Жанна д'Арк из рода Валуа. Книга 2 - Марина Алиева
– Я бы предпочла прясть возле матери, – сказала Жанна-Клод, не отводя взгляда, под которым вся решимость господина Арка вдруг осела словно пыль, а напряженное злое лицо разгладилось и как будто обвисло. – Но есть долг более высокий, чем тот, что вы для меня определили. Скоро ты сам столкнешься с войной и поймешь, что я обрекаю себя на жизнь тяжелую и страшную. На такую, которую по доброй воле выберет не каждый мужчина из тех, что я знаю. Но, если надо… Если знаешь, что только ты и никто другой не в состоянии совершить предназначенное?.. Скажи, отец, можно ли будет мне жить потом в мире и покое, зная что повелением нашего всеобщего Отца я пренебрегла?
Господин Арк бессильно опустился на табурет. До сих пор он никогда не разговаривал с Жанной о серьезных вещах и, подобно всем другим деревенским отцам, предпочитал в общении с дочерьми ограничиваться одними только отцовскими приказами. Но сейчас что-то мешало ему продолжать кричать и приказывать. То ли изъяснялась Жанна как-то слишком умно – не иначе набралась этой премудрости у отца Мигеля – то ли смотрела как-то… бр-р! Даже мороз пробежал по спине господина Арка. И снова вспомнилось: «Не моя ведь…».
– Жанна, неужели ты на самом деле слышала самого Господа?
Девушка почему-то покраснела и опустила глаза.
– Нет, – сказала она после минутного раздумья. – Я слышала только тех, кто передал мне его волю.
– Это кто ж такие?
Жанне вдруг вспомнилась давняя встреча из детства с дамой, похожей на святую с фрески… Как она тогда назвалась?..
– Я слышала святую Маргариту, которая благословила меня… И еще… святого Мишеля. Он и открыл мне, что только я смогу спасти дофина и короновать его в Реймсе, как и положено… Он ведь давний заступник их семейства5.
Как завороженный, господин Арк недоверчиво покачал головой.
– Поверить не могу… Что ж теперь делать-то? Я слово дал… Парень тот рад и надеется.
Жанна ласково положила свою руку поверх руки отца.
– Отпустите меня в Вокулёр, батюшка. Дядя и Луи пойдут со мной снова. Они верят… Поверит и господин де Бодрикур.
– Вокулёр… – ворчливо вздохнул Арк. – Там скоро жарко будет. И ты права – мне тоже придется идти воевать… Бог знает, вернусь ли… Да и все мы – переживем ли это нашествие?
– Вернетесь, батюшка. Я знаю, что вернетесь, особенно теперь, когда вот так держу вас за руку.
Внезапно она сморщилась, как от боли, и согнулась, тяжело навалившись на стол.
– Что с тобой, Жанна?! – встревожился господин Арк. – Ты больна? Тебе плохо?! Или, все-таки, солдаты в Вокулёре тебя обидели?!
– Нет, нет…
Жанна-Клод глубоко вздохнула, выпрямилась и вдруг расплакалась тихо и горько, как плакала только в детстве.
– Не отдавайте меня замуж, батюшка! Эта война никогда не кончится, если не помочь дофину… И мы все, и семьи из Грю и Домреми должны уйти в Нефшато, как только на Вокулёр нападут. Там мы спасемся. Но потом, прошу вас, позвольте мне снова пойти к господину де Бодрикур! И не препятствуйте более ни в чем.
Напуганный, а более всего – удивленный, и в особенности тем, чему он не находил объяснения, господин Арк только молча кивнул.
А вскоре осадили Вокулёр. И с первого же месяца осады, Жанна без устали ходила по округе, убеждая жителей идти скрываться за спасительные стены Нефшато. Кое-кто поначалу смеялся. Припоминали, как девушка пыталась назваться Лотарингской Девой. Но все заканчивалось, как только она приходила и начинала убеждать.
Как и господин Арк, никто и никогда, кроме, пожалуй, отца Мигеля да «мальчишки» Луи, не пытался ни разговаривать с Жанной, ни слушать то, о чем она говорит. Да и не болтала она особенно много. Попросят – расскажет что-нибудь с удовольствием, а не попросят – сама с рассказами приставать не станет.
Однако теперь после её слов даже самым неверующим думалось, что сделать надо так, как Жанна и говорила. Потому что каким-то непонятным образом, при одном только её появлении, с лиц исчезали усмешки, а в головах появлялась уверенность – она знает, что говорит! Так что, очень скоро пополз среди местных крестьян слушок, что дочка-то у Арка может и впрямь не простая. И может, действительно бургундцы и англичане идут не столько на Вокулёр, сколько дотла выжечь эти земли, из которых должна восстать против них долгожданная спасительница Франции. И надо, надо делать, как она говорит, чтобы спастись… Бог его знает, девочкой-то Жанна всегда была странной, но набожной и послушной. Беды от неё никому не было – одна радость. А где странность – там и божья забота. Не зря же она всегда знала, кому по осени свадьбу играть и кто у кого родится…
В итоге к самому разгару осады деревни «за спиной» Вокулёра словно вымерли.
Зато потом, когда жители вернулись на пепелища и осознали, какая беда их миновала, уже не просто слушок, а громогласный слух полетел по округе – Лотарингская Дева явилась!
«Она спасла нас и так же спасет всю Францию», – судачили между собой деревенские кумушки, разнося новость с корзинами, в которых таскали всякую снедь на продажу – кто в Туль, а кто в Вокулёр. «Пускай господин де Бодрикур отправит её к дофину, и пророчество исполнится!».
Теперь даже папаша Арк не решался мешать дочери. Только смотрел с испугом в её уверенное лицо и старался не вспоминать о крови, о ранах и о том страхе, который пережил за стенами осажденной крепости.
– Я снова начала думать, что это ты, – сказала как-то Жанна-Луи, наслушавшись разговоров на кухне. – Здесь все в тебя так поверили… И эта вера тобой заслужена: до сих пор ни разу не удавалось убедить их делать что-то всем вместе, как сейчас убедила ты.
– Это только здесь, – покачала головой Клод. – Я вижу, как все воодушевились надеждой на спасительницу. И для местных жителей меня, наверное, достаточно. Но дальше – там, куда мы должны уйти, я не смогу ничего. Я боюсь толпы, боюсь солдат… Помнишь, в Вокулёре? Быть смелой, как ты, у меня не получится. И войны я боюсь.
– Я тоже боюсь, – вздохнула Жанна-Луи. – Но не солдат, и не толпы…
Обе девушки, не сговариваясь, чувствовали одно и
