Избранные и прекрасные - Нги Во
– А давайте не поедем, – вяло протянула я, хотя не отказалась бы от свеженьких холодных морских гребешков. – Останемся и будем смотреть, как ползут по лужайке тени. Это единственное, что я в состоянии делать в такую жару. А тебе, Том, конечно, придется обмахивать нас опахалом, чтобы нам было прохладнее, – ты ведь явился из города таким свежим, для тебя эта работа в самый раз, тебе не кажется?
Том ответил мирной улыбкой, ведь он, в конце концов, был женат не на мне.
– Я не какой-нибудь кули при хозяйке, – дружески произнес он. – Может, позвать вам кого-нибудь из дома? Наверняка найдется тот, кто не прочь поработать…
– Не смешите, вы двое, – вмешалась Дэйзи. У нее слегка поднялось настроение, хоть она и выскользнула из-под руки, которую Том попытался положить ей на плечо. И сделала это ловко, по-кошачьи, на что не стоило обижаться. Возможность прикасаться к Дэйзи оставалась привилегией даже для самых близких ей людей, а иногда – особенно для них.
– Давайте сегодня закажем еду, – предложила она. – Пригласим шеф-повара из «Бэй-Харбор», и тогда нам не придется уезжать из дома. Разве не замечательно?
Том подозрительно вгляделся в нее, не зная, стоит ли принимать ее слова за чистую монету.
– Ну конечно, Дэйзи, как скажешь.
– Ну конечно, – эхом повторила она чуть язвительно.
Той ночью в моей постели, в спальне с открытыми окнами, по которой гулял морской бриз, овевая нас, взгляд Дэйзи казался невидящим, но ее глаза блестели.
– Я позвонила ему, – сказала она. – То есть Нику.
– Что ж, хорошо, – откликнулась я. – А я уж гадала, что с ним стряслось.
У меня не было ни малейшего желания или решимости гоняться за ним после того, что случилось в Чайнатауне. И я была слегка разочарована тем, что и он не гоняется за мной. А если бы Дэйзи удалось вновь свести нас, это смягчило бы все муки уязвленной гордости. Я соскучилась по нему.
– А он, конечно, привезет Джея.
Я повернула голову и уставилась на нее. Она вытянулась на спине, глядя в потолок. Присмотревшись, я, наверное, разглядела бы отпечатки пальцев, которые мы оставили на штукатурке в начале этого лета, когда с помощью греческого амулета парили высоко в воздухе.
– Зачем ты это делаешь? – со смутной тревогой спросила я.
– О, Джордан, можно я открою тебе тайну?
Я кивнула, она придвинулась ближе, ее темные волосы прилипли к бледной щеке и казались большим пауком.
– Я уезжаю с Джеем, – шепнула она. – Мы едем далеко-далеко.
– В Грецию? – спросила я; она была популярным местом для таких поездок.
Выражение ее лица стало мечтательным.
– Сначала в Грецию, – ответила она. – Потом в Лондон, потом в Осло, потом во Францию. А потом, пожалуй, мне бы хотелось обосноваться в Филадельфии. Я знаю, все его родные уже умерли, но ведь он оттуда родом. Думаю, я смогла бы полюбить это место, если там вырос Джей…
Ее мечты невольно захватили меня. Для этих двоих мир был открытой книгой, и они не мешали ветру листать страницы. Дэйзи указывала тонким пальчиком на одну из них, ее они и выбирали для отъезда.
– И ты непременно должна поехать с нами, Джордан, – продолжала она. – Гэтсби хочет взять с собой Ника, так что давай и ты с нами. Будет замечательно, мы сможем устроить двойную свадьбу наверху Эйфелевой башни, а может, в Египте перед сфинксом.
Только что я слегка завидовала мечтам Дэйзи, и уже в следующую минуту меня окатила волна сопротивления. Мне хотелось повидать все эти места – может, с Дэйзи или одной, но почему-то я вовсе не желала осматривать их вместе с ними или даже с одним Ником.
– Извини, – легко отказалась я, – мне надо остаться с тетушкой Джастиной. После недавних неприятностей я взяла на себя часть ее обязанностей.
– О, дорогая, ни в коем случае! Что же будет, если Ник встретит где-нибудь в шанхайском порту какую-нибудь миленькую китайскую куколку и она вскружит ему голову?
– Ну, я бы сказала так: если он не видит разницы между нами, пусть ей и достается.
– Не сердись, Джордан, ты ведь знаешь, я не выношу, когда ты сердишься. Давай лучше поступим вот как. Я буду присылать тебе билеты, куда бы мы ни отправились, – особые билеты, которые приведут тебя куда надо, независимо от точки отправления.
– Билеты «Чайка»? – удивленно уточнила я. Эти билеты, суть которых заключалась не в магии, а в деньгах, предлагала невероятно престижная туристическая компания Пола Райта. Их каемка из настоящего золота была заряжена таким количеством чар, которое полностью исключало возможность подделки, и, где бы вы ни находились – на улице большого города, в коровнике, на болоте или в замке, – стоило только принести свою «Чайку» в какую-нибудь билетную кассу, как она доставляла вас куда требовалось.
– Да, – с лукавой улыбкой подтвердила Дэйзи. – За книжечку билетов «Чайка» ты ведь простишь меня, правда?
Я перекатилась набок, подальше от нее.
– Я подумаю, – сказала я, но мысль об отъезде из Нью-Йорка впервые за все время заинтересовала меня. Я устала от жары и этого лета, думала я, а может, просто устала от того, кем сама становлюсь на такой жаре.
Глава 18
На следующее утро все мы проснулись поздно, когда испарина от дневного зноя уже проступила на каждой поверхности, а марево, висящее в воздухе, придало всему вокруг странно-плоский и далекий вид.
Том единственный сумел первым делом одеться. Мы с Дэйзи раскинулись на прохладной мраморной лестнице в вестибюле, одетые в одни длинные шелковые халаты, я прижалась щекой к мрамору и состроила рожицу Пэмми, которую няня проносила мимо. Мне пришло в голову, что дочь Дэйзи в жару заменили тряпичной куклой, такой обмякшей и вялой она выглядела на руке у няни. Потом вдруг осознала, как давно не видела Пэмми. Детей-подменышей в последнее время находили реже, магия эльфов и фей утекала с востока на запад, но все равно раз в два-три года становились известными несколько таких случаев, как правило, в хороших семьях.
Я уже размышляла, как бы предложить проверить мое предположение, когда Том толкнул нас обеих ногой в неофициального вида обуви.
– Ну же, девушки, – позвал он терпеливым тоном, который нравился мне у него еще меньше напыщенного. – Пора переодеваться. Скоро прибудут Ник и этот чертов аптечный магнат.
Дэйзи лениво хлопнула его по ноге, как скучающая кошка лапой, но помогла мне подняться.
– Так и быть, – она состроила гримаску. – Если сам великий Наполеон приказывает, придется подчиниться.
– Он был всего лишь коротышкой, – возмутился Том. – А я
