Семен Скляренко - Святослав
— Неужели у тебя ничего не осталось?
— У меня осталась месть, — вырвалось у него. — Если я достигну своего, тогда, может, и успокоится моя душа…
— Если ты достигнешь своего, — поощрила она его, — тогда ты захочешь жить, у тебя появятся желания…
— Ты говоришь правду?
— Да, Василий! И желания, и страсть…
— Ты принесла, что обещала?
— Да. Это порошки из Египта, они действуют очень медленно, но неумолимо — конец, смерть!
— Дай мне!.. Сколько их тут? Два? Ты говорила, что будет три.
— Третий я оставила для себя… Но я дам тебе и его, если будет нужно…
4
Очень скоро, намного раньше, чем могла прибыть туда со свитой княгиня Ольга, в столице Болгарии Преславе появились василики императора Константина.
Странным, правда, было то, что, явившись в Преславу, они не добивались приема у кесаря-василевса Болгарии Петра, а сразу, похлопотав, были приняты женою Петра, василиссою Ириною.
Василисса Ирина имела греческое имя Мария, она была дочерью императора Христофора, внучкой Романа I Лекапина и, наконец, стала женою болгарского кесаря Петра, Ириной.
Появлению василиссы Ирины в Преславе предшествовало много событий, ибо с тех пор, как на узком полуострове над Пропонтидой и Судом появился Новый Рим — Константинополь и Византия, — между ним и болгарами, жившими на Балканах, на протяжении столетий шли жестокие войны. Не Болгария стремилась покорить Византию, нет! Славянские племена и болгары, ославянившиеся среди них, гораздо раньше, чем Византия, обосновались, жили, трудились на Балканах. У них и в мыслях не было нападать или тем более порабощать Византию, но Византия всегда стремилась поработить и уничтожить Болгарию.
Уже император Константин IV Погонат воевал с болгарами, но победить их не смог. Позднее воевал с каганом Тервелем Юстиниан, воевал император Константин V. А император Никифор I залил кровью всю Болгарию и сжег ее древнюю столицу Плиску.
Но болгары не покорялись Византии. В ответ на жестокую расправу Никифора каган Крум собрал большое войско, подняв всю Болгарию, окружил войско Никифора, уничтожил его, а из черепа императора велел сделать чашу для вина.
Особенно же ненавидел ромеев и люто мстил им за все их злодеяния и убийства каган Болгарии Симеон. Всю свою жизнь этот кесарь посвятил борьбе с римскими императорами, всю свою жизнь он и вместе с ним его зять, болярин Георгий Сурсувул, водили болгар на Византию. В этой борьбе соратником кагана Симеона был и киевский князь Игорь. То Симеон, то Игорь вешали свои щиты на воротах Царьграда.
И каган Симеон добился своего, он доказал, что и небольшой народ может победить в борьбе против хищной империи.
Сам каган Симеон был высокообразованным человеком, знал языки, изучал множество наук, наполнил палаты своих теремов книгами, творениями искусства, сам оставил грядущим поколениям ряд произведений, перевел на болгарский язык лучшие книги того времени, в том числе и греческие.
Но он ненавидел тех греков и их императоров, которые на протяжении столетий порабощали Болгарию, хотели отнять у этого малого народа его богатства, мечтали после покорения Болгарии двинуться дальше — на север и восток.
В многочисленных битвах болгары неизменно громили войска ромеев. И хотя императоры похвалялись, что им помогает Бог, на этот раз и он не мог помочь, ибо болгары боролись за свою землю, а у императоров было наемное войско.
Каган Симеон со своим войском бил ромеев под Адрианополем, подчинил себе солунскую, драчскую и адрианопольскую фему Византии, войско его стояло под самыми стенами Константинополя, дошло до Босфора.
И тогда каган Симеон провозглашает себя кесарем болгар и греков, болгарские епископы объявляют болгарскую церковь независимою от константинопольского патриарха и выбирают своего, болгарского, патриарха, а сам Симеон готовится к новому походу, чтобы добить императоров.
Но как раз тогда, когда кесарь Симеон готовится окончательно разгромить императоров и научить их уважать другие народы, он перед своим дворцом падает мертвый с коня. Яд? Возможно, что и так. Кто? Это оставалось тайной Константинополя.
Георгий Сурсувул, главный болярин, зять и близкий друг Симеона, повел войско нового кесаря — сына Симеона Петра — на Константинополь. Кони уже мчались по Фракии и Македонии, уже близка была победа…
Но вдруг войско болгар останавливается. Императоры шлют молодому кесарю Петру богатую дань, и он ее принимает. Затем кесарь Петр объявляет, что он женится на дочери императора Христофора Марии, а немного спустя кесарь прибывает в Константинополь, стоит перед престолом церкви на Влахерне, которую жег его отец Симеон, венчается с Марией, ей даже нарекают новое имя — Ирина, что означает — мир. Императоры обещают впредь жить в мире и любви с болгарами, ежегодно давать василиссе Ирине приданое — дань Болгарии.
5
Василисса Ирина радушно принимала в своем китоне василиков из Константинополя.
Это была уже не та восемнадцатилетняя стройная, прямая, гибкая, как кипарис, гречанка, владевшая сердцами многих и настолько пленившая молодого кесаря Болгарии Петра, что он забыл заветы отца, продал свой народ и изменил отчизне.
Василиков из Константинополя принимала теперь стареющая женщина, с длинной шеей и тонкими руками, некрасивая, к тому же больная — василисса Ирина страдала в этой горной стране от зоба.
Но она была и осталась гречанкой — говорила только по-гречески, читала книги, написанные в Константинополе, заботилась о том, чтобы в Большом дворце болгарских кесарей все напоминало Константинополь.
Иногда это выглядело смешно. В Большом дворце в Преславе, как и в Константинополе, были свои Магнавра, Орология, Левзиак, Ипподром, китоны, тут все так же сверкало мрамором, золотом, серебром. Но все это было каким-то мелким, недозрелым, как листва на дереве, растущем на голой скале.
За тридцать лет, проведенных василиссой Марией в Преславе, она добилась того, что здесь были заведены порядки византийского двора. Тут, как и в Большом дворе Константинополя, кесаря называли василевсом, а ее — василиссою; их окружал синклит, который денно и нощно славословил обоих; синклит этот получал от кесаря щедрые подарки, владел Преславою, а по всей Болгарии кметы и топархи[140] старались во всем подражать Преславе. И теперь, когда василики императора Константина явились в китон василиссы Ирины, — она принимала их, как и в Константинополе, а возможно, еще сердечнее и теплее, расспрашивала, как идет жизнь в Большом дворце, интересовалась, как поживают ее брат и сестры.
Василики, разумеется, первым делом отдали василиссе свои дары. Это были ценные ткани, изделия из кости и эмали, золотое оружие — меч, щит, шлем, вина и благовония из южных стран, золото и серебро в слитках и монетах с изображением императора Константина.
Василисса Ирина просила передать императору Константину ее искреннюю благодарность за эти дары — очередное приданое. Ткани она возьмет себе и раздаст придворным, чтобы они были одеты, как в Константинополе, оружие и вино василики пусть преподнесут кесарю Петру, золото и серебро она употребит на украшение Большого дворца Преславы.
Василики рассказали и о том, что заставило их в ненастье добираться до далекой Преславы.
— У нас в Константинополе все это время была киевская княгиня Ольга, — сказали они василиссе Ирине.
— Что понадобилось северной княгине в Константинополе? — сразу заинтересовалась она.
— О, северная княгиня очень хитра, — отвечали василики. — Ей хотелось бы иметь много льгот… Больше, чем у ее соседей и у Болгарии…
— Чего же именно хотела эта княгиня? — поджала губы василисса Ирина.
— Она хотела бы, Чтобы ее купцы без ограничений торговали в Константинополе, возмущалась, что мы помогли хозарам построить город Саркел на Итиль-реке, удивлялась, что императоры породнились с хозарскими каганами, и, как видно, была бы не прочь, чтобы сын ее Сфендослав обвенчался с одной из девиц царского рода…
— Ого! — засмеялась василисса Ирина. — Северная княгиня знает, чего хочет, а хочет она немалого. Породниться с императором ромеев, женить Сфендослава на одной из василисс?! Надеюсь, император Константин ответил этой эллинке как следовало?
— Император Константин проучил северную княгиню: несколько месяцев держал ее с послами в монастыре Мамонта, потом принял и выслушал. Но ничего ей не дал и не пообещал. Что может быть общего между богоспасенной Византией и некрещеной Русью?
— Ха-ха-ха! — долго смеялась василисса Ирина. — Несколько месяцев в монастыре, а потом отказ? Похоже на императора Константина, он хороший политик.
— Однако, — продолжали василики, — княгиня Ольга, поскольку разговор с императором Константином ничего ей не дал, решила ехать и уже едет домой через Болгарию…
