Владимир Афиногенов - Витязь. Владимир Храбрый
Боброк-Волынец поднялся со скамьи и поклонился, как бы в сторону одного Серпуховского, который расценил этот жест как насмешку в свой адрес. Сразу вспомнились слова отшельника…
Решили послать с полками Владимира Андреевича и князя Волынского в Стародуб и Трубчевск - в укрепленные городки брянской вотчины Дмитрия Ольгердовича, так как Ягайло послал сюда в помощь брату свои войска. Чтобы упредить дальнейший удар Ягайло, который может напасть на пограничные земли Руси в тот момент, когда Мамай стронется из Сарая, следует князю Владимиру и князю Боброку как можно дальше отогнать литовские войска, для чего нужно осадить эти городки и взять их. А Андрею Полоцкому, который тоже едет с князьями, вменялось в обязанность уговорить брата Дмитрия принять подданство московское. Ежели последний не поддастся на уговоры, то пленить его и привезти в цепях в Москву…
Хотя, как всегда, главным в походе был назначен Владимир Андреевич, но от Дмитрия Ивановича Боброк-Волынец получил особые полномочия. Серпуховской почувствовал это, как только выехали за Москву.
Во-первых, число полков было разделено между Владимиром и Боброком поровну; одной половиной командовал Серпуховской, другой на равных правах - Волынский. Поэтому за Москвой свои полки Боброк выдвинул вперед, сказав, что он поспешит для взятия Стародуба, а Серпуховской пусть берет Трубчевск. Такая походная тактика была непонятна умудренному в ратных делах Владимиру, но он сказал:
- Если увидишь, Дмитрий Михайлович, много литовцев под Стародубом или в самом городке, немедленно мне сообщи, но в бой не встревай… Жди помощи.
Когда последний конный ратник полков Боброка скрылся в отдалении, Андрей Полоцкий поинтересовался:
- Что Волынец так заспешил?
- За славой… - не то в шутку, не то всерьез ответил Серпуховской.
В это ранее утро из-за деревьев уже поднималось солнце. Постепенно лучи его оживляли лес, равнинное поле, ближе к обеду начало пригревать, так что всадники поснимали шлемы. Весна потихоньку брала свое, хотя снег лежал еще в сугробах и белыми пластами провисал на еловых лапах.
- Новый год мы уже, Андрюша, встретили. Весна[53]. Хотя марток - надевай десять порток… Прав крестьянин, считая началом весны Егорьев день, по земледельческому календарю это 23 апреля. Так и записано - «Егорий весну открывает». Так что нам повезло - лед на реках еще довольно крепок. А знает ли об этом Боброк?.. Если он поведет полки полями да лесами, то до Стародуба доберется нескоро… А мы, Андрей, уже через малое время свернем к реке, да по запорошенному снегом ледку легко побежим.
- Хитрый ты, Владимир! Недаром дружишь с книгой[54], - искренне восхитился князем Полоцкий.
Действительно, скоро ступили на речной лед, покрытый снегом. Кони бежали ходко, и под размеренный стук копыт Полоцкий задремал в седле. Владимир видел, как голова шурина все ниже и ниже клонится на грудь. Вот уж и подбородок коснулся кольчуги.
Владимир подъехал, толкнул в бок Полоцкого:
- Э-э, браток, сегодня десятое число. По поверью день Тарасия-кумошника, а он запрещает спать днем, иначе нападет кумоха-лихорадка. Дрему зовут в этот день только к маленьким детям, которых укладывают в колыбель.
Князь Владимир начал тихо припевать:
На кота воркота,На Андрюшку дрема,Сон ходит по сеням,Дрема по новым,Сон ищет.Дрема спрашивает:«Где Андрюши колыбелюшка?» -«Там колыбель,В высоком терему,На золотом очепу[55].Положек у неё золотой камки[56],В изголовье - куны,А в ногах - соболи.Соболи убают[57],Куны усыпят!..
- Уже не сплю…
- Вот что, Андрей… Возьми людей из своей дружины - десятка два - и скачи вперед в несколько селений, поспрашивай, не тревожит ли людей Вельзевул?
- Дьявол, что ли?! Владимир улыбнулся.
- Слава Господу, не сам… А как бы его наместник, вроде твоего в подмосковском уделе…
- Нет, Владимир, мой наместник мужик что надо! Истинный христианин… Вернее, стал им, как и я.
- Легатской веры были?
- Католики. Мы с ним из Вильно вместе бежали, ты знаешь, у него мой братец тоже поместье отнял… Посчитал, что неблагонадежен, он теперь Ягайле глотку готов рвать… Звали Скиндрасом, а после крещения нарекли Волей…
- Так у нас в святцах такого имени нет!
- Это он сам себе придумал. Боярин Воля, свобода…
- Как-нибудь представишь его мне.
- Даст Бог, свидитесь…
Взяв два десятка конников, Полоцкий ускакал. Солнце уже начало клониться книзу, когда он достиг небольшого сельца. Позвал старосту.
Появился кряжистый старик, с кустистыми бровями, из-под которых колюче и недоверчиво глядели светлые глаза. Нос у него был крупный, болвашкой[58]…
«Сам - словно леший…» - подумал Андрей, улыбнувшись.
Улыбка князя, кажется, насторожила старосту.
- Мы ищем колдуна Вельзевула… Не расскажешь нам о его проделках?
- Рассказать можно… Но вы уедете, а он мстить станет.
- Не бойся… Мы его с собой заберём. Решение, которое вдруг принял Андрей, было неожиданным и для него самого: ведь князь Владимир не говорил ничего об этом. Но оставлять злого колдуна, который вредит людям, нельзя. Хорошо, что в первом же селении известно о Вельзевуле. Староста, немного успокоившись, стал рассказывать.
Но прежде старик показал на покосившуюся, с одним оконцем избу, стоявшую на самом краю селения:
- Здесь они жили: братья-близнецы Варсонофий и Варлаам. Вместе с отцом, мать умерла при родах. Отец был сильный колдун… При кончине он почему-то выбрал Варсонофия для передачи своего колдовства… А чтобы передать, нужно на смертном одре прикоснуться рукой к тому, кому передается. Вот так один из близнецов стал Вельзевулом, а другой - отшельником на горе. Вначале Варлаам молился за брата, но молитвы его, видимо, Бог не принял, отчего Вельзевул сделался еще злее… И стал, как отец, очень сильным колдуном.
Полоцкий был наслышан, что такое сильный колдун.
К примеру, сильному колдуну достаточно лишь кинуть на жертву косой взгляд своих красных глаз (почему-то у всех колдунов они налиты кровью), и человек или скотина станет чахнуть.
Колдуну послабее необходим для этого заклятый порошок. Он бросает порошок по ветру и достаточно одной порошинки, которая бы попала на человека, чтобы с ним случилась сухотка.
Сухотка также может приключиться, если колдун вынет след, то есть возьмет несколько щепотей земли из того места, где ступила нога обреченного, и подвесит в печной трубе: как только земля начнет сохнуть, сухотка и обуяет человека.
Но Полоцкий не знал, как сделать так, чтобы на время колдун потерял силу, иначе ведь «го не возьмешь… Нужно было также выяснить, где тот живет.
Андрей спросил старика, и тот, махнув рукой, ответил:
- На болоте… там стоит его избушка, точь-в-точь как эта. Покосившаяся и с одним оконцем. У Вельзевула отнять силу на время можно. Я дам вам «сорокообеденный ладан»[59], который надо растереть в порошок, всыпать в вино или пиво и дать колдуну выпить. Тогда он начнет ходить по избе из одного угла в другой - станет искать дверь, но не найдет…
Не только Полоцкий, но и все дружинники с любопытством слушали старика.
- И нужно в это время дать колдуну снова напиться, но водой из лохани: он выпьет и потеряет силу… Я мог бы с вами поехать к нему, но меня он хорошо знает, и ничего у нас тогда не выйдет. Я расскажу, как найти то болото и его избушку. Вы притворитесь, что заблудились, а когда он впустит вас, сделайте то, о чем я вам сказал… Да ведь при вас ни вина, ни пива.
- Мы в походе, какое вино и пиво! - воскликнули сразу несколько дружинников. - Не полагается, отец…
- Дам вам и это.
Затем староста рассказал, как найти болото.
- Сейчас там лед, проедете. С Богом!..
Когда достигли указанного места, уже завечерело и подморозило. Вельзевул долго не впускал «заблудившихся», но, узнав, что у них есть вино и пиво, открыл дверь. Избушка была маленькая, слепоокая; прикажи Полоцкий подцепить её к лошадям, и они своротили бы её с места.
Если молодые, у которых проходит свадьба, не пригласят на неё колдуна и не поднесут ему чарку, жди беды. Тогда он заявляется без приглашения, и уж ничем его не задобришь. А на молодых напускает всякую порчу - в первую брачную ночь они могут отвернуться друг от друга. А то у жениха или невесты вдруг возникнут какие-то немощи, которые отразятся на их совместной жизни…
Внешность Вельзевула была необычной: высокий, жилистый, с большим вытянутым лошадиным черепом, нос большой и крючком, как у хищной птицы. Во рту - клык, нижняя губа оттопырена, глаза почти закрывают черные мохнатые брови; иногда из-под них прорезался, как острая игла, колючий взгляд.
