Николай Шпанов - Повести об удачах великих неудачников
Но благополучие заставляло себя ждать. Французская промышленность оправлялась слишком медленно. Она не могла, как прежде, быстро обновлять свое силовое хозяйство. Спрос на газовые машины был очень незначительным, и производство Жана влачило жалкое существование.
Черт побери! Маринони был, по-видимому, не так далек от истины, предсказывая, что не только рабочим придется расплачиваться своими боками за воинственную прогулку немецких генералов. «Пострадают и карманы господ-фабрикантов», — говорил старик. Так и выходило.
В добавление ко всему, уход из Франции немецких полков явился сигналом к новому нашествию: им на смену явились мирные завоеватели — немецкие купцы. Эти пасынки мирового рынка, еще не могущие по-настоящему конкурировать со старыми промышленными странами, как саранча, устремились сюда на разведку. Правда, они пока больше покупали, чем продавали. Но это никого не могло обмануть. Промышленная Европа понимала, что им нужны образцы.
Одним из первых, кто обратился к Ленуару за машиной, был австрийский немец Пауль Хенлейн. Хенлейн придирчиво осматривал и даже ощупывал каждую деталь двигателя, а когда его запустили, прислушивался к его дыханию, точно врач к биению сердца больного. Он ревниво проследил за расходом газа и наконец дошел до того, что не случалось еще ни с одним заказчиком: потребовал взвесить машину. Для такой операции сооружение оказалось слишком громоздким, но Хенлейна это не смутило: он настоял на том, чтобы двигатель разобрали и взвесили каждую его часть в отдельности. А выяснив, что в машине полторы тонны, всплеснул руками:
— О, колоссально! О том не может быть и речи. Вес нужно уменьшить по крайней мере втрое.
Этот чудак весьма удивил Ленуара.
— Какое же значение имеет вес, если машина исправно работает?
— О, вы ничего не понимаете! Разве можно поднять такую махину в воздух? Она поглотит всю подъемную силу моего корабля.
Перед Ленуаром промчалось воспоминание о «кирасирском аэронавте». Неужели так быстро? Германия уже нуждается в двигателе для управляемого аэростата?
Приходилось поверить и в это. Перед Жаном стоял не легкомысленный кавалерийский офицер, а солидный инженер. Оказалось, что он спроектировал управляемый аэростат объемом в две тысячи четыреста кубических метров. Сигарообразная оболочка должна иметь пятьдесят метров в длину и девять и две десятых метра в диаметре.
В качестве двигателя изобретатель решил применить мотор Ленуара, а как горючее — светильный газ, который наполнит оболочку аэростата.
После демонстрации модели аэростата в Майнце и изучения проекта компетентными специалистами Хенлейну удалось организовать целое акционерное общество для постройки и эксплуатации воздушных кораблей.
В глазах Ленуара деньги делали серьезным всякое предприятие, а серьезное предприятие всегда заслуживает внимания.
Ленуар занялся заказом Хенлейна.
Предстояло решить две основные задачи, поставленные заказчиком: снизить вес двигателя и уменьшить расход газа. Хенлейну был дорог каждый кубометр светильного газа, перешедшего из оболочки аэростата в цилиндр двигателя. Потеря его означала и потерю подъемной силы корабля.
Хотя Ленуар и пообещал немцу вплотную заняться этими вопросами, но сам он хорошо понимал, что второе требование невыполнимо. Он даже не представлял себе, как подойти к решению этой задачи, — ведь не случайно его двигатель стяжал себе кличку «пожирателя газа».
В конце концов Жан решил, что и это не так существенно. Если дать немцу действительно легкий и надежный мотор, он должен будет его взять. Ведь ничего иного рынок ему не предложит!
Ленуар устремил все свои усилия на понижение веса мотора. Быть может, он был первым человеком в истории двигателестроения, кто задумался над такой задачей. Ему не могли помочь ни опыт предшественников, Ни практика современников. Оставалось придумать что-то свое.
Несколько месяцев ушло на эту работу. Зато, когда новый четырехцилиндровый двигатель был собран, Ленуар и сам пришел в восторг от его изящества и легкости. Он весил всего двести тридцать три килограмма! Испытав мотор, Ленуар получил мощность в 3,6 лошадиной силы при заданных девяноста оборотах. Расход газа, к удивлению самого конструктора, понизился с прежних трех кубических метров на силу-час до двух. Это было еще более приятной неожиданностью.
Удовлетворенный полным успехом, Ленуар телеграммой вызвал Хенлейна. Он ждал, что и заказчик будет в восторге.
Каково же было его разочарование, когда выяснилось, что ни Хенлейн, ни Ленуар не предусмотрели одного обстоятельства: в полете мотор будет лишен притока свежей воды для охлаждения цилиндров. Стало быть, воду нужно взять с собой! Естественно, что запас ее должен быть как можно меньше, а достичь этого можно, лишь охлаждая воду в воздухе. Значит, при моторе должен быть установлен постоянно действующий холодильник.
Совместными усилиями Ленуар и Хенлейн сконструировали такой холодильник. Нагревавшаяся в рубашках цилиндров вода поступала в специальные трубки и, протекая по ним, охлаждалась об их стенки. Изобретатели рассудили, что при полете тепло будет уходить в атмосферу благодаря обдуванию трубок встречным воздухом.
Казалось бы, задача была решена. Однако установка холодильника утяжеляла двигатель еще на сто десять килограммов. Но и это было еще не все. К общему весу установки теперь нужно было прибавить вес семидесяти литров воды, заполняющей рубашки двигателя и трубки холодильника. Таким образом, во всей системе оказалось четыреста три килограмма! Ленуар был просто подавлен. Но, к его удивлению, Хенлейн, испытав двигатель, увез его в Брюнн, где строился аэростат….
Наступили дни ожидания — таких волнующих дней Жан не переживал, пожалуй, со времени первых испытаний Треска в Консерватории ремесел. Ленуар ждал всеевропейского признания своей конструкции. Он надеялся, что известность поможет ему не только поправить дела на земле, но завоевать и новый, еще никем не тронутый «воздушный» рынок. В печати все чаще проскальзывали известия об интересе, проявляемом публикой к аэронавтике. Из сферы фантастических бредней воздухоплавательные аппараты переходили в область реального. Быть может, именно тут и предстоит Ленуару взять реванш за все прежние потери.
Чтобы не терять времени в ожидании известий от Хенлейна, он снова занялся некоторыми историческими изысканиями, решив изучить все, что было сделано до него в области создания воздухоплавательного двигателя.
Как и во времена первых исканий, он сделался постоянным посетителем нотариальных контор. Его рабочая комната вновь стала складом старых фолиантов, разных справок, чертежей. Разбирая материалы, Ленуар тщательно систематизировал их, заносил в реестр, сопровождая краткими справками о датах и системах; собирал подробные патентные описания.
Но, к его сожалению, на этот раз сведения, какие удавалось почерпнуть, были еще более скупыми и разрозненными, чем в аналогичной работе, проведенной им много лет назад.
Ленуара поразило, как долго человечество тратило усилия на разработку проектов воздушных судов, приводящихся в движение мускулами. Ведь известно же, что лошадиная сила равняется работе в семьдесят пять килограммометров в секунду. Самая сильная лошадь может удержаться на такой мощности лишь в течение очень короткого времени. Здоровый взрослый мужчина может поначалу дать четверть лошадиной силы, а затем не более одной двенадцатой части ее. Таким образом, для того чтобы располагать устойчивой мощностью в одну лошадиную силу, нужно поместить на воздушное судно двенадцать человек. Но такой «двигатель» весил бы целую тонну!
Мотор Ленуара, построенный им для Хенлейна, заменял собою без малого пятьдесят человек. Значит, если бы не этот мотор, аэростату предстояло бы поднять мертвый вес еще в четыре тонны!..
Как же могло человечество не понять нереальности проектов с «человеческим» двигателем?!
Заинтересовавшись технической стороной дела, Ленуар не забывал знакомиться и с тем, надежная ли финансовая база подведена под современное ему воздухоплавание? К его сожалению, выяснилось, что все проекты использования аэростатов для коммерческих целей терпели крушение. Техническое несовершенство аппаратов, отсутствие веры в возможность такого решения, при котором воздушные корабли будут давать доход, вполне оправдывали сомнения в том, что новое средство передвижения имеет смысл. Все это приводило к тому, что мало охотников решалось вкладывать деньги в это дело. Ленуар был разочарован.
Оставалось военное воздухоплавание. Крупнейшие государства Европы интересовались им и создавали военные воздухоплавательные парки. Но парки эти занимались лишь свободным и привязным воздухоплаванием. Основываясь на опыте прошедших войн (главным образом франко-прусской и американской), они разрабатывали методы использования аэростатов для наблюдения за противником и фотографирования вражеских позиций издали. Работы по конструированию управляемых воздушных судов тяжелее и легче воздуха носили случайный характер. Правительства неохотно давали деньги на подобные предприятия. Изобретатели в большинстве случаев действовали на собственный риск, изредка получая деньги от меценатствующих богачей.
