Книга утраченных имен - Кристин Хармел
– Пожалуйста, перестань.
– Не надо от меня отмахиваться, Ева. Он хороший человек, из хорошей семьи. Ты в курсе, что он приходит проведать меня раз в неделю?
Ева застыла на месте, с изумлением глядя на мать.
– Что он делает?
Мамуся гордо выпрямила грудь.
– Жозеф говорит, что я напоминаю ему о его матери. Он приходит и молится вместе со мной, а ты даже этого не делаешь. Знаешь, ты могла бы кое-чему у него поучиться. Из него выйдет прекрасный зять.
– Мамуся, хватит уже!
– Ева, тебе нужно подумать насчет него. Ты должна быть с такими, как мы.
– Но разве нацисты не то же самое говорят, когда хотят натравить свою молодежь на тех, кто отличается от них? – Ева понимала, что заходит слишком далеко, но ничего не могла поделать. Ее мать жила в черно-белом мире, а Ева знала, что в действительности этих двух цветов не существует, только различные оттенки серого.
Мамуся прищурилась:
– Ты просто не желаешь меня слушать, но такому человеку, как Жозеф, можно доверять. Как ты этого не поймешь?
Ева вздохнула:
– Мамуся, я прошу тебя, перестань подыскивать мне жениха.
Мать нахмурилась, но ничего не сказала. Через десять минут Ева вышла из их комнаты, где она наспех умылась и переоделась. Мамуся лишь махнула ей на прощание и слегка улыбнулась, словно хотела приободрить Еву, чтобы та последовала ее совету.
Ева не знала, где ей искать Жозефа, и не хотела спрашивать об этом у отца Клемана. Но потом ей пришло на ум, что мадам Травер, возможно, знала, как связаться с ним в случае крайней необходимости, а уж она точно производила впечатление человека, которому можно доверять. Ведь она уже больше года рисковала своей жизнью ради спасения невинных детей.
Двадцать минут спустя Ева постучала в дверь дома, где жили дети, и почти сразу же перед ней возникла седовласая воспитательница. Она лишь слегка приоткрыла дверь и с подозрением выглянула в щелку.
– Что случилось? – резким тоном спросила она.
– Это я, Ева Моро. – Она до сих пор стеснялась называть свой псевдоним в присутствии людей, которым доверяла. К тому же прошедшая ночь научила ее, что никому нельзя верить.
Мадам Травер поджала губы, задумалась, а затем открыла дверь пошире, пригласив Еву войти.
– Мадемуазель Моро, это немного непривычно. Меня не известили о том, что вы придете.
– Я прошу прощения, мадам. Ситуация необычная. Мне очень нужно поговорить с Жераром Фоконом, и я подумала, что вы, возможно, мне поможете.
Мадам Травер ничего не сказала, вместе с Евой они поднялись по лестнице в гостиную, где тихо играли пятеро детей в возрасте примерно от трех до восьми лет. После февральских обысков, когда полиции ничего не удалось найти, мадам Травер и остальные участники группы выждали две недели, а затем снова начали принимать детей. Другого выхода не было: в городе оставалось не так много мест, где можно было спрятать детей, и не так много проверенных, действительно надежных людей. Увидев ребятишек, Ева почувствовала, как волна грусти буквально захлестнула ее.
– Мадемуазель Моро.
Ева повернулась к мадам Травер и поняла, что пожилая женщина внимательно следит за тем, как Ева рассматривает детей. Выражение ее лица немного смягчилось, и у Евы возникло странное ощущение, будто она прошла какое-то неизвестное испытание.
– Я понимаю, что в городе немало молодых особ, которым хотелось бы пообщаться с Фоконом, но…
– Что? Нет, это совсем не то, я… – Ева осеклась, смущенно покачав головой. – Мне срочно нужно с ним поговорить, и я не знаю, где его найти.
Мадам Травер снова смерила ее мучительно долгим взглядом, после чего утвердительно кивнула.
– Но почему вы не хотите спросить у отца Клемана?
Ева нервно сглотнула. Ей казалось, что подслушанный ею разговор разоблачал священника, доказывая его участие в ужасном преступлении, но вдруг она ошибалась? Она не хотела делиться своими сомнениями до тех пор, пока сама во всем не убедится. Хотя бы из уважения к отцу Клеману, которого она все еще не утратила.
– Я… я не нашла отца Клемана сегодня утром, поэтому пришла к вам. Пожалуйста, это крайне важно.
Мадам Травер поджала губы и, судя по всему, задумалась над ее просьбой.
– Вы очень хорошо подделываете документы для детей, – сказала она наконец. – И сильно рискуете, помогая нам. Но почему?
Вопрос застал Еву врасплох, однако она все равно постаралась на него ответить:
– Потому что эти дети не заслуживают того, что с ними происходит. Когда я помогаю им, мне кажется, что я возвращаю немного света в наш мир, который погружен во тьму.
– Я разделяю ваши чувства. – Мадам Травер медленно кивнула. – Хорошо, мадемуазель Моро. Вы можете справиться о Фоконе на ферме на северной окраине города, там еще синий амбар, а вокруг растут красные розы. Хозяева фермы поддерживают подполье. Как я понимаю, Фокон останавливается в этом месте, когда приезжает в город. Ступайте на север по улице Де-Шибот, и вы выйдете к ферме, она расположена на холме. Именно там уже много месяцев собираются участники Сопротивления, которые потом уходят в леса.
Ева покачала головой. Каждый день она узнавала о городе что-то новое, со всех сторон ее окружали многочисленные тайны.
– Спасибо, мадам Травер.
– Вам спасибо, мадемуазель Моро, – ответила она и заглянула Еве в глаза. – Что бы там ни было, пожалуйста, берегите себя. Вы нам очень нужны.
Еве потребовалось сорок пять минут, чтобы дойти до фермы по дороге, которая на выходе из города из мощеной превратилась в грунтовую. По пути ей не встретилось ни одного человека, и когда ее взгляду открылись фермерские угодья на склонах холма, Ева поняла, почему это место так хорошо подходит для укрытия.
Ферма состояла из нескольких строений, включая большой каменный дом, синий амбар, окруженный кустами красных роз, и еще ряд зданий, напоминающих хозяйственные постройки. На ферме работало несколько мужчин, они подняли головы, когда Ева проходила мимо них. Ева дружелюбно помахала им рукой и почувствовала, как они буравят ее глазами, пока она не поднялась на крыльцо и не постучала в дверь главного дома.
Ей открыла молодая женщина примерно того же возраста, что и Ева. У нее были темные волосы и огромные карие глаза. Ее загорелая кожа была безупречно гладкой, а на щеках играл румянец. Женщина удивленно наморщила лоб, когда увидела перед собой Еву.
– Кто вы? – тут же спросила она.
– М-м… я – Ева Моро, – с запинкой ответила Ева. Такое неприязненное приветствие немного сбило ее с толку. К тому же она еще не отдышалась после долгой прогулки.
Женщина окинула Еву с ног до головы жестким взглядом.
– И что вы здесь делаете? Мы не продаем зерно. И яйца тоже. Поэтому вам придется стоять в очереди, как и всем остальным.
– Я пришла не за зерном и не за яйцами, мадам. – Ева набрала в грудь побольше воздуха. – Мне нужен
