Девушка из цветочной лодки - Ларри Фейн
Все события последних трех дней с силой обрушились на меня. Тапочки жали. Мне было трудно сидеть прямо, и потребовалась вся сила воли, чтобы сохранять самообладание перед женщинами Тунгхой Пата, которые махали с планшира и подбадривали меня, хотя мне не удавалось избавиться от мысли, что все это напоказ и является частью ритуала.
Лодочник взмахнул веслом-латоу, и мы скользнули по водному коридору. Несколько драгоценных мгновений я была одинока и спокойна, в то время как единственный голос, звучавший у меня в голове, кричал беззвучно, но оглушительно, и впервые в жизни — от радости. Красные и золотые отражения мерцали в воде, как феи.
Бракосочетание состоялось на борту джонки Ченг Ята — то есть нашей с ним общей джонки.
Церемония, к счастью, была короткой: снова фейерверки, даосские песнопения, недолгое ожидание, пока жена Ченг Чхата не усядется рядом с мужем, чтобы изобразить родителей молодоженов. Мы с Ченг Ятом опустились на колени у их ног и подали им ритуальный чай.
Затем мы поднялись. Я думала, что все кончилось.
Но нет.
Внезапно раздалось множество хлопков, все вокруг заволокло дымом.
Гроздья из сотен хлопушек свисали с верхушек мачт, извиваясь, как огненные змеи, и осыпая всех фонтанами искр и клочков красной бумаги. Звенели гонги, грохотали барабаны.
Суматоха выплескивалась с одного корабля на другой. Разлетались фейерверки, кругом топали, звенели, били в кастрюли; грохот эхом отражался от бортов, заполняя гавань, а мальчишки устроили импровизированный танец драконов.
Затем шум стих, и я услышала свое новое имя. Женщина на соседнем корабле приложила руки во рту и крикнула:
— Ченг Ят-соу!
Крики летели с палубы на палубу, с одного берега на другой, пока не заполнили всю гавань.
— Ченг Ят-соу!
— Ченг Ят-соу! Поздравляю!
Я встала на ящик, чтобы лучше видеть всю гавань и чтобы собравшиеся видели меня. Каждый корабль в Тунгхое ярко освещали тысячи фонарей. Голоса мужчин и женщин, моих товарищей по плаванию и незнакомцев, молодых и старых кружились в воздухе, как ветер, разнося мое новое имя.
— Ченг Ят-соу! Да здравствует Ченг Ят-соу!
Я покатала имя на языке, проглотила его, вдохнула.
Ченг Ят забрался на ящик рядом со мной и присоединился к крикам, и в его голосе сквозило восхищение — или даже нечто большее?
— Ченг Ят-соу!
Законная жена Ченг Ята.
ГЛАВА 11
ЧЕРНЫЕ ПАРУСА
Я опаздывала на встречу с женой Ченг Чхата. Мне никак не удалось бы поторопить сампан к пристани, разве что взять весло-юлоу самой.
Ладонью я провела по волосам, чтобы проверить, не выбилась ли какая прядка, поправила воротник. Нужно выглядеть как можно пристойнее на встрече тет-а-тет с моей новой родственницей, а также для экскурсии в Тунгхой, впервые с той памятной ночи. Но теперь меня ждала поездка в город, чтобы влиться в ряды местной элиты.
Я повторила вслух свое новое имя: Ченг Ят-соу. Я исполнила желание каждой женщины: вышла замуж за знатного человека, капитана дальнего плавания, командира флота, причем стала не просто очередной наложницей, а старшей женой[43]. Разве солнце не должно светить ярче, а воздух казаться слаще на вкус? Если я и ожидала горы цветов и музыки с небес, то вернулась к реальности, едва мы причалили.
При дневном свете гавань явила мне свое истинное обличье: мутная вода, в которой плавает мусор, а то и что похуже; торговые суда и паромы снуют туда-сюда, с трудом избегая столкновений, а их капитаны обмениваются грубыми словами. Набережная представляла собой сплошной серый кирпич и выгоревшее на солнце дерево.
Я издали узнала жену Чэн Чхата, ожидавшую на набережной. По случаю прохладной погоды она оделась в стеганую куртку до колен поверх черной юбки. С пухлыми щеками и гладким, как тарелка, лицом она скорее походила на жену преуспевающего торговца, чем спутницу пирата, проведшего всю жизнь в море. Она сердечно поприветствовала меня и повела по лабиринту узких улочек Тунгхоя, время от времени жалуясь на какую-то лавку или торговца:
— У этого весы врут. А этот торгует лежалым мясом. К нему не ходи! — Она кивнула мужчине, который чистил жаровню перед бакалейной лавкой: — Эй, Тонг-сан, как дела? Это Ченг Ят-соу. Не смей обманывать ее, иначе сверну тебе шею!
— Разумеется, я знаю Ченг Ят-соу. Кунгхэй[44]! — Он жестом подозвал меня. — Для вас лучшие цены.
Он продал мне жареный батат, пока жена Ченг Чхата заходила к торговцу чаем через дорогу. Ярко-оранжевая мякоть батата выделялись сладким пятном на фоне узкой пыльной улицы. Я не знала, чего ждать от Тунгхоя. Это ведь не совсем город ремесленников, поэтов и ученых. Как я подозревала, здесь не было ни правительственного здания ямэнъ, ни какого-либо чиновника. Просто очередной приморский городок, специализирующийся на пиратстве и ставший пристанищем для беглецов и изгоев. Тунгхой словно скрывал тайну, которой делились шепотом, из-за чего в моем ограниченном мирке это место казалось необычным.
Я успела лишь разок откусить от вкусного батата, и тут банда мальчишек выскочила из-за угла прямо на меня, выбив сладкий картофель у меня из рук. Один из ребятишек поскользнулся на спелом плоде и рухнул навзничь в грязь Пацаненок посмотрел на меня, ожидая возмездия, но я лишь рассмеялась над этим жалким существом с комично выбритым с одной стороны лбом.
— Паскудники! — Из переулка выбежал цирюльник, размахивая бритвой. — Я сделал свою работу, платите!
Мальчик вскочил на ноги, но тут цирюльник схватил его за косичку и потянул обратно, затем резко замер, устремив взгляд куда-то вдаль, и хулиган вырвался на свободу и побежал догонять друзей.
Жена Ченг Чхата вышла из лавки с небольшим пакетиком чая:
— Это скромный подарок от меня, ты… Ай-я! Не-е-е-ет! — Уставившись туда же, куда и парикмахер, она махнула кулаком. — Разрази тебя гром, Чхан Тхим-поу!
Я не увидела ничего необычного, просто несколько джонок, которые плыли через якорную стоянку, разве что, благодаря черным парусам и корпусам из темного дерева, выглядели они так, будто спрятались в собственных тенях.
Жена Чхата схватила меня за руку и потащила обратно к набережной.
— Кто это? — пролепетала я.
— Черное черепашье отродье, вот кто.
Казалось, на набережной собралась половина города. Даже носильщики-кули, несмотря на проливной дождь, бросили свои грузы, чтобы поглазеть на черные корабли.
Жена Чхата расталкивала всех локтями, пока мы не оказались на причале. Она сплюнула в воду, сунула пальцы
