Лоренс Шуновер - Крест королевы. Изабелла I
...Урожай в этом году был таким же скудным, как и в прошлом, и с ещё большим ухудшением условий жизни возникла новая, более хитроумная попытка покушения, подготовленная троицей из Вальядолида: Генрихом, Вилленой и Хуаной. На этот раз заговор был искусно переплетён с растущей водной антисемитизма, который неизбежно вспыхивал в Испании, когда наступали тяжёлые времена.
Королева Хуана, обеспокоенная всё слабеющим здоровьем Генриха, отчаянно стремилась к тому, чтобы узаконить да Белтранеху в качестве законной наследницы. Существование Изабеллы, Фердинанда и их дочери расстраивало эти планы. Маркиз Виллена, уверенный в том, что сможет управлять да Белтранехой так же легко, как он всегда управлял Генрихом, полностью разделял её чувства. Вдобавок доходы Виллены угрожающе падали, так же как и у остальных, и он жаждал заполучить ключи от сундуков короля Генриха.
Король Генрих охотно выслушал новые планы, поскольку они не угрожали гибелью его душе. Изабелла, Фердинанд и их дочь просто случайно погибнут в том хаосе, который возникнет при очистке Сеговии от предателей-евреев.
— Евреи в Сеговии, — сказал Виллена, — скупили всё продовольствие королевства и теперь распродают его маленькими частями, чтобы увеличить ещё больше свои грязные капиталы, в то время как добрые христиане голодают. Сам Кабрера, королевский казначей, сын еврея, конечно же, остался евреем в душе. Это неудачное назначение на такую должность. Я, маркиз Виллена, гораздо больше подхожу для исполнения обязанностей казначея.
Генрих согласился, что это правильно.
— Ваше величество просто использовали скрытые евреи, — торжественно заявил Виллена.
Отряд солдат отправился в Сеговию; от имени короля Виллена потребовал, чтобы их впустили. Слуга короля Кабрера открыл ворота.
Солдаты пришли, как объяснил Виллена, чтобы провести расследование некоторых нарушений. Они не останутся надолго. Он предложил, чтобы его офицеры были на время расквартированы в алькасаре.
— Мой дом принадлежит королю, поэтому он к вашим услугам, — сказал Кабрера.
Но ему показалось, что лица офицеров Виллены были незнакомыми и жестокими. Он извинился и вышел под тем предлогом, что ему необходимо заказать для приезжих ужин. Оказавшись вне пределов слышимости, он прошептал Беатрис:
— Уведи наших гостей в башню. Сделай так, чтобы моя личная стража заперла дверь и осталась сторожить внутри.
— Принца Фердинанда тоже?
— Да, и принца Фердинанда.
— Почему, Андрес?
— Посмотри на лица офицеров Виллены!
— О, Андрес!
— И ты сама, Беатрис, тоже запрись в главной башне.
— Нет!
— Это первый и единственный раз, когда я тебе приказываю.
— Должно быть, всё очень плохо?
— Так и есть. Но в чём тут дело, я ещё не могу понять. Ты сделаешь то, что я тебе велю?
— Да, Андрес.
Он надел под камзол кольчугу, заказал обильное угощение и поспешил обратно в главный зал.
— Теперь мы можем поговорить о нарушениях, — дружелюбно обратился он к Виллене. — Мои книги открыты для вашего изучения. Я, правда, несколько удивлён этим визитом. На протяжении многих лет я каждую неделю посылаю отчёты его величеству, но не могу припомнить ни одного раза, когда его величество упрекнул бы меня в каких-то нарушениях.
— Без сомнения, мы сможем во всём разобраться, — улыбнулся Виллена, деликатно откусывая кусочек фазана, подхваченного зубцами одной из серебряных вилок Кабреры, в то время как его офицеры, как обычно, при еде пользовались пальцами, а вилками чистили ногти.
— Мужчины быстро растут в должностях в эти дни, — сказал Виллена.
— Да, очень быстро.
— Ко только заслужен но.
— И за особые услуги?
— Мой дорогой Кабрера, заслуги всегда означают особые услуги.
Внезапно снаружи послышались крики. Они исходили из квартала, который Кабрера знал очень хорошо. Под стенами алькасара располагалось гетто. Комендант поставил на стол стакан с вином, лицо его вспыхнуло от гнева.
— Теперь я всё понимаю. — В его голосе слышалось презрение.
— Вам не кажется, что надо пойти и проверить, в чём там дело?
— Вы просто свинья!
— Свинья? Вам придётся за это ответить.
Отбросив стул, Кабрера выбежал из комнаты.
Виллена вскочил на ноги.
— Начинайте!
Офицеры, на ходу допивая вино и вытаскивая кинжалы, бросились к дверям.
Кабрера знал, что во дворе позади кухонь находятся его вооружённые люди. Они иногда жаловались на слишком строгую дисциплину, теперь постоянная готовность к бою поможет им спасти свои жизни. Он промчался через кухню к задней двери, чтобы стать во главе своих людей. Только одному приказу своего короля он никогда не подчинялся, только один закон своей страны он нарушал. Он никогда слишком подробно не интересовался, получили ли крещение те молодые евреи, которые приходили к нему с просьбой принять их на службу, как того требовал закон от всех, кто брал в руки оружие. Только железная дисциплина удерживала солдат от того, чтобы броситься и остановить погром. В гетто в этот самый момент убивали их родственников. За стенами алькасара в небе виднелись отблески огня и в воздухе стоял удушающий запах гари.
У самой задней двери Кабрера почувствовал, как на его плечо неожиданно опустилась рука. Он резко повернулся, готовясь к защите.
— Вы! — выдохнул он. — Как вам удалось выйти?
— Ваша жена выпустила меня, — сказал Фердинанд. На нём были стальная кираса и шлем с поднятым забралом. — У вас здесь отличная коллекция оружия.
— Беатрис не могла выпустить вас.
— Я был вынужден подержать её какое-то время над открытым люком, чтобы заставить выполнить мою просьбу, — признался Фердинанд.
— Пресвятая Дева!
— Я был чрезвычайно осторожен, чтобы не уронить её. Мне очень жаль, что пришлось так поступить с вашей прекрасной женой.
— Главная башня снова заперта?
— Всё в порядке. Какой-то офицер с внешностью злодея пытался задержать меня в коридоре, пришлось убить его. А что теперь? Куда надо идти? Я буду следовать за вами, так как вы знаете город.
— Вы будете сражаться из-за каких-то несчастных евреев? — с сомнением в голосе спросил Кабрера.
— Беспорядки подобного рода всегда вызывали во мне отвращение и ненависть.
— Да благословит вас Бог, мой сеньор! — Этими словами Кабрера признал Фердинанда грандом. Огромная уступка кастильца арагонцу.
Всю эту тревожную долгую ночь женщины напряжённо вглядывались в темноту, но были не в состоянии рассмотреть, как идёт сражение на мрачных тёмных улицах внизу. Они беспрестанно молились за безопасность своих мужей, в то время как маленькая инфанта мирно спала на старой армейской кровати Кабреры. Ближе к утру пожары в гетто стали стихать. Ржание лошадей, яростные крики сражающихся мужчин, вопли раненых, звон стали постепенно прекратились.
— Я думаю, что Андрес оказал достойный приём людям короля.
— Фердинанд тоже принимал в этом участие, — гордо ответила Изабелла.
— Да уж, — сказала Беатрис, глядя со страхом на люк, хотя теперь он был захлопнут. — Он так напугал меня.
Изабелла улыбнулась, она могла бы весело рассмеяться при этом воспоминании, если бы Фердинанд уже был здесь, но никто из людей Кабреры ещё не вернулся в замок. По мере того как наступал рассвет, они видели, как на улицах города засыпали песком пятна крови и разбрасывали дымящиеся остатки пожарищ, как несли безжизненные тела тех, кто был уже мёртв или, может быть, умирал. На таком расстоянии все тела выглядели небольшими, но некоторые были очень уж маленькими по сравнению с остальными. Изабелла бросила взгляд на кровать, где мирно спала её дочь.
— О, Беатрис, всё это так страшно!
— Андрес говорит, что погромы бывают всегда.
— Я никогда не позволю ничего подобного, когда стану королевой.
Беатрис пожала плечами:
