Гурам Батиашвили - Человек из Вавилона
Амирспасалар закрыл глаза. Через некоторое время открыл и сказал:
— А не может быть наоборот? Он знает, среди евреев его легко найти, и предпочел укрыться у своих грузинских друзей?
— Может быть, и так. Скорее всего, так и есть! Он уж постарался бы запутать след, но я все же думаю, что он среди иудеев.
— А может, он у тебя? — спросил вдруг амирспасалар, широко открыв глаза и с улыбкой глядя на Абуласана.
— Нет! — вскрикнул пораженный Абуласан.
— Что ж, нет так нет, — тихо проговорил амирспасалар и поднялся. Какое-то время постоял молча, затем сказал: — Только вот ты посидишь пока здесь в переднем покое, — и, взяв Абуласана под руку, он не спеша препроводил его туда.
Выкупленный или отбитый?
Занкан Зорабабели потерял счет времени, он не знал, сколько часов прошло с тех пор, как его бросили в колодец. Было темно — хоть глаз выколи, наверху ни звезд, ни луны.
Он вновь обратился к Господу. Мысль о Боге придавала ему силы. Он чувствовал себя не таким одиноким, зарождалась надежда на спасение.
Вдруг издали донесся какой-то шум, казалось, где-то вдали, за горами бушевала огромная толпа народу. Гул становился все отчетливее. Он перестал призывать Бога и прислушался. Звук шагов, негромкие выкрики, отдельные фразы — все говорило о том, что толпа людей подступила к калитке. У Занкана сжалось сердце.
— Выходите, вы, разбойники! — послышался чей-то голос.
— Выдайте нам Занкана, не то разнесем здесь все в щепки!
Наступила тишина, но ненадолго.
— Разбойники! Головорезы!
— Всех перебьем!
И в дверь домика, сложенного из речной гальки, полетел первый камень. Потом они посыпались, как град во время грозы.
Занкан понял, евреи пришли вызволять его, но по голосу никого не узнавал.
Что-то упало ему на голову, он поднял глаза, но ничего не увидел.
— Хватайся за веревку, быстрее! — Это был высокий.
Занкан схватился за веревку. Его вмиг вытащили из колодца.
— Нагнись, нагнись, я сказал, а то получишь камень в голову! — Занкан пригнулся. — Сюда, сюда, бегом, бегом! — приказал высокий и рванул за дом. В руке у высокого сверкнул кинжал. «Надо подчиняться, иначе мне конец, — подумал Занкан, — но толпа ведь знает, что я здесь?!»
— Быстрее, тебе говорят! — хрипун сзади толкнул его в спину, Занкан увидел, что и у него в руке кинжал. «Убьют, тело спрячут, потом скажут, никого здесь не было!» — пронеслось у него в голове.
Они забежали за дом. «Здесь тоже есть выход?» — подумал Занкан, и тут раздался рев толпы:
— Вон они!
— Разбойники, куда тащите Занкана?!
— Они окружили нас! — прошептал высокий.
— Похоже на то, — откликнулся хрипун.
— Сюда, бегом, бегом! — приказал высокий и, схватив Занкана за рукав, бросился к дому.
Мерклый свет лучины по-прежнему освещал комнату.
— Ну что, явились твои спасители? — с улыбкой произнес высокий.
— Ничего, скоро и к нам подойдет подмога, переждем здесь.
В комнату ввалились два латника, те самые, которых высокий оставил сторожить подступы к дому.
— На что это похоже? Так вы нас охраняли? — взвился высокий.
— А что нам было делать, нас поймали, связали, целая армия напала на нас!
— Раззявы!
— Плохи дела, если мы сейчас же не выпустим Занкана, они все здесь разнесут, и нам не поздоровится.
— Они послали человека к амирспасалару, Занкана, де, похитили, помогите!
— К амирспасалару?! — Высокий со злостью вонзил кинжал в столешницу.
— Прирежем его сейчас же! — прорычал хрипун.
— Дурак, не смей его трогать! — крикнул высокий и, обращаясь к остальным двум, спросил: — Сколько их там?
— Дом окружен с четырех сторон, но во двор они не заходят, ждут людей амирспасалара. Ежели, говорят, выдадите нам Занкана, мы вас не тронем. Надо спешить!
— Уходи, — высокий открыл настежь двери, — давай убирайся!
— Ты что — спятил? — хрипун бросился к двери, захлопнул ее. — А господину что ответишь?
— Заткнись, придурок! — высокий отшвырнул хрипуна на тахту и вновь повернулся к Занкану: — Я сказал тебе, иудей, уходи!
Занкан не трогался с места. Высокий подскочил к нему, схватил за руку и стал тащить к двери:
— Убирайся, еще есть время, сгинь отсюда!
— Нет, — спокойно отвечал Занкан.
— Что-о? — опешил высокий. — Что ты сказал?
— Сегодня ты лишил меня свободы и теперь уверен, что моя жизнь принадлежит тебе. Если сейчас я получу свободу с их помощью, — Занкан протянул руку в сторону двора, за оградой которого толпилась масса людей, — завтра ты попытаешься вернуть себе то, что эти люди у тебя отняли.
Высокий ничего не понимал. Он смотрел на Занкана в полном недоумении.
— Чего ты хочешь, иудей?
— Хочу купить свою свободу!
— Чего-о?
— Продай мне мою свободу!
— Их вправду не поймешь! — Высокий повернулся к хрипуну: — Что ему нужно?
Хрипун поднялся с тахты.
— Я уже сказал тебе, что нужно делать: прирежем его здесь же и дадим деру. Его нельзя оставлять в живых.
— А я сказал: нет! Такой грех на себя не возьму!
— А господину что скажешь? Какой ответ дашь?!
— Не знаю, но убивать не стану!
— Оставишь его в живых, навредишь господину…
— Поспеши мне на помощь, Господи…
— Если мы его прирежем, он ничего уже не скажет…
— Уходи, иудей, не испытывай судьбу! — Занкан не шевельнулся. Высокий бросился к нему: — Убирайся, сгинь отсюда!
— Я не желаю, чтобы ты завтра пытался вернуть себе то, что сегодня отнимает у тебя этот народ.
— Нет, никто тебя больше не тронет!
— Продайте мне мою свободу. Сколько серебра хотите? Я предпочитаю отнятому купленное.
— Люди амирспасалара вот-вот будут здесь! — В голосе латника звучала тревога.
— Не уходит он, так уйдем мы! Поспешим!
Высокий бросился к двери, распахнул ее и крикнул в темноту:
— Эй, иудеи! Оставляем вам вашего Занкана, а мы уходим, дайте нам пройти!
Именно в этот момент хрипун рванулся к Занкану. В занесенной руке у него сверкнул кинжал, но Занкан был начеку, он сделал несколько шагов ему навстречу и схватил хрипуна за правую руку. Тот не ждал этого выпада, и Занкан скрутил ему руку, как белье после стирки.
— Прирежьте его, прирежьте, говорю вам! — кричал хрипун.
— Идиот! — Высокий вырвал у него из руки кинжал.
— Мы вам свое сказали, остальное нас не касается, — один из латников направился к двери, но выйти не успел, в комнату ворвались люди амирспасалара.
— Ни с места! Не шевелиться!
Латники амирспасалара мгновенно приставили всем к горлу кинжалы, никто даже пикнуть не успел.
— Кто из вас Занкан? — спросил один из латников.
— Я, — тихо ответил Занкан и наконец отпустил хрипуна.
Люди амирспасалара разоружили высокого и его компанию и приказали им следовать за ними.
Латники пошли впереди пленных. В дверях высокий остановился и обернулся к Занкану:
— И все же я не жалею, что не убил тебя.
Они вышли, и Занкан остался в комнате один. Мерклый свет лучины уже не казался таким зловещим. С его одежды все еще стекала вода.
— Занкан, Занкан! — звали его иудеи.
— Где ты, Занкан, покажись!
А у Занкана не было сил сделать шаг к двери.
Амирспасалар
Абуласану, похоже, придется провести всю ночь в переднем покое. Он должен знать, что происходит здесь. Удобно устроившись в кресле, он видел всех посетителей амирспасалара. Вот прошествовал молодой человек в рясе. «Странный человек, этот амирспасалар! То рясофоры ходят к нему, то монахини!» Но тут его внимание привлекло выражение лица амирспасалара — еще несколько минут назад зевающий, почти дремлющий Саргис Мхаргрдзели сурово отчитывал молодого рясофора — глаза его, казалось, метали искры. Но вдруг лицо его озарилось улыбкой. «Кого он увидел?» — подумал Абуласан и приметил в конце коридора чью-то фигуру. В бледном свете свечей, укрепленных на стенах, он не мог узнать идущего. Абуласан напряженно вглядывался в медленно приближавшуюся фигуру. И тут его как громом поразило. Он даже приподнялся в кресле, но чья-то рука легла ему на плечо. Над ним стояли два молодых человека в рясах. И один из них не просто положил ему руку на плечо, а надавил с такой силой, что у главного казначея потемнело в глазах. Тем не менее он продолжал вглядываться в фигуру. Да, это был он, Занкан Зорабабели!
Высоко подняв голову, широко улыбаясь, Занкан приближался к амирспасалару. Амирспасалар также с улыбкой приветствовал его. Зорабабели покорно склонил перед ним голову, приложился к его плечу. Амирспасалар, в свою очередь, приложился к плечу Занкана, что-то сказал, а потом точно так же взял его под руку, как некоторое время назад — Абуласана.
