Валерий Замыслов - Ярослав Мудрый. Историческая дилогия
Но он забыл одно обстоятельство. А как сама Березиня? Согласится ли она пойти за него замуж? Она может дать ему полный отказ и остаться при родителях. Такое не исключено.
Силой увезти и уподобиться великому князю? Этого он, Ярослав, не допустит. Отец далеко не прав. Принявшему большую власть, надобен большой ум. Вот и в этом деле надо поступить достойно. Откажет Березиня — смирить не только свою гордыню, но и сердце. Выходит, не судьба… И всё же надо поговорить с девушкой. А вдруг?
А что с Прошкой и Устиньей делать? С этими беглыми язычниками, кои вышли из княжеской дани?
Впервые Ярослав так и не смог заснуть. Утром он подошел к Прошке и спросил:
— Березиня поднялась?
— Да уж за прялкой сидит, князь.
— Нельзя ли мне потолковать с твоей дочерью?
— Дык… Потолкуй, князь, — настороженно произнес Прошка и тяжело вздохнул, предчувствуя беду.
В горенке было светло, чисто и уютно. Березиня поднялась из-за прялки и поклонилась князю. А тот, увидев недоуменные глаза девушки, оробел. Слова застряли в горле.
И тут так получилось, что затянувшееся молчание, прервала Березиня:
— К маменьке идти в помощь? Она всю ночь у печи простояла, варево готовила. Иду, князь.
— Не надо к маменьке… Слово хочу тебе молвить.
— Слово? — переспросила девушка и, заметив смущенное лицо Ярослава, сама зарделась.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
ЗЛО ЗА ЗЛО
После отъезда князя Ярослава в Киев, оставленный наместником Ростова Додон Колыван, вознамерился показать свою власть.
Тщеславно думал:
«Ныне я всем буду управлять. Жестко и непреклонно. Князь распустил народ: и полюдье, почитай, забросил, и язычников к христовой вере не привел, и волхва Тихомира с миром отпустил. Народ никакой узды не ощущает. Буде ему слабину давать! Надо показать Ярославу, как городами владеть. Чернь должна трепетать и чувствовать над собой железную длань».
Первым делом Колыван вздумал окрестить заозерных язычников. Он собрал в княжеской гриднице оставленную сотню дружинников и произнес:
— Язычники Велесова дворища обнаглели. Они беспрепятственно проникают в город и баламутят народ. Ныне они и вовсе распоясались, и до меня дошла весть, что волхвы решили не только спалить нашу единственную церковь, но и захватить со своими ратовниками Ростов.
Дружинники возмутились:
— Такое терпеть нельзя!
— Наказать волхвов!
— Плыть за озеро!
Возмущение дружины порадовало Колывана. Конечно, он всё приврал, но теперь его руки развязаны: он пойдет наказывать волхвов по воле дружины, и князю Ярославу не к чему будет придраться.
— Нельзя терпеть, братцы, никак нельзя. Сегодня мы сядем на ладьи и заставим язычников принять крещение.
— А где попов найти? — выкрикнул один из воев.
— Попов, вишь ли, князь Ярослав в Киев отправил. Не ведаю, разумно ли он поступил, но кресты и иконы здесь остались. Да и отче у нас найдется. Своего возьмем, из храма Успения Пресвятой Богородицы.
После полудня на трех ладьях поплыли на ту сторону озера. Волхвы с ратовниками, заметив судна, вышли на берег. Все были вооружены копьями, кинжалами, луками и колчанами со стрелами.
— К бою изготовились, нечестивцы, — зло высказал Колыван и ступил на нос ладьи. Поднял руку, громко воскликнул:
— Слушай меня, волхвы! Мы пришли к вам не воевать, а поговорить.
— Говори! — выкрикнул старый волхв Марей.
— В криках о делах не толкуют. Мы сойдем на берег и уладим дело миром.
— Миром ли? — недоверчиво вопросил Марей. — Тогда перекрестись своим крестом.
Колыван без колебаний снял с груди серебряный крестик, поцеловал его и размашисто перекрестился.
— Клянусь Иисусом Христом!
— Сходите! — согласно мотнул седой бородой Марей, а стоявший обочь старейшина Урак шепнул всего лишь одно слово:
— Напрасно.
— Но он поклялся своим богом.
Боярин Колыван, воины и батюшка храма Успения, Никодим, сошли по сходням на берег и вплотную подошли к язычникам.
— Вам уже ведомо, почтенные старцы и прочие язычники, — начал свою речь Колыван, — что в Киеве, матери городов русских, народ отказался от старой веры и единодушно принял единственно правильную веру — христианскую. И принял ее не с бухты-барахты, а обдуманно. Великий князь Владимир Святославич разослал по всем странам своих посланников, дабы избрать наилучшую религию и отыскали ее в греческой земле. Ныне уже многие русские города живут с образом Иисуса Христа, коего почитают как единого, священного Бога. А лучше о христовой вере сейчас вам истолкует священник ростовского храма Успения Богородицы, отец Никодим.
Но священник, оглушенный разгневанными возгласами, не успел даже рта раскрыть.
— Не хотим слушать вашего лживого попа!
— Ваша вера поганая!
— Убирайтесь, пока целы!
Колыван заранее ведал, что без крови за озером не обойтись. Бой с язычниками неизбежен, но надо сделать еще одну попытку.
Боярин обратился к старому волхву:
— Тебя, старец Марей, все почитают зело мудрым человеком. Скажи мне честно, ежели мы заставим вас принять христианскую веру с помощью меча, то уберете ли вы с капища своих деревянных истуканов?
— Ни мечом, ни огнем вам не искоренить нашу веру!
— Но и мы не можем не подчиниться приказу великого князя. Мы, как и в Киеве, уничтожим ваше капище. И вы не сумеете нам помешать. Зрите — все наши воины в кольчугах, имеют шлемы, щиты и мечи. Вы все погибнете, коль не пожелаете креститься.
— Мы не боимся смерти. Но какая же твоя справедливая вера, если ты нарушил клятву, данную твоему богу?
— Мой Бог простит меня, ибо я вступаю в бой за Иисуса Христа.
Колыван выхватил меч и воскликнул:
— Бей, поганых!
Схватка была неравной, ибо дружинники вплотную стояли с язычниками, чьи лучники не успели отбежать назад, дабы поразить дружинников стрелами.
Старец Марей был сражен наповал.
Урак, с резвостью молодой девки, отскочил вспять и истошно закричал:
— Уходите в леса!
Большая часть ратовников, увидев поверженного Марея, и поняв, что битву им не выиграть, кинулись мимо капища вслед за Ураком в густые заросли.
Лишь волхвы решили биться до конца. Но их было немного. Вскоре всё было покончено: и с волхвами, и с самим святилищем.
Велес и другие боги были изрублены, деревянные обломки их брошены в Неро, а избы язычников сожжены. (В короткой сече был убит и малолетний правнук Марея).
Ростовцы, увидев со стен крепости пылающие костры, догадались, что в Велесовом дворище происходит что-то неладное.
А вскоре прибыл к городу один ростовец на челне, кой надумал глянуть, что будут делать дружинники, отправившиеся к святилищу. Рассказ старовера привел язычников в ужас.
— Надо и нам бежать из города!
— Колыван прикажет всех нас убить!
— А может, закроем ворота и закидаем воев Колывана стрелами?
— Ничего не выйдет. Колыван прикажет сжечь крепость. Это тебе не Ярослав. Бежать надо!
Город осиротел на половину. Остался мастеровой и торговый люд, надеясь, что Колывану не с руки их убивать. Все забились в избы.
Ростов встретил воев мертвой, гнетущей тишиной.
Глава 2
ПОРУХА ГОРОДУ
Обычно любая победа, как повелось это с давних пор, торжественно праздновалась в гридницах. Они рубились на княжеских дворах, и были настолько просторными, что могли вместить добрую тысячу человек.[115]
Здесь князь проводил с дружиной военные советы и оглашал свою волю, здесь проводил шумные пиры и отмечал праздники с гуслярами.
Особенно запомнилась дружинникам гридница великого князя Владимира. Вои приходили сюда каждый день, как купцы на торговую площадь, где можно было не только пообщаться, набраться новостей, но и покормиться, ибо на столах всегда стояли корчаги с хмельным медом и добрая снедь.
Гораздо скромней было в гриднице князя Ярослава, но и здесь было чем покормиться.
На сей раз гридница победу над язычниками не отмечала: хмурые вои разбрелись по домам. Их норовил остановить Колыван:
— А может, за столы, братцы? Всё ж поганое Велесово дворище разорили, а?
Но дружинники не отозвались, смекая, что погром и убийства язычников — дело худое, мерзкое. Напрасно они подняли меч на староверов.
Колыван махнул рукой и поднялся в княжеский терем.
Недоумки! Никак, язычников пожалели. А чего их жалеть, коль они истинную веру не признают да еще с оружьем христиан встречают. Дай им волю — всех ростовцев возмутят… Ростовцы! Глупендяи. Дворский доложил, что многие из крепости к другому святилищу сбежали. И не пустые, а со всем скарбом, скотиной, топорами и рогатинами. И когда только успели?.. Не повоевать ли их? Тогда, почитай, весь Ростов от скверны очистится. Оставшимся ростовцам поневоле доведется принять христианство.
