Кристиан Жак - Госпожа Абу-Симбела
«Почему бы, — подумал Урхи-Тешшуб, — не пойти на хитрость, столь любезную сердцу моего отца?»
— Я военный человек, но я не исключаю эту возможность при условии, что она не ослабит нашу державу.
Аша расслабился.
— Я говорил Рамзесу, что вы мудрый человек, и не ошибся. Если вы пожелаете, мы заключим мир.
— Конечно, мир... Но вы не дали мне ответа, которого я требовал: откуда все это вам известно?
— Военачальники, делающие вид, что поддерживают вас. В действительности они вас предают, поддерживая Хаттусили.
Открытие поразило Урхи-Тешшуба как раскат грома.
— С Хаттусили мы не добьемся ни мира, ни перемирия; его единственная цель — командовать союзной армией, как при Кадеше.
— Я хочу услышать имена, Аша.
— Станем ли мы союзниками против Хаттусили?
Урхи-Тешшуб почувствовал вдруг, как напряглись мускулы, словно при приближении битвы. Использовать египтянина, чтобы освободиться от соперника, какой странный поворот судьбы! И он не упустит такой случай.
— Помогите мне уничтожить предателей, Аша, и вы получите перемирие а, возможно, даже больше.
Аша заговорил.
Каждое из имен, которое он называл, было как пощечина. В списке состояли некоторые из самых горячих сторонников Урхи-Тешшуба, по крайней мере, на словах. И даже старшие военачальники, сражавшиеся рядом с ним, предали его.
Мертвенно-бледный Урхи-Тешшуб пошел тяжелым шагом к двери комнаты.
— Еще одна деталь, — остановил его Аша, — Вы можете попросить мою молодую подругу вернуться?
ГЛАВА 36
Обходя гранитные карьеры Асуана с Бакхеном, Рамзес вновь стал рудознатцем, выбирающим хорошие камни, которые в дальнейшем превратятся в обелиски и статуи. В восемнадцать лет сын Сети проявил это магическое умение — распознавать места, где располагались гранитные жилы превосходного качества; сегодня Рамзес с радостью убедился в том, что не утратил этой способности.
Рамзес пользовался рамкой для поиска воды, принадлежавшей Сети, в свое время она помогла ему обнаружить подземные источники. Мир людей являлся только местом для выхода из энергетического океана, где он будет вращаться, когда боги призовут его; под землей так же, как и на небе, происходят превращения, эхо которых утонченный ум способен уловить.
На вид карьеры казались неподвижными вселенными, закрытыми и враждебными, где жара была невыносимой большую часть года; но внутренность земли проявлялась здесь с чрезвычайной щедростью, заставляя появиться на поверхности гранит несравненного великолепия. По преимуществу именно он являлся материалом, не знающим износа, заставляющим жить вечно храмы Египта. Рамзес замер.
— Ты будешь рыть здесь, — приказал он Бакхену, — именно здесь можно найти монолит, из которого ты сделаешь колосса для храма. Ты говорил с ремесленниками?
— Они все пожелали отправиться в Нубию, и я вынужден был выбрать немногих. Ваше Величество... Это не в моих привычках, но у меня к вам есть просьба.
— Я слушаю тебя, Бакхен.
— Позвольте мне участвовать в этой экспедиции?
— У меня есть веская причина для отказа: назначение третьим жрецом Амона в храме Карнака обязывает тебя оставаться в Фивах.
— Я... я не желал этого назначения.
— Я знаю, Бакхен, но верховный жрец Небу и я сам посчитали, что можем возложить на твои плечи более тяжелую ношу. Ты поможешь верховному жрецу поддерживать процветание этих владений и наблюдать за строительством моего Храма Миллионов Лет. Благодаря тебе Небу с легким сердцем преодолеет все повседневные трудности.
Прижав руку к сердцу, Бакхен поклялся, что со всей ответственностью возьмется за новые обязанности.
Очень мощный, но не опасный для плотины, каналов и культур, разлив воды облегчал путешествие царской четы. Скалистый хаос первого водопада исчез под ревущими потоками и водоворотами, делавшим навигацию опасной. В первую очередь, нужно было остерегаться отмелей, неожиданно встречающихся в этих бурных водах, и волн, способных опрокинуть любое судно. Поэтому были приняты дополнительные предосторожности, чтобы подготовить путь, по которому царская флотилия прошла бы без риска угодить в катастрофу.
Обычно спокойный и безразличный к поступкам людей, Боец выказывал некоторую нервозность; огромный лев спешил в родную Нубию. Рамзес успокаивал его, гладя густую гриву.
Два человека попросили разрешения подняться на борт, чтобы поговорить с Фараоном. Первый, писец, обязанный наблюдать за уровнем воды, представил отчет.
— Ваше Величество, уровень воды достиг двадцати одного локтя и три ладони, третья часть[10].
— Превосходно, как мне кажется.
— Совершенно верно, Ваше Величество; в этом году Египет не будет знать никаких проблем с поливом полей.
Вторым человеком был начальник стражи Элефантины; его сообщение было менее успокаивающим.
— Ваше Величество, таможенники сообщили о человеке, похожем, по данному вами описанию, на убийцу.
— Почему он не был допрошен?
— Охранники не задержали его, потому что он не совершил никаких нарушений.
Рамзес едва сдерживал гнев.
— Что еще?
— Он назвался торговцем и зафрахтовал быстрое судно, чтобы отправиться на юг.
— Какой у него был груз?
— Глиняные кувшины, наполненные сушеной говядиной для крепостей второго водопада.
— Когда он отбыл?
— Неделю назад.
— Передайте сообщение командующим укреплений и прикажите им задержать его.
Почувствовав облегчение, от того, что избежал наказания, стражник побежал выполнять приказы.
— Шенар опередил нас, он уже в Нубии, — промолвила Нефертари, — ты считаешь благоразумным продолжать наше путешествие?
— Нам не следует опасаться его.
— Он готов на все... Ненасытная ненависть Шенара приведет его к безумству.
— Шенар не помешает нам путешествовать. Я недооценивал его способность вредить, Нефертари, не опасайся. Однажды мы окажемся лицом к лицу, и он склонится перед своим царем, прежде чем быть наказанным богами.
Они обнялись, и этот момент единения усилил решимость Рамзеса.
Подозрительный больше обычного, Сетау обследовал каждый корабль, проверяя груз, снасти, ощупывая паруса, убеждаясь в крепости рулей; навигация не была его излюбленным делом, но он не оказывал доверия морякам, слишком уж уверенным в себе. К счастью, речная стража сделала все необходимое, чтобы обеспечить безопасность царской флотилии. Но заклинатель змей, не доверяя водной стихии, почувствует себя в безопасности, когда ступит вновь на твердую землю.
Вернувшись на царский корабль, где ему была приготовлена каюта, Сетау проверил, ничего ли он не забыл; кувшины с фильтрами, маленькие вазы, наполненные твердыми и жидкими снадобьями, корзины для змей различной величины, дробилки, ступки, пестики, бронзовые бритвы, мешочки с окисью свинца и стружкой меди, красной охрой, медицинской глиной, мешки с луком, компрессами, горшки с медом, бутылочные тыквы... Он ничего не забыл.
Напевая старую нубийскую песню, Лотос складывала повязки и туники в деревянные сундуки. Из-за жары она была обнажена, и ее гибкие движения восхитили Сетау.
— По-моему, у наших кораблей крепкий вид, — сказал он, обнимая ее за талию.
— Твоя проверка была серьезной?
— Разве я сам не серьезный человек?
— Пойди проверь самые высокие мачты; я не закончила наводить порядок.
— Это не так срочно.
— Я не выношу хаоса.
Набедренная повязка упала на пол каюты.
— Неужели ты будешь настолько жестока, что покинешь меня в такой момент?
Ласки Сетау стали слишком настойчивыми, чтобы позволить Лотос продолжать свою работу.
— Ты пользуешься моей слабостью, я счастлива, что скоро вновь увижу Нубию.
— Занимаясь любовью, мы сможем превосходно отметить этот счастливый момент.
Флотилию при отплытии на юг провожала многочисленная толпа. Несколько отважных мальчишек, помогая себе поплавками из тростника, бросились следом, сопровождая корабли до входа в канал. Все были рады и. благодарны царской чете, устроившей населению пир на свежем воздухе, на котором пиво лилось рекой.
Настоящие плавучие дома, корабли, построенные для путешествия в Нубию, были одновременно крепкими и комфортабельными. Оснащенные только одной центральной мачтой и очень большим парусом, прикрепленным многочисленными снастями, они управлялись двойным рулем, один на левом, другой на правом борту, окна кают, широких и хорошо обставленных, были рассчитаны так, чтобы обеспечить циркуляцию воздуха.
Водопад пройден, опасность миновала, путешествующие вернулись к привычным обязанностям.
Нефертари захотела пригласить Сетау и Лотос разделить с ней трапезу, но исходящие из каюты четы стоны наслаждения не позволили ей постучать в дверь. Позабавившись, царица вернулась на палубу полюбоваться прекрасными нубийскими пейзажами.
