Виталий Федоров - Рельсы жизни моей. Книга 2. Курский край
А потом я стал строить домик. Поскольку участок был маленьким, свободной земли почти не было, да и в средствах мы были стеснены, я не замахивался на что-то грандиозное. Задумал деревянный домик, состоящий из единственной комнаты примерно в девять квадратных метров – чтобы там можно был переодеться, сложить вещи, а при необходимости и переночевать. Крышу сделал треугольную, чтобы и на чердаке можно было хранить разный инвентарь. Впрочем, Вовику больше нравилось спать именно там, а не внизу. Потом на крышу водрузил флюгер в виде петуха.
Электричества там не было. Если оставались ночевать, жгли свечи, керосиновую лампу или светили фонарём. Впрочем, нам ли, привыкшим к походам и ночной рыбалке, переживать о подобных мелочах? Главное, что все были вместе!
Основной дачной проблемой был транспорт. Автобус ходил довольно часто, но желающих уехать было очень много, особенно в выходные. Люди штурмовали автобус, стремясь не только занять места получше, но и просто хоть как-то протиснуться внутрь. А что было, когда автобус шёл назад, и люди уже везли урожай – с вёдрами, сумками и мешками – вообще с трудом поддаётся описанию. Иногда приходилось добираться до дачи альтернативными маршрутами, на Михайловском автобусе (от ближайшей к дачам остановки было километра четыре ходу) или Дмитриевском (тут было поближе, от трассы до нашей дачи с километр).
Я уже давно подумывал над тем, что нужно приобрести какой-нибудь транспорт. Но в СССР это было не так-то просто сделать, даже имея деньги. Однажды в магазин «Спорттовары» завезли трёхколёсные мотороллеры «Муравей» с открытым железным кузовом, и я уже было положил на них глаз, но собрать деньги не успел – их моментально расхватали.
Надо сказать, что и прав у меня не было ни на автомобиль, ни на другие виды транспорта. Я никогда раньше не садился за руль, разве что когда-то пробовал ездить на мотоцикле. Но я был уверен, что будет нужно – научусь. И поэтому, когда мы начали понемногу откладывать на транспорт, и нам уже хватало на мотороллер, стали задумываться над чем-либо более серьёзным. Я пошёл в профком и написал заявление, в котором просил поставить меня на очередь на приобретение мотоцикла «Урал» с коляской.
Шло время. Моя очередь потихоньку приближалась. И отложенная нами к тому времени сумма уже превышала цену мотоцикла. В 1987 году на Запорожском автомобильном заводе начали выпускать автомобиль особо малого класса ЗАЗ-1102 «Таврия», который смотрелся куда более современно, чем «Запорожец», а стоил не сильно больше. И мы решили замахнуться уже на четырёхколёсное транспортное средство. Я пришёл в профком и написал новое заявление – теперь на автомобиль «Таврию». К счастью, меня не поставили в конец очереди, а просто исправили в общем списке напротив моей фамилии мотоцикл на машину.
* * *Мы продолжали копить и ждали, когда же подойдёт моя очередь. А тем временем старались подработать, где только можно. Я прошёл специальные испытания на присвоение класса квалификации машинистов локомотивов. Мне присвоили второй класс для электровозов и первый – для тепловозов. Учитывая, что всего их три, а до этого у меня не было классности вообще, то это была неплохая прибавка к зарплате, так как за каждый класс доплачивали пять процентов надбавки.
Помимо этого, я вёл курсы для помощников и машинистов. За это тоже платили, хотя и немного. Может, на этих-то курсах меня и присмотрел замдиректора ГПТУ №16[41]. Он подошёл ко мне и сказал, что им нужен преподаватель по специальности «машинист локомотива». Я не стал отказываться, поскольку мне пообещали, что преподавательскую работу я смогу совмещать с основной. Так я и мотался. С утра проводил занятия в ПТУ, вечером – в своём учебном комбинате, а на следующий день, а то и в эту же ночь выходил работать в свою смену.
Когда, наконец, денег на «Таврию» мы набрали, то подумали, почему бы не купить машину получше и подороже. Сначала засматривались на «Москвич-412» и на «Иж-2125» (он же «Иж-Комби»). Но нам таких машин не выделяли.
Как-то начальник УЖДТ, председатель профкома и горисполкома проводили совместный приём трудящихся. Как раз в тот день на наш цех выделили один автомобиль. Я на этот приём пришёл, и не зря – машину пообещали мне. Однако ещё следовало получить согласие начальника цеха, который недавно был переведён к нам из другого подразделения и наших работников знал пока не очень хорошо. Несмотря на это, он заявил, что будет при рассмотрении заявлений смотреть в первую очередь на то, как работает человек. Я не растерялся, собрал все свои грамоты, знаки и удостоверения победителя соцсоревнования, благодарности и тому подобное, пришёл к начальнику и выложил ему все документы на стол. Смотрите, мол, как я работаю.
– Хорошо, – сказал начальник. – На ближайшем собрании рассмотрим.
И хотя на собрание вместо него пришёл заместитель, мою кандидатуру утвердили.
За машиной в Курск ездили втроём – Володя Тюрин, Иван Морозов и я. Ещё чуть раньше выяснилось, что на цех выделили не «Москвич», а ВАЗ-2108, который стоил ещё дороже. А в магазине «восьмёрка» превратилась в ещё более дорогую «девятку» – ВАЗ-2109. Эта модель выгодно отличалась от своей предшественницы хотя бы тем, что у неё было четыре дверцы для пассажиров, и людям на заднем сиденье не надо было ждать, когда сидящие впереди освободят и откинут вперёд свои кресла, чтобы занять свои места или выйти из машины.
«Девятка» по тем временам была автомобилем на загляденье. Современный внешний вид, стильный дизайн (если, конечно, не сравнивать с иномарками, которых по нашим дорогам тогда ездило очень мало). Передний привод, двигатель 1,3 литра. Машина хорошо слушалась управления, и я довольно быстро с ней освоился.
Когда я записался на курсы водителей в ДОСААФ, инструктор очень удивился:
– Уже без пяти минут пенсионер, и никогда машину не водил?
Пришлось признать, что да, не водил. Между тем особых затруднений с обучением у меня не возникло, и на права я сдал с первого раза.
* * *В первые годы, бывало, видя нашу машину, ко мне подходили совсем незнакомые люди (чаще южане) и предлагали продать её за большие деньги – куда дороже, чем она стоила при покупке. Но я даже думать об этом не хотел. Категорично отвечал: «Не продаётся».
На этой машине я проездил едва ли не два десятка лет. В 1994 году я ушёл с железной дороги и, как говорится, целиком посвятил себя семье. С тех пор уже не водил поезда, и автомобиль в чём-то их мне заменил. Потом была другая машина, и ещё одна, но к первой моей «девятке» я всегда испытывал чувства, похожие на первую любовь[42].
Хотя, конечно, когда я видел проезжавшие рядом поезда или ездил на них в качестве пассажира, то иногда был готов расплакаться оттого, что мне уже никогда не доведётся их водить.
Железногорск, 2015
ОТ РЕДАКТОРА
К большому сожалению, папа не успел закончить второй том мемуаров. Наверное, он мог бы рассказать ещё много интересного и поучительного, но судьба распорядилась иначе. Тем не менее я решил опубликовать эту книгу, чтобы почтить его память и сдержать данное ему обещание.
Папа прожил интересную, насыщенную и счастливую жизнь. Он любил и был любим. У него была любимая работа и увлечения, любимая и любящая жена, дети, родные и друзья. Не каждый человек может похвастаться тем же.
Ему было, что рассказать о своей жизни, и он это сделал. Сделал не ради славы или денег, а для тех, кто останется после него. Чтобы от чего-то предостеречь, чему-то научить или даже просто развлечь. И до последнего дыхания жизнь его была наполнена смыслом и думой о других, а не о себе. Даже когда он уже не мог писать, борясь со смертельной болезнью, продолжал начитывать воспоминания на диктофон. В меру своих возможностей я постарался перенести эти записи на бумагу, но заранее прошу простить меня, если при этом допустил какие-то фактические неточности.
Я верю, что папа сделал мир чуть-чуть лучше, чуть-чуть добрее. Память о нём останется и в его книгах, и в сердцах тех людей, кто его знал и любил.
* * *Редакционная группа благодарит всех тех, кто помог в выпуске второго тома дилогии. Особенно хочется упомянуть корректора Ольгу Давыденко, а также участников любительской компьютерной сети Fidonet, оказавших моральную и материальную поддержку.
Примечания
1
Основная часть населения проживала тогда в квартирах, полученных от государства. Но своей очереди на жильё можно было ждать по десять-двадцать лет. В 1958 году гражданам разрешили создавать жилищно-строительные кооперативы, в которых можно было приобрести квартиру. Видимо, такую кооперативную квартиру и купил Дмитрий. (Прим. ред.)
