Тулепберген Каипбергенов - Непонятные
— Уничтожу всех до одного! — едва слышно отозвался хан. — Уничтожу — и снова в поход против Мерва!
К хану подскакал главный военачальник.
— Мой великий хан, бунтовщики разогнаны и усмирены! — доложил он. — Одному из главарей — Абдурахману — удалось скрыться!
— Куда он мог бежать?
— В Куня-Ургенч или к каракалпакам.
— Если он даже под землей скрылся, выволочешь его оттуда за волосы! Если на небо улетел, схватишь и опустишь его за ноги! Доставить его ко мне! Живого или мертвого. — Хан повернулся к главному визирю: — Немедленно вызывайте в Хиву Алакоза. Он отправится в поход против туркмен!
— Что касается вашего совета, — благосклонно обратился хан к ишану, — я предприму шаги, чтобы направить своего посланца к турецкому султану.
Как коршун слетел ишан со своего коня, обхватил руками передние ноги ханской лошади, дотронулся до подошвы ханских сапог, поцеловал — угодил прямо в золотые гвоздики.
— Я буду молиться аллаху за вас и вашу победу! — зарыдал он в экстазе. — Я верю в вашу победу!
4
Как приятно, как хорошо, как легко принимать гостей в начале осени! В огороде поспели овощи, в саду — фрукты. Вон сколько их — радуют глаз и сердце хозяина, предвкушающего, как он взгромоздит все это богат ство на праздничный дастархан! Гостей можно принять сколько угодно об эту пору, дом твой осенью никогда не тесен. Под любым деревом расстилай дастархан, украшай да нагружай его зеленью, овощами и фруктами!..
Ерназар-младший загодя со всем тщанием готовился к встрече именитых гостей — биев каракалпакской степи. Он приказал вычистить хауз, чуть не языком вылизать все вокруг своего большого дома и внутри его. Изо дня в день двор поливали, подметали, особенно в тенистых местах, где именитые гости будут восседать и вести важные беседы. Всюду, где только можно, расстелили-разложили узорчатые, многоцветные, как радуга, ковры, кошмы и мягкие маленькие одеяла… Одного своего работника Ерназар-младший даже сгонял в Хиву за грецкими орехами и виноградным соком. Но на этом не успокоился: собрал всех молодух аула и велел им выжать сок из пяти пудов моркови; людей же, которых назначил прислуживать на тое, предупредил, что на каждого гостя надо зарезать по овце, не менее того.
Гостей Ерназар-младший встречал самолично, у порога. Особый почет выказал Ерназар Алакозу: ему он подставил собственные плечи, когда тот слезал с коня, сам ввел его в дом.
Собрались все званые бии; были среди них и те, что принимали участие в походе хана против мервских туркмен. Каждого из прибывших волновали одни или почти одни и те же заботы и дела, но поначалу они вели неспешную беседу о том о сем и ни о чем. Зашла речь о мервском походе, и кто-то из биев, как бы между прочим, сообщил, что хан заметил отсутствие Ерназара. Тот вроде бы пропустил это сообщение мимо ушей: сидел спокойно, до поры отмалчивался. Заговорили бии и о трудностях, которые они — не приведи бог еще раз! — испытали при сборе последнего ханского налога… Кто-то мимоходом обронил, что в аулах даже сопливые ребятишки распевают песню Бердаха «Налог». Беседа вошла в нужное для Ерназара русло… Гости стали выявлять признаки нетерпения, стали чаще и требовательнее поглядывать на него. Ерназар включился наконец в общий разговор.
— Дорогие мои! — Он произнес два эти слова с особой интонацией — задушевно и многозначительно. — Дорогие мои! Мы не придаем значения поэтам и их песням, а вот народ — придает, и он прав… Кто первым открыто провозгласил, что жизнь становится из года в год тяжелее и беспросветнее? Бердах! В нашей маленькой стране около шестидесяти биев, а десятников и прочих начальников — не перечесть! Бердах поет, что мы сидим у народа на шее! Если хан приказывает взять у людей одно, мы сдираем с них вдвойне, а то и втройне. Прав поэт?.. Народ считает, что прав, вот и распевает его песни.
— У нас развелось слишком много голодных и нищих! Всяких оборванцев! Вот они и горланят непотребные песни! Когда мы были молодыми, такого не было! — вознегодовал один из биев. — Мальчишки!.. Разве дети в наше время позволяли себе насмехаться над почтенными людьми?
— Разделение людей в стране на голодных и на сытых — это разделение страны на две части! А нам бы надо не разъединяться, а объединяться! — страстно и строго поправил его Ерназар.
Хозяин дома был самым младшим среди биев и потому держался скромнее и тише всех. Однако слова Ерназара взволновали его.
— Ерназар-ага, когда мы вот так собираемся все вместе, мы становимся и умными, и дружными, и заботливыми отцами народа. И простые люди тогда уважают и ценят нас. Объединяться? Но ведь надо иметь цель — во имя чего, как? И против кого?
— Э-э-э, умников среди нас много, да ума нет! Горя много, да никто точно не ведает, из-за чего мы горюем! — откликнулся Рахманберды-бий.
— Дорогие мои, ваши слова — справедливый всем нам укор! — Алакоз вынул из кармана свиток. — Поэтому-то мы, чтобы не заниматься пустословием, вместе с Генжемуратом и Зарлыком составили одну бумагу! Это клятва. Если вы не возражаете, я вам ее зачитаю.
Ответом ему было молчание.
— Мы назвали ее «Клятва шестидесяти биев»… — Ерназар сглотнул от волнения слюну, выдержал паузу.
— Читайте, читайте, интересно! — загудели бии.
— «Клятва шестидесяти биев, — начал громко читать Ерназар. — В наши дни весь мир, вся вселенная лишились равновесия и покоя, будто закачались у людей под ногами. Отношения между странами, ханствами и царствами изо дня в день осложняются и ухудшаются: сильные поедают слабых, великие грызут малых. Если в такую смутную пору единство страны превратить в весенний лед, то над ее народом прольется дождь горя и скорби, а человеческая жизнь ничего не будет стоить…
Осознавая все это, мы, каракалпакские бии, клянемся в нижеследующем, в чем подписываемся и ставим свои печати:
Наше единство зависит от того, будет или не будет Каракалпакское ханство. Мы создадим его.
Каракалпакское ханство — самостоятельное ханство и как таковое отделяется от Хивинского ханства и становится единоличным хозяином земель и вод на территории, где проживают каракалпаки. Хан в нашем ханстве будет утверждаться но решению всех биев. Первым делом первого каракалпакского хана должно стать строительство большого канала с отведением вод из Амударьи.
Тому, кто будет верен ханству, по решению биев во главе с ханом будут пожалованы в аренду обширные пастбища и земли на берегах канала.
В ханстве не должно быть ни одной семьи, ни одного двора без земли и воды.
Обязуемся выполнять пункт договора между русским царством и Хивинским ханством о том, что запрещается иметь рабов, а также продавать и покупать невольников.
С соседними странами будем жить как с родственниками — в мире и согласии, вести торговлю. Будем хранить верность своей мусульманской вере, но не станем и враждовать с иноверцами.
Каракалпакское ханство постарается претворить в жизнь прекрасные мечты наших мудрых предков Ма-ман-бия и Айдос-бия о счастье народа. Чтобы дать знания нашим детям и обучить их наукам, в ханстве не будет делаться различий между науками русской, узбекской, казахской, турецкой или английской. Мы будем приглашать — при благоприятных обстоятельствах — ученых и образованных людей из разных стран; самые смышленые и одаренные дети будут иметь возможность получить образование в других странах мира. Каждый ребенок будет расти и воспитываться таким образом, чтобы он имел доступ и право пожинать плоды с тех самых саженцев, которые посадили наши предки. Каждый бий, каждый предводитель несет ответственность за судьбу молодого поколения…
Сила, охраняющая ханство, — его войско. Поэтому каждый бий, каждый глава рода является военачальни ком. Войско в Каракалпакском ханстве возглавляет хан, а каждый джигит является каракалпакским соколом… Если в том возникнет необходимость, каждый конь будет считаться общей собственностью. Если настанут дни испытаний для ханства, все рука об руку выступят на войну против врага, на защиту своей отчизны. Если не хватит своих собственных сил и над нами нависнет опасность порабощения, мы, согласно завету предков, обратимся за помощью прежде всего к России. Если же помощь не будет поспевать в урочный час, совет биев должен решить, к кому обратиться за помощью.
В Каракалпакском ханстве внутренними врагами будут считаться воры, а также взяточники, лжецы и лентяи. Тот, кто возьмет у другого в долг и не вернет его в срок, будет именоваться позорной кличкой — «должник».
Внутренние и внешние враги ханства будут подвергаться суду и наказаниям на одинаковых основаниях и условиях. Пощады им не будет…
Тот, кто нарушит данную клятву, будет предан казни, а все его имущество будет считаться собственностью ханства. Аминь!
