Ярослав Питерский - Перспектива смерти
Он рванулся и как пес на цепи дернулся назад. Пристегнутая к столу рука не давала ему сделать движение дальше. Виктор, что есть силы, потянул на себя чугунный стол. Он перевернулся. Бутылки, а вернее осколки от них посыпались на ковер. Коньяк вино, и еще, какая-то жидкость стекала на дорогой ворс персидского ковра. Мелкие стекла хрустели в пылу борьбы и возни. Ничего толком в дыму нельзя было разобрать.
Виктор кашлял. Слезы заволакивали глаза. Скорее всего, кто-то из штурмовавших помещение – швырнул и гранату со слезоточивым газом, потому как Виктор услышал хоть и слабый, но хлопок взрыва.
Раздалась автоматная очередь. За ней несколько одиночных пистолетных выстрелов. Крики. Опять дикие крики. Шум борьба. Треск дерева. Опять взрыв. Опять крики и вновь стрельба. Одиночные, пистолетные хлопки и вновь короткая автоматная очередь.
Виктор стянул наручник с чугунной ручки и освободившись подполз к Вере. Он навалился на нее сверху – прикрыв ее своим телом. Она сначала вздрогнула, но в следующую секунду притихла. Поляков крикнул ей на ухо.
– Это я Вера! Лежи смирно! Лежи тогда пулей не зацепит. Пронесет! Не дергайся!
Вера лежала. Она, как показалось Полякову – даже перестала дышать от страха. Виктор втянул носом воздух. Он, прижался лицом к ее волосам. Почувствовал запах, карамели и какого-то слегка горького привкуса.
Виктор вдруг подумал – а чем же, она моет голову? Приятный шампунь на запах. Черт! Что за глупость! Что за мысли! Нашел момент! Вот тебе и сентиментальность в смертельный момент!
И вновь, как во сне. Он, отстранился лицом от волос Лесиной и посмотрел в бок. Там, на расстоянии где-то двух метров, он и увидел Безбородько.
Подполковник, лежал на спине и достав пистолет держал его стволом вверх, готовясь к стрельбе. Но на курок, он не нажимал. В дыму, Безбородько, было, очень плохо видно. Кто-то из спецназовцев даже наступил на подполковника и проскочил дальше. Виктор увидел, как Безбородько, повернувшись на бок, пополз, куда-то, в угол комнаты.
– Уйдет сука! – шепнул Виктор.
В этот момент, прозвучал выстрел, и рядом упало тело. Это был конвоир. Тот человек, который несколько минут назад вел Виктора по коридору из подвала сюда – в комнату. Конвоир, был мертв. Виктор это понял сразу. Темно красная – словно клякса от вишни, рана на лбу и глаза, остекленевшие, и безжизненные.
Рука лежала на груди – сжимая пистолет.
Виктор принял решение мгновенно. Он, оттолкнулся от Лесиной и подполз к мертвому конвоиру. Вырвал у него пистолет. Над головой вновь послышались выстрелы.
Виктор, что есть силы, пополз в ту сторону, куда минуту назад скрылся Безбородько.
Он увидел, что за камином есть небольшой закуток. Туда, судя по всему, и скрылся подполковник. Виктор передернул затвор пистолета. Вытащив обойму, проверил – сколько в ней патронов. Три. Всего три желтых блестящих гильзы и одна в стволе. И того – четыре. Четыре шанса.
Есть ли оружие у Безбородько? Возможно. Хотя он мог прятать его там, в этом закутке за камином. Виктор.
В комнате все еще шла перестрелка. Поднимать голову было опасно. Да и спецназовцы в этой заварухе, могли запросто принять его за одного из членов банды. В дыму и грохоте это было сделать очень легко. Поляков сжался словно пружина. Нужно сделать рывок. Один рывок. Даже, если Безбородько выстрелит – постараться, что бы рана была касательной. Не подставить голову. Не подставить грудь.
Виктор перекатился по полу, как его учили на курсах спецподготовки перед командировкой в Чечню. Пистолет он держал – вытянув руки вперед. На левой руке болтались наручники. Они звякнули, словно бубенцы на лошади ямщика.
Найти цель сразу. Но стрелять только в ногу или руку. Но как тут это возможно сделать. Рывок…
Перекатившись, он вдруг увидел пустой угол и маленькую дверку. Створка была приоткрыта. Она – словно вход в собачью конуру зияла черной дырой. Виктор подполз ближе.
Так и есть – это был черный ход. Маленький тоннель уходил, куда-то вниз, в подвал. Виктор засунул голову.
Ничего не видно. Темнота. Немного пахнет сыростью. Вместо ступеней – железные скобы, вбитые прямо в кирпичную кладку.
Виктор, не раздумывая, скользнул в этот ход. Пистолет пришлось переложить в карман. Спускаться с одной рукой было просто неудобно. Здесь было относительно тихо. Где-то там, наверху звучали голоса и теперь уже редкие выстрелы.
Наручники вновь предательски звякали. Скоба. Еще одна. И так штук пятнадцать. Глубоко. Но вот ноги встали, на что-то твердое. Эта земля. Просто сухая земля, никакого бетона. Тоннель шел вправо. Слабый свет колодка спуска – падал на кирпичные стены. Виктор достал пистолет и осторожно шагнул вперед. Он старался прислушаться. Но после взрыва шумовой гранаты сделать это было крайне трудно. В голове все еще стоял гул. Но Безбородько наверняка тоже контужен. Ведь граната упала почти рядом с ним. Значит, он еще и немного ослеплен и своре всего, двигается тоже на ощупь.
Виктор левой рукой держался за стену. Идти в полный рост, было опасно и Поляков, как смог, пригнулся. Высота подземного тоннеля впечатляла. Скорее всего, потолок был на уровне метров двух или больше.
Интересно, зачем им тут был такой большой черный ход?
Виктор делал шаг за шагом. Двадцать метров просчитал он про себя. Двадцать пять шагов – это примерно метров двадцать, ну может быть восемнадцать. Сколько еще впереди?
Темнота. Глаза ничего не видели. Полная чернота. Поляков шагал все медленнее и медленнее.
И вдруг слабое свечение впереди. Полоска света, где-то там вверху. Ее еле можно разобрать. Но через четыре шага Виктор уже видел свои руки и пистолет. Значит, там есть выход. Виктор остановился и прислушался. Какой-то скрежет. Где-то впереди скрипел металл, словно расстроенная скрипка.
Мелькнула, какая-то тень. Виктор присмотрелся. Он увидел, что впереди есть круглый колодец, который тоже уходит вверх. Виктор ускорил шаг. Это подполковник. Он уже там. Поляков, почти бежал. Когда он подскочил к лазу, ведущему вверх – Безбородько уже взбирался по лестнице. Она была тоже в виде скоб, вбитых в кирпичную стену. Толстая задница Безбородько уже мелькала у самого выхода.
Еще немного и он окажется на улице. Виктор вскочил на лестницу и что, есть, силы заработал руками и ногами. Еще несколько метров и вот выход. Безбородько уже выбрался из люка.
И тут произошло неожиданное. Крышка наверху захлопнулась. Подполковник закрыл ее. Нет! Только не это! Если они успеет задвинуть снаружи щеколду или запор, то все! Выбить стальной люк Виктор вряд ли сумеет. Последние два метра он словно пролетел.
Поднявшись на самый верх, уперся плечом в люк. Было слышно, как с той стороны тяжело дышал Безбородько. Подполковник пытался сдвинуть заржавевший запор. Но тот не поддавался. Безбородько кряхтел и навалившись всем телом, сдерживал люк сверху. Поляков напрягся. Он зажмурил глаза и попытался сконцентрироваться. Нет! Только не дать задвинуть ему, этот чертов засов! Иначе уйдет.
Заржавевший стержень дернулся и со скрипом чуть-чуть сдвинулся. Еще мгновение и запор попадет в петлю. Рывок…
Поляков надавил всем телом так, что у него в глазах от натуги замелькали радужные круги.
Безбородько, зарычал, как раненный медведь и скатился с поднявшегося люка. Виктор высунулся из лаза по пояс, но в это время подполковник поднялся во весь рост и, что есть силы, ударил по люку ногой. Стальная крышка – словно кузнечный пресс со всей силы опустилась Виктору на поясницу. Поляков взвыл от боли. Он понял, что если сейчас не выберется из лаза, то Безбородько, его просто, забьет этим люком. Виктор нащупал в кармане пистолет и не глядя – выстрелил в сторону Безбородько. Тот вскрикнул.
Виктор вновь рванулся и выбрался наружу. На, несколько секунд, он остался лежать рядом с люком тяжело дыша. Он даже не мог открыть глаза. Поляков услышал, какое-то шуршание и медленные шаги. Собравшись силами, он поднял голову и увидел, что вдоль высокого забора из красного кирпича ковыляет подполковник. По его походке Виктор понял, что ранил его в ногу.
Поляков поднялся и осмотрелся. Он находился за оградой – участка, на котором находился коттедж. Скорее всего, все было предусмотрено. И этот подземный ход вырыли именно на случай вот такого штурма. Встав на колени, Виктор схватил в ладошку снег и обтер им грязное и раскрасневшееся от борьбы и погони лицо. Безбородько, уже успел отбежать метров на двадцать, двадцать пять.
Поляков зачерпнул еще горсть снега и засунул его в рот, словно кусок мороженного. Прожевав холодную массу, он немного, утолил жажду. Фигура Безбородько, уже темнела метрах в пятидесяти. Его черный силуэт то появлялся, то скрывался за заснеженными кустами. Подполковник бежал к Енисею по тропе.
Виктор, вздохнув, побежал следом. Правда, бегом это было нельзя назвать. Сил почти не было. Поляков с трудом передвигал ноги. Болела буквально каждая мышца. Поясница гудела, в голове молотом стучали удары сердца. Пульс зашкаливал. Виктор чувствовал, что кровь на висках в венах, готова взорваться от давления.
