Эйдзи Ёсикава - Честь самурая
Это было повышение по службе. Увеличилось и его жалованье. Став поваром, он уже не считался слугой, но перевод на кухню считался постыдным для самурая и воспринимался как печальный итог неудавшейся службы. «И в конце концов его спровадили на кухню», — говорили в подобных случаях. Истинные воины относились к стряпне как к занятию для бестолковых людей, а челядь и слуги самураев оскорбились бы, получив назначение на кухню, а для молодого самурая это означало прощание с надеждами на продвижение по военной стезе. Матаэмон утешал Токитиро:
— Послушай, Обезьяна, тебя обидели, переведя на кухню. Правда, жалованье тебе прибавили, так что можешь считать, что тебя повысили, так ведь? В личной свите князя, хотя и на низкой должности, ты иногда попадался на глаза нашему господину, поэтому у тебя была надежда на продвижение по службе. С другой стороны, ты рисковал жизнью. А на кухне не о чем беспокоиться! И корову продашь, как у нас говорят, и без молочка не останешься.
Токитиро смиренно кивнул в ответ. В глубине души он не чувствовал досады. Он был даже польщен тем, что получил неожиданное повышение от самого Нобунаги. Кухня поразила Токитиро мраком, чадом и грязью. Кухонные работники забыли, как выглядит солнце в полдень, а старик, главный повар, и вовсе провел всю жизнь среди запахов перебродивших бобов.
«Никуда не годится, — угрюмо размышлял Токитиро. Мрачная кухня угнетала его. — Надо прорезать в стене большое окно». На кухне царили свои порядки, и главный повар по старости лет не любил перемен. Токитиро дотошно проверил, сколько сгнило сушеной рыбы, и не принимал товар у поставщиков, тщательно не осмотрев его. С появлением Такитиро на кухне заметно улучшилось качество продуктов, из которых готовили в крепости.
— Когда с тобой вежливо обходятся, так и товар хочется привезти получше, и цену сбросить, — сказал как-то Токитиро один из поставщиков.
— Вы, господин Киносита, любого купца за пояс заткнете. И все цены знаете — и на овощи, и на рыбу, и на рис! И глаз у вас острый. Нас радует, когда вы выбираете самый лучший товар, поэтому мы и уступаем вам его подешевле, — заметил другой.
Токитиро, засмеявшись, ответил:
— Глупости! Я не купец и не умею торговаться. Мне с этого прибыли нет, но из ваших продуктов готовят еду для воинов моего господина, вот я и стараюсь. Как поешь, так и службу выполнишь. Как видите, мощь нашей крепости зависит от качества ваших продуктов. Мы обязаны хорошо кормить наших воинов.
Он нередко угощал торговцев чаем и задушевно беседовал с ними.
— Вы торговцы, поэтому каждый раз, привозя товар в крепость, волей-неволей думаете о барыше. Понятно, в убытке оставаться не хочется. Представьте себе, что крепость попала под власть наших врагов. На долгие годы вы окажетесь без покупателей и, может быть, без товара. Торговцы, прибывшие в неприятельском обозе, перехватят ваши дела. Если мы хотим быть цветущими ветвями, то стволом нашего дерева мы должны почитать господствующий клан. Вот с какой меркой следует подходить к барышам, тогда и выяснится, что выгода от нечестной торговли сиюминутна.
Токитиро обращался к главному повару с величайшим почтением. Он советовался со стариком по любому пустяку. Он подчинялся его приказам, даже нелепым. Среди кухонных работников нашлись и злые языки, распускавшие о юноше всякие слухи, чтобы поскорее от него избавиться.
— Хлопотун!
— И всюду сует свой нос.
— Обезьяна, которая воображает, что занята важным делом.
Не желая усугублять раздор на кухне, Токитиро старался равнодушно относиться к недоброжелателям. Главный повар одобрил его план усовершенствования кухни. Получили разрешение и самого Нобунаги. Плотники сделали отверстие в потолке и большое окно в стене. Затем переделали сток для слива воды. С утра до вечера солнце заливало кухню крепости Киёсу, в которой долгие десятилетия повара даже в полдень стряпали при свечах. Исчезли чад и духота. Начались, конечно, и жалобы.
— Еда быстро портится на свету.
— Пыль повсюду!
Токитиро не обращал внимания на попреки. В конце концов кухня засверкала чистотой. Пыль мгновенно стирали. Через год после появления Токитиро на кухне она радовала глаз обилием света и свежего воздуха. В кухне царило веселье, под стать беспечной натуре Токитиро.
Этой зимой Мураи Нагато, ведавший складами дров и угля, был отстранен от должности, и на нее заступил Токитиро. Почему уволили Нагато? Почему именно Токитиро назначили на его место? Токитиро после недолгих раздумий разгадал замысел князя. Нобунага решил рачительно расходовать запасы дров и угля в крепости. Год назад он дал распоряжения Мураи Нагато, но тот не выполнил поручения князя.
Новые обязанности заставили Токитиро досконально изучить всю крепость. Он обошел все места, где топили, а следовательно, расходовали уголь и дрова: конторы, жилые помещения для слуг и воинов, внутренние покои и внешние пристройки. В комнатах для слуг и в жилищах молодых самураев уголь лежал чуть ли не до потолка, свидетельствуя о чрезмерном расходовании топлива.
— Где господин Киносита? Не видели его?
— Какой еще Киносита?
— Киносита Токитиро, новый надзирающий за дровяными и угольными складами. Он совершает обход и явно рассержен.
— А, Обезьяна!
— Надо срочно вычистить очаг от золы!
Молодые самураи, услышав о приближении Токитиро, присыпали золой пламенеющие угли в очаге, вытряхнули из него сажу, решив, что обхитрят Обезьяну.
— Вот вы где! — Токитиро направился прямиком к очагу и погрел над ним руки. — Меня, столь недостойного человека, назначили присматривать за расходом угля и дров. Буду вам признателен за помощь.
Молодые самураи встревоженно переглянулись. Токитиро взял в руки большие железные щипцы для очага.
— Холодная зима! Присыпая уголь таким количеством золы, вы замерзнете. — Он извлек из очага несколько пламенеющих углей. — Стоит ли так экономить? Я понимаю, что до сих пор существовало строгое предписание о ежедневном расходовании угля, но лучше не жадничать, иначе замерзнете. Пожалуйста, грейтесь вволю! Когда уголь закончится, приходите на склад и берите сколько вам нужно.
И в казармах пеших воинов, и в помещениях, где жили оруженосцы самураев, он приказывал всем, не скупясь, тратить топливо.
— Что-то он расщедрился на этой должности! Может, неожиданное повышение господину Обезьяне в голову ударило? Не стоит буквально выполнять его распоряжения, а то как бы потом не пришлось отвечать за транжирство.
Вопреки расточительным приказаниям Токитиро, каждый экономно расходовал дрова и уголь.
В крепости Киёсу за год сжигали топлива на сумму, которая равнялась стоимости тысячи коку риса. Огромное количество деревьев превращалось в золу. За два года, пока складами заведовал Мураи Нагато, расходы увеличились. Тщетные призывы Мураи к бережливости только раздражали людей. Токитиро избавил их от наставлений.
— Зимой молодые самураи, пешие воины и челядь подолгу находятся в помещении. Они объедаются, пьют сакэ да языки чешут. Прежде чем приступить к экономии дров и угля, осмелюсь посоветовать моему господину предпринять меры для искоренения этих вредных привычек, — сказал Токитиро князю, явившись к нему с докладом.
Нобунага отдал распоряжения старшим советникам. Призвали к себе старшего над челядью и командира пеших воинов, они обсудили новый распорядок дня в крепости в мирное время. Служивым людям вменялись в обязанности починка доспехов, лекции, изучение дзэн-буддизма, учебные и инспекционные походы по провинции, учебные стрельбы и метание дротиков, усовершенствование укреплений в крепости. Слуги в свободное время должны были подковывать лошадей. Цель нововведений состояла в том, чтобы люди не бездельничали. Военачальнику подчиненные самураи дороги, как родные дети. Узы, связующие князя с вассалами, вручившими ему свои жизни, прочны, как кровные.
В день сражения многим выпадал жребий погибнуть на глазах у своего господина. Если военачальник не заботился о воинах, как о собственных детях, он рисковал потерять привязанность подчиненных. В мирное время князья, как правило, не скупились на содержание воинов, готовя их к будущим сражениям.
Нобунага изменил привычный распорядок жизни, не оставив своим людям свободного времени. Он ввел учебные занятия для служанок и стряпух, чтобы подготовить их к возможной осаде крепости. У самого князя тоже не было свободной минуты.
— Обезьяна, как дела? — постоянно подшучивал молодой князь над Токитиро.
— Хорошо! Ваши распоряжения неукоснительно выполняются, но многое предстоит сделать.
— По-твоему, этого недостаточно?
— Это только начало преобразований.
— Чего же нам недостает?
— Порядки, заведенные вами в крепости, следовало бы перенести на весь город.
