Белые степи - Рамазан Нурисламович Шайхулов
Тут мимо в сторону деревни проходили две женщины. Удивившись странному поведению мальчиков, поинтересовались – что это они тут делают?
– Вшей топим! – весело крикнул Мухтарим.
Затем, искупавшись сами, подсушив одежду на прибрежных горячих камнях и одевшись, пришли в деревню прямо к яслям к сестре Салиме. Когда ей сообщили, что пришли гости, во двор яслей высыпали все любопытные работницы, а Салима, приобняв братика, весело спросила:
– Ну что, всех вшей перетопил?
Оказалось, что эти женщины уже сообщили ей новость о том, что к ней гости идут, но они пока очень заняты – на Зилиме вшей топят!
Ислам встретил шурина приветливо и с ходу засыпал и серьезными и шутливыми вопросами:
– В какой ты класс перешел?
– В пятый!
– Ууу, какой молодец! Хорошо учишься? Тройки есть?
– Нет, только «хорошо» и «отлично»!
– Молодец! Значит, все знаешь? Тогда объясни мне, почему собака все время назад оглядывается?
– Нууу, смотрит, не догоняет ли ее кто!
– Нет, думай…
И Мухтарим с другом начали сыпать самыми разными предположениями, но Ислам отвергал все их ответы, и когда, устав, они сдались, сказал им:
– Эх вы, даже такую мелочь не знаете, а еще без троек, говорите, учитесь! Собака оглядывается назад потому, что у нее на затылке глаз нет!
А вечером, когда Мухтарим играл на улице с местными ровесниками, его слух поразили чудные звуки – то ли человек поет, то ли женщина плачет. Эти совершенно загадочные звуки шли из окон дома с елью во дворе. Мухтарим, бросив все, вбежал в дом и обомлел – Ислам извлекал эти звуки из самодельной скрипки. Настолько Исламу понравились и ласкали его слух звуки скрипки, что он сам изготовил ее и научился на ней играть.
Когда Мухтарим взял в руки этот чудесный инструмент и, восхищенно рассматривая, с волнением спросил, мол, как в условиях деревни можно было такое изготовить, Ислам ответил просто:
– Нет ничего невозможного для человека, только не ленись, бери, пробуй, делай, и все у тебя получится.
И эти слова уважаемого зятя стали для мальчика девизом на всю жизнь…
5Слушая стоны свекрови, которые становились все тише и реже, и та уже не порывалась вскочить и куда-то идти, Салима, заботливо вытирая пот с ее лба, поражалась, насколько ссохлось ее тело, пожилая женщина стала совсем маленькой, худой. Потому Салима уже подумывала о том, что нужно известить родню – как-никак ей уже сто лет и, видимо, в этот раз она сама уже не встанет с постели. Все дочери и сыновья, как только выучились и создали свои семьи, давно разъехались. Ближние старались навещать по выходным, дальние только в свои отпуска, летом. Благо все по стопам отца учителями стали, вот поэтому у всех отпуска всегда летом.
А сколько тогда Ислам сделал для того, чтобы стать и утвердиться учителем. Ведь когда они поженились, он в школе работал, имея за спиной всего лишь семь классов. Из-за этого в начале пятидесятых его сократили, поэтому им пришлось переехать в районный центр город Белорецк.
Тогда город после войны заметно вырос. Район с каменными четырехэтажными благоустроенными домами заметно расширился, оттеснив деревянные строения. В центре все меньше оставалось жилых изб. Все эти строения с дровяниками, сараями, голубятнями, сортирами, зловонными выгребными ямами безжалостно сносились, и, как символ послевоенного возрождения, на их месте вырос красавец кинотеатр «Металлург», построенный в стиле советского псевдоклассицизма. К нему примыкал красивый, с молодыми саженцами, парк. Когда семья Ислама переехала, вокруг кинотеатра были еще деревянные дома, но из них уже выселяли жильцов, готовили к сносу.
Поселились они в двухэтажном деревянном доме по улице Косоротова. Когда Салима еще девочкой по поручениям отца приезжала в город, часто проходила мимо этих домов к рынку. Тогда она и подумать не могла, что когда-то будет здесь жить. В этом доме в основном жило районное начальство. Он стоял в стороне от городских каменных строений, его окружал уютный сад, где хозяйки сажали овощи и зелень, и потому летом через распахнутые окна в квартиры заходили и властвовали навязчивые запахи укропа и петрушки. Перед домом у калитки была коновязь – для лошадей с пролетками начальства, и потому к запахам зелени еще добавлялись запахи сена и конского навоза.
Здесь семья выросла, Салима уже стала матерью четверых дочерей. Ислам очень любил их, старался делать все, чтобы они ни в чем не нуждались. Жизнь шла хоть и трудная, но в согласии и в маленьких радостях.
Ислама, как активного сельского корреспондента, взяли на работу в редакцию районной газеты «Сталинец». Сначала простым наборщиком в типографии, затем корректором в редакции, и постепенно он стал ответственным секретарем.
Но в один из темных, дождливых осенних вечеров Ислам вовремя не вернулся домой. Уже давно остыл ужин, дети, всегда радостно и возбужденно ожидавшие отца чуть ли не у самого порога, устали и хотели спать. Даже если у них на работе случался аврал или какое-либо мероприятие, муж звонил соседям, предупреждал. Или если встречались за спиртным с друзьями, то он старался их привести к себе, чтоб Салима не беспокоилась из-за его долгого отсутствия. А тут все возможные сроки вышли, прозвучал заводской гудок, извещая о конце вечерней смены…
Салима вся тряслась от волнения: мало ли что могло произойти в темных улочках, полных хулиганья. Дерзкий и смелый нравом Ислам никогда не мог пройти мимо несправедливости или просто проглотить обидные слова, брошенные ему кем-либо. Это могло навлечь на него беду. И когда, уже подумывая о том, что оставит детей у соседей и пойдет в сторону редакции, стала одевать их, в дверь постучали.
С замиранием сердца она открыла. За дверью стоял сотрудник редакции. У нее все опустилось.
– Что случилось? Где Ислам? – еле выдавила она.
– Салима-апай, меня послали сказать вам, что сегодня Ислам-агай не придет домой…
– ???
– Его забрали в районный отдел КГБ. В номере, который он выпускал, что-то они нашли и забрали, чтобы выяснить. Вы не переживайте. Мы вас будем держать в курсе…
Потемнело перед ее глазами. Хоть давно Сталина не было в живых, но дух того времени, когда по ночам по городу разъезжал единственный черный воронок, был еще крепок. Всю ночь Салима не могла сомкнуть глаз – вдруг он пропадет в этих застенках так же, как пропали многие знакомые и друзья отца. Что она будет делать с детьми, куда подастся? Как их вырастит? Хоть и гнала она эти мысли прочь, но темная, мрачная ночь, не стихающий шум сильного дождя за окном, порывы ветра, раскачивающие фонари, и от этого тревожно скачущие тени деревьев по стенам, бессонница давали о себе знать – ей становилось все страшнее и страшнее. Ведь нет
