Элисон Уэйр - Брачная игра
– Это меня волнует больше всего, – сказал Роберт. – Людские пересуды. Ваше величество, мы можем поговорить наедине?
– Нет, лорд Роберт, – ответила Елизавета, и ее громкий голос слышали все, кто стоял вокруг. – Тут не о чем говорить. Должно быть, твоя жена оказалась жертвой трагической случайности. Я распоряжусь, чтобы о смерти леди Дадли было объявлено при дворе. Такова моя воля. Помимо этого, я приказываю провести расследование. А пока его проводят, тебе мы приказываем удалиться в Кью и находиться там, покуда не позовем.
Произнеся эти слова, Елизавета встала и величественной походкой прошла мимо Роберта.
Поведение королевы потрясло Роберта ничуть не меньше, чем весть о смерти жены. Те, кто видел его, потом говорили, что у него буквально отвисла челюсть. Он понимал, что меньше думает о смерти жены, чем о последствиях для него самого. Что могло так сильно разгневать Елизавету? Роберт оглядывался по сторонам, словно ища поддержки, однако повсюду его взгляд натыкался на враждебные лица. Теперь, когда королева публично выказала свое недовольство фаворитом, волки были готовы броситься на него всей стаей. Роберт вскочил с диванчика и побежал догонять королеву.
Елизавету он нагнал в общей приемной, когда она уже собиралась уйти во внутренние покои. Двое фрейлин испуганно попятились, увидев возбужденного Роберта, чьи глаза дико сверкали. Привратник предостерегающе поглядел на него, но не решился преградить путь.
– Нет, Робин! – рявкнула королева таким тоном, что ему сразу вспомнился покойный Генрих Восьмой. – Не приставай ко мне!
– Бесс! Умоляю, выслушай! Я не сделал ничего ужасного. Внезапность случившегося и его тяжесть угнетает меня еще сильнее, чем тебя. Только подумай, какие небылицы начнет рассказывать злобный мир! А у меня даже нет возможности очиститься от гнусных слухов, которые уже поползли по Англии. Меня заботит лишь одно: пусть будет установлена правда и пусть она станет достоянием широкой гласности. Я не убивал свою жену! Я готов всеми доступными мне средствами участвовать в установлении правды, невзирая на лица. Я хочу, чтобы было проведено тщательное расследование, и пусть им займутся самые надежные и беспристрастные люди, которые докопаются до самой сути произошедшего. Если откроются страшные обстоятельства, мое сердце будет изранено. Но мир должен убедиться: я невиновен! Ты должна в это поверить!
Елизавета выслушала его с бесстрастным лицом. Решив, что он сказал все, она уже взялась за дверную ручку, но остановилась:
– Лорд Роберт, тебе не хуже моего известно, чту подумают люди. Ходили слухи, что ты тяготишься своим браком и ищешь способы избавиться от Эми. Мои суждения тут не столь важны. Врач произведет надлежащее вскрытие, и до тех пор, пока твоя невиновность не будет официально подтверждена, ты должен находиться вне двора. Если же ты останешься, а я проявлю к тебе благосклонность, люди подумают, что и я тоже виновна. А потому ступай.
Елизавета не могла смотреть ему в глаза, иначе бы для нее все пропало. Все пошло бы совсем не так, как надо. Их долгое, удивительное лето закончилось. Возможно, навсегда. Елизавета заставила себя пройти внутрь и закрыть дверь. Что бы ни случилось, она должна помнить: прежде всего она – королева. И только потом – женщина.
Пока хирург, назначенный Тайным советом, проводил вскрытие, Елизавета почти не покидала своих покоев. Никого не хотелось видеть. В те редкие моменты, когда она все же выходила, все сразу замечали, насколько бледна и взбудоражена королева. Она бесконечно скучала по Роберту, а мысли о возможных обстоятельствах смерти Эми Дадли приводили ее в ужас.
Едва только Роберт покинул двор, Сесил занял свое прежнее место, начисто позабыв об отставке. Он без труда восстановил верховенство на заседаниях Тайного совета. Снова стал Духом Елизаветы, снова был готов безгранично оказывать ей поддержку и разделять все тяготы государственного правления в эти дни. Сама королева представляла жалкое зрелище. Сломленная, выброшенная из яркого, веселого дня в кошмар ночи, она была едва способна думать о будущем.
Сесил был необычайно заботлив. Он даже проявил сочувствие к Роберту и навестил опального фаворита в Кью. Елизавета не без горечи думала, что теперь, когда его противник повержен, Сесилу легко быть сострадательным. И в то же время сама она очень нуждалась в силе и мудрости Сесила.
Они часто говорили о смерти Эми Дадли. При дворе это была сейчас единственная тема всех разговоров, к тому же дававшая простор для домыслов.
– Многие подозревают, что Эми «помогли» умереть. – Лицо Сесила, как всегда, оставалось бесстрастным.
– И они думают, что это сделал Роберт. – Голос Елизаветы утратил все краски.
– Лорд Роберт настаивает на своей невиновности. Каждый день отправляет нам послания, требуя установления правды. Кстати, он тоже уверен, что его жену убили, и требует, чтобы убийцы были найдены, а справедливость восстановлена. И конечно же, он хочет защитить свое имя, сняв с себя все подозрения. Человек, не имеющий друзей при дворе, что стебель хмеля без подпорок.
– А ты веришь в его невиновность? – спросила Елизавета.
– Ваше величество, вы же знаете, что я никогда не питал особой симпатии к лорду Роберту. Но мне трудно поверить, чтобы он решился на подобную жестокость. И потом, зачем? Его жена и так умирала. Ему оставалось подождать совсем недолго. Ваше величество, позвольте вас спросить напрямую: вы верите, что лорд Роберт мог ускорить смерть жены?
– Нет, Уильям, я в это не верю, – ответила Елизавета, пристально посмотрев на Сесила. – У меня есть два предположения насчет смерти леди Дадли. Ее мог убить кто-то из сторонников Роберта, посчитав, что это расчистит ему путь к браку со мной. Либо с ней расправился кто-то из его врагов, думая тем самым поднять волну слухов и оклеветать. Люди ведь охотно верят всяким гнусностям. Но ты, мой Дух, не хуже меня знаешь: я в любом случае не выйду за Роберта. Иначе на нас будут показывать пальцем и говорить, что мы с ним составили заговор и убили несчастную Эми. Я тут подумала: может, некто, кому этот брак был поперек горла, лишил нас всех возможностей соединиться?
Сесил нахмурил брови:
– Значит, вы не допускаете, что смерть леди Дадли могла быть просто несчастным случаем?
– Если и так, то несчастный случай получается уж больно своевременным, – сказала Елизавета. – В этой истории много странностей. Такое ощущение, будто леди Дадли стремилась остаться одна в пустом доме. У нее были какие-то тайные замыслы.
Сесил ответил не сразу:
– Я кое-что слышал о леди Дадли. О странностях ее рассудка. Например, ее служанка утверждает, что леди Дадли каждый день становилась на колени и умоляла Бога избавить ее от отчаяния. Вас это не настораживает?
– Думаешь, она покончила с собой? – удивилась Елизавета.
– Представьте, госпожа, что вас каждый день мучают боли. Что жизнь превратилась для вас в тягость и вы каждый день ждете смерти. Вы одна, обделены вниманием, а ваш муж постоянно находится при дворе.
Елизавета хотела было возразить, но Сесил продолжал:
– Ваш рассудок помутнен. И вдруг этот помутненный рассудок подсказывает вам легкий способ оборвать все страдания. Вы хватаетесь за этот способ. Главное, чтобы рядом никого не было и вам не помешали.
– Это вовсе не легкий способ! – вскричала Елизавета. – И леди Дадли была набожной женщиной. Она знала о вечном проклятии, ожидающем самоубийц. Неужели она бы посмела навлечь на себя Божий гнев ради сокращения ее земных страданий? Ведь она знала, что жить ей осталось в лучшем случае несколько недель. Нет, Уильям, здесь не все так просто. У меня другие предположения. Думается, леди Дадли кого-то ожидала, потому и стремилась остаться в доме одна. Но вряд ли она подозревала, что человек, которого она ждет, ее убьет.
– Госпожа, все это умозрительные рассуждения, – с некоторым напряжением в голосе ответил Сесил. – У нас нет доказательств.
– Уильям, по всем показаниям в тот роковой день леди Дадли настойчиво стремилась остаться одна. А ведь она находилась в чужом доме и, казалось бы, не могла командовать хозяйскими слугами. Но она буквально гнала их на ярмарку. Спрашивается, зачем? Чтобы просто побыть в тишине? Сомневаюсь. Она кого-то ждала, и этот кто-то ее убил. Время было выбрано как нельзя более удачное. В доме пусто. Убийца мог приехать, сделать свое черное дело и уехать, не опасаясь, что кто-то его видел.
Сесил оставался непреклонен:
– Опять-таки, госпожа, это лишь ваше предположение. Показания свидетелей дают веские основания считать, что леди Дадли покончила с собой.
– Мы должны рассматривать все версии, – упорствовала Елизавета. – Надеюсь, хирург с Божьей помощью вскоре огласит свои выводы. Тогда мы узнаем правду.
Наконец хирург огласил долгожданное заключение: смерть Эми Дадли была результатом несчастного случая.
