Валентин Пикуль - Реквием каравану PQ-17
В кубриках было неспокойно. Матросы открыто осуждали Уайтхолл, который, по их мнению, попросту велел им удирать от немцев… Ничуть не лучше было и самочувствие на эсминцах Брума, которые, закусив удила, галопом неслись за Хамильтоном, уверенные, что спешат в сражение. Известие, что «Тирпитца» нет в океане, повергло экипажи в состояние тяжелой депрессии. Брум поднес к лицу эбонитовый набалдашник радиотелефона связи ТBS:
– Сэр, я вполне созрел для того, чтобы повеситься. Великий Боже, что же мы натворили! Мои эсминцы будут счастливы броситься назад – к несчастному каравану РQ-17.
– Которого они уже никогда не найдут, – подавленно отвечал Хамильтон. – Очень жалею, что я не родился адмиралом Нельсоном, который побеждал только потому, что смолоду взял за правило поплевывать на все приказы из Уайтхолла…
Положение было безвыходным. Ведь случись так, что РQ‑17 сохранился в целости, крейсера уже не могли вернуться к нему, ибо форсированный отход, похожий на бегство, истощил запасы их нефтяных «ям». Утром 6 июля Хамильтон и Брум настигли линейные силы Товея. Немецкая эскадра – после атаки Лунина – уже втянулась обратно в «чулки» фиордов, как щупальца осьминога, по которым больно ударили. Напрасно брошенные транспорта истошно призывали корабли Home Fleet’а вернуться для их защиты – они не пришли! Рядовые матросы боевых кораблей чувствовали себя предателями, но трагическая ситуация войны была решена заранее, и честные моряки – англичане и американцы – уже не могли спасти положение. Флот британской метрополии медленно разворачивался на «собственную спальню» его величества – на Скапа-Флоу! Гнев нижних палуб сочился через люки, достигая кают-компаний. Надо было что-то предпринимать, чтобы утихомирить матросов.
Хамильтон велел экипажу флагманского «Лондона» собраться на палубе. С микрофоном возле посеревших губ адмирал сначала предупредил: пусть все, что они услышат сейчас, здесь же, под флагом «Лондона», навсегда и останется.
– Очевидно, мы предали караван, но учтите, что нас тоже предали. Меня заставили исполнить то, чего нельзя было исполнять. Еще ни разу в жизни, – говорил Хамильтон, – я не выполнял приказа с таким нежеланием, как этот дикий приказ об отводе наших крейсеров. День четвертого июля – это черный день биографии британского флота. И моей биографии тоже! Я, как и вы, уверен, что, покидая караван, мы приносили жертву не богу войны, а дьяволу тайной политики. Я еще не во всем разобрался как следует, но чувствую, что виноват в этом один большой дурак, которому помогали его дураки-помощники…
Произнося свою речь перед матросами, адмирал и сам понимал, что карьера его затрещала, как водонепроницаемые переборки корабля, ломаемые давлением океана. Хамильтон не был другом Советского Союза, но, честный человек, он не мог молчать. В письмах к своей престарелой матери адмирал давал выход гневу. Черчилль, по мнению Хамильтона, сознательно затягивает войну, нанося Англии вреда гораздо больше, нежели все немецкие подлодки, вместе взятые. Война – слишком жестокая вещь, и надо ее кончать скорее, а не заниматься бомбежками немецких детей и женщин…
…А теперь нам интересно – что скажут американцы?
* * *Они-то как раз взирали на англичан почтительно – немного снизу вверх. Это плохо, когда много денег, но очень мало традиций. Правда, традиции – штука хорошая, но лучше бы англичанам вместо старинных традиций иметь новейшую радиолокацию. Американцев раздражало еще и то, что их учителя очень много следят за противником, однако было похоже, что следят не для боя с ним, а лишь затем, чтобы вовремя уклониться от боя. По мнению американцев, не для того же в дни мира нещадно дерут налоги на флот, чтобы в дни войны флот перекидывали с базы на базу, словно кучу старой гнилой картошки…
«Тускалуза» и «Уиччита» драпали от каравана вслед за англичанами, безропотно полагая, что в таком деле, как война на море, лучше всего подражать англичанам. Уж кто-кто, а они-то знают, что делают. Но матросы, почуяв неладное, стали дерзко задерживать на трапах офицеров – с вопросом:
– Сэр! Мне хотелось бы знать, куда мы так торопимся, словно у нас в буфетах кончается выпивка? Насколько я понимаю в этом деле, Россия находится на востоке, а тогда ради какой цели мы улепетываем в обратную сторону?
В такт содроганиям корабельных машин стучали и линотипы крейсерских типографий. Тираж за тиражом газеты внушали американским матросам, что нельзя думать, «будто у англичан кишка тонка», а «эти берлинские ублюдки еще у нас попляшут»… Наконец настал момент, когда и до судовых редакций дошло, что караван РQ-17 попросту брошен, как котенок, с которым поиграли – и хватит! Офицеры заговорили, что учиться воевать на море можно даже в том случае, если английские корабли будут следовать за кормою американцев. Если это и ошибка Уайтхолла, то она обошлась в 700 000 000 долларов. Две трети каравана шли от берегов Америки с американскими грузами и под флагом США, а… что сделали англичане?
– Стыдно не только перед теми, кто остался в океане. Стыдно и перед русскими. Там ведь было шестьсот танков. И самолеты! Москва в своих военных планах наверняка учла их поступление. Теперь русские вправе спросить у нас: «А где обещанный товар?»
Американский линкор «Вашингтон» оторвался от британской эскадры и самостоятельно пришел обратно в Рейкьявик. Здесь произошел случай, почти небывалый в истории американского флота. Большие мастера погулять и побушевать на берегу, американские матросы на этот раз отказались сойти на берег.
Вся команда – как один человек!
Это тебе не взвод, это тебе не рота… Когда 2500 человек (почти целая дивизия!) выстраивается на борту, выкрикивая проклятья по адресу своего командования, – это уже политическая демонстрация.
– Позор! – орали матросы. – Мы никуда не пойдем с корабля, потому что нам стыдно смотреть людям в глаза …
Что бы там потом ни говорили политики, но эта бурная первичная реакция непосредственных участников событий лучше всего отражает идейную сущность отвратительного дела.
Об этой «сидячей забастовке» на линкоре «Вашингтон» рассказывается в упомянутой мною монографии о «Тирпитце».
В нашей стране об этом случае мало кто знает.
* * *Москва отказывалась понимать абсурдные решения Уайтхолла, но и в Берлине тоже не понимали всей «мудрости» маневров англичан, называя их «непостижимыми».
– Что происходит? – говорил Редер. – Может, распуская караван, англичане подстроили нам какую-то хитрую ловушку?
Но постепенно «непостижимое» решение раскрывалось немецкой разведкой: никакой ловушки здесь нет, РQ-17 рассыпался, теперь подходи и бей любой корабль на выбор… Склонные к анализу морские специалисты наконец пришли к «логическому» выводу:
– Теперь все ясно! Опытные в морских делах англичане никогда не допустили бы подобной глупости. Всей этой историей, надо полагать, заправляли американцы. Только эти краснощекие дуралеи и могли придумать расформирование каравана. Ну уж теперь-то можно не сомневаться, что англичане не допустят американцев к управлению операциями на море…
Пропагандистская машина Германии работала в эти дни на полную мощность. Разгрому РQ-17 отводились первые полосы центральных газет, лорд Хау-Хау в программах радиовещания на Англию охрип от воплей восторга, берлинские кинокорреспонденты срочно вылетали на бомбардировщиках в океан, чтобы экранизировать из бомболюков страшные картины гибели кораблей. Всю первую декаду июля в радиосводках германского командования завывали победные фанфары и гремели воинственные барабаны…
Гитлер ликовал и придумывал темы для карикатур на Рузвельта и Сталина (фюреру было известно, что основная часть грузов на РQ-17 американского происхождения). Но что бы ни восклицал Берлин о караване РQ-17, англичане… молчали. Уайтхолл никак не реагировал на германские сводки и не опровергал их! Англичане вляпались в «коровий блин» и теперь стыдливо помалкивали, не желая признаться, что это от них пахнет.
Сейчас собачий лорд Хау-Хау лаял на Англию не напрасно – на этот раз Берлин возвещал о разгроме каравана правду:
– Только факты, одни голые факты! Даже Черчилль при всем его нахальстве не сможет опровергнуть коммюнике достоверных германских сообщений… Слушайте Берлин! Говорит Берлин…
За «стратегической ошибкой» прощупывался коварный умысел тайной политики Альбиона, и лорд Хау-Хау с ехидством, но не без оснований спрашивал в эти дни англичан:
– Что ж! Теперь, после разгрома каравана РQ-17, русские опять могут задать фатальный вопрос мистеру Черчиллю: когда же вы, друзья, соизволите открыть второй фронт в Европе?
* * *Теперь, читатель, вместе с моряками РQ-17 нам предстоит покинуть палубу корабля и с криком окунуться в ледяную купель полярного океана.
