Государев наместник - Николай Алексеевич Полотнянко
– Филька принес добрую весть, – сказал атаман. – Подле Надеиного Усолья ночевал купецкий струг. По мале он будет супротив нас на Яр-Камне. Купцы тароваты, казну на струге держат богатую, на Низ идут за икрой и рыбой. Как решите, побратимы?
– Брать казну! – завопили ватажники и кинулись за оружием.
Лом подошёл к костру, возле которого остался один Федька.
– А ты что, новик, не поспешаешь? Или здесь будешь?
– Нет, я как все, атаман, – ответил Федька. – Нож при мне.
– Он тебе нынче понадобится, – сказал Лом. – Будь рядом со мной. Погляжу, на что ты годен.
Вооружившись, ватажники собрались вокруг атамана. Почти у всех на поясах были сабли, некоторые держали в руках пищали.
– Помните, люди ярыжные, – властно сказал Лом. – Здесь я вам старший товарищ, а в бою – атаман! Зарублю любого, кто посмеет мне противиться!
Ватажники, тесня друг друга, полезли в лодку. Федька успел прежде всех, вскочил за борт одним махом и сел на дно близ атамановых ног. Сам Лом стоял на носу лодки и жадно озирал Волгу. Утренний туман рассеялся, водная гладь блистала отражённым блеском солнца. Ватажники в восемь вёсел гнали лодку к острову, который звался Яр-Камнем из-за того, что было там наиболее сильное течение, которое с шумом разбивалось об острый каменный выступ. Немало здесь погибло стругов от камней, но не меньше было захвачено, разграблено и пущено на дно лихими ватажниками.
Лодка добежала до острова, Лом спрыгнул на берег и быстро стал взбираться на утёс, чтобы ждать подхода купеческого струга. От Надеиного Усолья до Яр-Камня было недалече, и он должен был скоро появиться. Федька полез вслед за атаманом. Тот глянул на него и усмехнулся.
– Смотри в оба, – сказал Лом. – Узришь струг раньше меня, дам золотой.
На утёсе было зябко. Небольшая берёзка, чудом вросшая в трещину между каменьями, пошумливала листвой и звенела треплющейся на ветру молодой и тонкой берестой. Федька лёг грудью на холодный камень и до рези в глазах вгляделся вдаль. Волга была пуста, ничего приметного на ней не шевелилось, кроме разбежливых волн и плеска крыльев орливых чаек. Лом неотступно вглядывался вдаль, он тоже хотел узреть струг первым, на то он и атаман.
Сначала Федька подумал, что ему попала в глаз соринка. Он стал промаргиваться, но соринка не уходила из глаза. И тут его будто что толкнуло.
– Струг! – завопил он. – Струг!
– Где струг? – спросил Лом. – Может, поблазнилось. Я не вижу.
– Вон, супротив черной горы, – указал рукой Федька.
– Смотри, какой глазастый, – хмыкнул Лом, найдя взглядом струг. – У меня слово – к ответу.
На камень упал, тихо звякнув, золотой. Федька схватил его и сунул за щеку.
– Смотри, учён, где прятать, – усмехнулся Лом. – Пошли вниз.
Ватажники начали действовать по заведенному обычаю, прижали лодку ближе к берегу, чтобы её не обнаружить раньше времени, пищальники достали пороховницы и стали насыпать порох на полку. Влас и ещё один не уступающий ему статью ватажник взяли багры и встали на нос лодки. Атаман занял место кормщика, а Федька, нянча во рту полученный золотой, был подле него.
На купеческом струге люди знали, что возле Яр-Камня идти опасно, и были настороже. Приказчики оглядывались, ожидая подвоха, но, как не сторожились, появление ватажной лодки было неожиданно. Мощными гребками всех вёсел она стрелой подлетела к стругу. Приказчики схватились за пищали. Влас метнул багор, железный крюк зацепил борт струга, ватажники дали из четырёх пищалей залп и с ужасными криками бросились в рукопашную. Первым на струг заскочил Лом, Федька метнулся за ним следом. Атаман выхватил из-за пояса чекан и метнул его в лицо приказчика, размахивающего саблей. Тот, обливаясь кровью, рухнул ниц. Ватажники взялись за сабли, и сопротивление защитников струга было недолгим.
– Где казна? – спрашивал Лом у приказчика, представив ему под горло конец сабли.
Тот, боясь шевельнуться, указал рукой на богато одетого человека, который лежал без движения поперёк струга. Лом нагнулся над убитым, откинул полу кафтана и срезал с пояса кошель.
– Так! – громко сказал Лом. – Значит, и у тебя есть золотые!
Ватажники обыскивали убитых, снимали с них одежду и сапоги, а тела сваливали в воду.
Федька зачарованно смотрел, как нагой труп отплывает, разбросив в стороны руки, от струга. Глаза мертвеца были открыты, рыжие волосы шевелились, как на ветру, в зелёной воде.
– Где новик? – спросил Лом.
Федька оторвался от борта и встал на ноги.
– Поди сюда, – с загадочной усмешкой промолвил атаман. – Нож есть?
Федька достал нож и посмотрел на приказчика, который по-прежнему стоял на коленях.
– Зарежь его, – лениво сказал Лом.
Федька растерянно огляделся. Вокруг него стояли ватажники, ещё не остывшие от пролитой им крови, и в их взглядах он увидел и свою смерть. Он крепко сжал в руке нож, хотел двинуться с места, но ноги не шли, будто приросли к деревянному настилу. Тогда Влас сильно толкнул Федьку в спину, и тот упал на приказчика, на миг потеряв память. Федька пришёл в себя от криков ватажников в ответ на слова атамана:
– Берём новика в свою ватагу?
– Берём! Берём!
Федька посмотрел на свои руки, они были в крови, а в левом боку приказчика торчал нож. Над трупом склонилось двое ватажников и стали быстро его разоболакать. К ногам Федьки, зазвенев, упал нож. Он поднял его и, не обтирая от крови, засунул за пояс.
Ватажники обыскали струг и нашли, кроме дубового бруса, который в безлесной Астрахани был в цене, два кожаных мешка с чем-то мягким. Развязали – соболя! На радостях поначалу забыли пересчитать сами себя. Огляделись, двух ватажников нет, значит, упали в воду. Но было не до мёртвых, живых ватажников переполняла радость оттого, что они живы.
Соболей и одежду перенесли в лодку. На струге оставались только Влас и Лом, в руках у них были топоры. В несколько взмахов они проломили днище струга, и в него хлынула вода. Таков был у волжских воров обычай – убить всех и утопить всё, что нельзя взять с собой, чтобы некем и нечем было доказывать совершённое преступление. В свою очередь государевы воинские люди пойманных воров не щадили: вешали и топили без всякого на них розыску.
Струг медленно погружался в воду, но деревянный груз удерживал его на плаву, и он медленно поплыл, увлекаемый течением реки. Где-нибудь струг приткнётся к берегу или попадёт на отмель и будет напоминать путешествующим о случившийся беде. А увидевшие
