитель ждет дня, когда его сын будет сочетаться достойным браком. Для князя настал такой день, но неумолимая судьба не разрешила ему вернуться в свой дом, видеть счастье сына и окружить его отеческой заботой.
Эти мысли взволновали царя. Он готов был на любую жертву, чтобы освободить своего любимца от клятвы. Но как это сделать? Единственным выходом было нарушить соглашение, заключенное с востиканом, но на это он не мог пойти.
Князь Геворг вывел его из затруднения.
— Мы не можем нарушить нашей дружбы с Нсыром, но мы вправе требовать от него возврата похищенного имущества, — сказал он царю. — Захват патриарших покоев не только грабеж, но и святотатство. Ничего подобного не позволяли себе ни персидские марзпаны[26], ни востиканы, бывшие до Нсыра. Если мы не мстим за это оскорбление, то вправе потребовать обратно хотя бы церковное имущество. Я готов поехать в Васпуракан и уговорить католикоса, чтобы он вернулся сюда и как глава церкви потребовал назад патриаршие покои. Его святейшество может не бояться сейчас востикана — мы сильны. Если востикан исполнит его требование, католикос вновь вступит в свой престольный город, а если нет, мы добудем мечом то, что принадлежит нам по праву. Ни один уважающий себя народ не согласится заключить соглашение с соседом, который попирает его священные права.
Государь нашел доводы князя разумными. Князь Геворг считал нужным заключить союз с Гагиком Арцруни, чтобы в случае войны он присоединился к араратскому царю. Князь попросил грамоту от Ашота, дабы явиться к Гагику в качестве царского представителя. Царь дал ему написанную собственноручно грамоту.
Через несколько дней князь Марзпетуни с телохранителями выехал из Ширака и направился в Васпуракан. Но не успел он достичь границы, как до него дошла весть о смерти католикоса Иоанна в Дзорском монастыре.
Весть эта очень огорчила князя: смерть католикоса могла быть чревата неприятными последствиями. Во-первых, это разрушало планы князя Геворга относительно взятия Двина и изгнания арабов. Во-вторых, патриаршие покои и церковные поместья оставались по-прежнему во власти Нсыра, и многочисленные монастыри и духовная братия лишались доходов. В-третьих, сам князь терял возможность освободиться от своей клятвы и возвратиться в лоно семьи. В-четвертых, патриарший престол закреплялся за Васпураканом. Из-за этого могли возникнуть долгие распри и смуты, могли образоваться новые патриаршие престолы, которые ослабили бы церковное владычество, и без того находившееся в упадке.
Но все же князь поспешил в Дзорский монастырь, чтоб присутствовать при погребении католикоса.
Вместе с многочисленным населением Васпуракана здесь собралась вся духовная братия монастырей и старейшие епископы. Здесь был и царь Гагик со свитой и придворной знатью. Князь Марзпетуни явился в Дзорский монастырь как представитель Араратского царства, и царь Гагик принял его с достойными почестями. После того как тело католикоса было погребено в монастырском склепе, царь Гагик пригласил Марзпетуни в свою столицу Ван.
Здесь князь оставался некоторое время и, живя в царском дворце, благодаря своему уму и благородству стал любимцем не только царя, но и всего двора. Результатом этого было то, что царь Гагик принял предложение царя Ашота и заключил с ним союз, написав грамоту и скрепив ее своей подписью и печатью.
В это время духовная братия была занята вопросом избрания нового католикоса, и между несколькими крупными монастырями, как и предвидел Марзпетуни, начались споры.
В северных областях Армении духовенство хотело, чтобы патриарх был избран из местных епископов и пребывал в Востане. Между тем южные области выражали желание, чтобы он был из монахов Васпуракана и жил в Дзорском монастыре, там, где скончался прежний католикос. В этом споре приняли участие и союзные князья. Начались раздоры.
Князь Марзпетуни хорошо понимал, что эта смута может нанести вред вновь заключенному союзу, тем более что к сторонникам «южного» патриарха уже присоединились родственники царя Гагика. Он обратился с письмом к царю и, сообщив ему о грядущих опасностях, посоветовал исполнить желание васпураканцев, дабы польстить самолюбию царя Гагика. Тогда царские дома Арцруни и Багратуни сблизились бы теснее, а эта дружба принесла бы пользу в будущем и престолу и родине.
Такое же послание он направил царскому брату Абасу, прося его склонить царя к этому решению.
Ответ пришел немедленно. Царь и Абас предоставляли ему право разрешить этот вопрос по собственному усмотрению.
При первом же свидании с царем Гагиком князь спросил его, кого он хотел бы видеть католикосом и где бы желал учредить его престол. Царь Гагик ответил, что его избранник — епископ Степанос, а патриарший престол он хотел бы видеть на острове Ахтамар, где им выстроен великолепный храм и неприступный замок и куда скоро должен переехать двор.
Князь сказал, что царь Ашот и наследник Абас поручили ему как представителю Араратского царства выполнить в этом вопросе волю царя Гагика. Пусть государь соблаговолит избрать наследником патриаршего престола, кого он захочет. На это избрание дадут свое согласие все крупнейшие монастыри северных областей.
Это известие доставило большое удовлетворение царю Гагику.
— Царь Ашот и престолонаследник Абас меня очень обязали своим великодушным предложением! — воскликнул он радостно. — Отныне дом Арцруни будет неразлучным союзником царей Багратуни. Их враги будут моими врагами.
