Иоанн III Великий. Ч.1 и Ч.2 - Людмила Ивановна Гордеева
— Да уж, только этого нам не хватало, — и тут не выдержал, возмутился Иоанн. — У нас свои «турки», со всех сторон — только успеваем отбиваться. То татары казанские, то ордынские наступают, то крымские грозят. И Литва им не уступает — только и держи саблю наготове. Какие уж тут турки?!
Бояре единодушно поддержали своего государя, кивая и поддакивая вслед его речам. Но и тут хитрый итальянец нашёл, как успокоить собравшихся:
— Так это опять же их планы, нам до них какое дело?! Я там речи их слушал, поддакивал, а дело своё делал — договаривался да присматривался. Вызнал их планы и вам изложил всё как есть, им же наши знать совсем незачем.
— Ты мне лучше скажи, в каких годах невеста-то, что молчишь? Не собираетесь мне старуху подставить? Всё равно увижу, — тогда у меня получишь, коль соврёшь.
— Да к чему мне врать? Не очень-то молоденькая, не девочка, но и не стара — в самом соку невеста. Правда, телом она пышновата, — засмущался Фрязин, рассказывая о такой тонкости. — Да это её как будто не портит. Зато хороша, светлокожа, глаза большие — на портрете всё видно.
— Хорошо, хорошо, — помягчел Иоанн. — А теперь скажи, как добирались. Без приключений?
— Слава Богу, благополучно. Правда, на обратном пути в шторм попали, но обошлось, помучились только крепко. Герцог Флорентийский принимал нас, узнал, что есть такое княжество — Московское, послов хочет сюда прислать. Ехали и туда, и обратно с почётом: как видели проверяющие папские пропускные листы, тут же честь оказывали. А на обратном пути папа своих провожатых нам давал, так и вообще никаких забот не было. Уставали, конечно, от дорог бесконечных, особенно в дожди, но пути там объезженные, проторённые.
— Как себя Курицын проявил? Есть ли у него способности к языкам?
— Есть, государь. Пока до Рима добрались, он уж со мной по-латински объясняться начал. И с Софьей Фоминичной сумел договориться, русским языком она с ним охотно занималась.
— В самом деле? — спросил Иоанн, уже обращаясь к Курицыну.
Молодой человек тут же покраснел, смутился, но всё-таки охотно ответил:
— Царевна очень старательна и трудолюбива, к тому же способная весьма... И в обращении обходительна...
— Ну что ж, может, правда, из тебя толк выйдет. Продолжай языки учить и, главное, латынь с греческим — у нас теперь есть с кем заниматься, вон хоть с Фрязиным... Нам это пригодится. Своих русских послов толковых готовить надо, чтоб без толмачей обходились, грамотными были. Учись!
— Слушаюсь, мой государь. — Курицын склонился в низком поклоне, польщённый вниманием Иоанна.
— Что скажете, бояре? — обратился Иоанн к присутствующим. — Прежде чем посылать Ивашку в Рим, я уже советовался с вами, вы одобрили мой выбор. Теперь вы слышали подробный отчёт посла о невесте. Не появились ли какие вопросы, сомнения? Может, бросить мне, пока не поздно, эту затею с женитьбой? Ты как думаешь, Иван Иванович? — обратился Иоанн к князю Ряполовскому, старейшему своему советнику и родственнику.
Это, пожалуй, был самый влиятельный человек среди приближённых государя. Потомок великого князя Всеволода Большое Гнездо, глава представительного семейного клана, он помог когда-то отцу Иоанна вернуть утраченный московский престол и практически стоял у власти в годы его малолетства, когда слепой отец Василий Васильевич Тёмный сам был не в состоянии принимать важных решений. Полки под командованием Ряполовского не раз одерживали победы над литовцами и татарами. Во многом благодаря его мудрой политике и помощи Москве удалось возвыситься и усилиться в последние годы. Ныне казавшиеся когда-то мощными плечи Ряполовского словно поусохли, спина ссутулилась, волосы и лохматые брови его поблёкли. Он ходил с палкой, но всё ещё был похож на кряжистый дуб, который не так-то просто осилить. И хотя многие обязанности Ряполовского — воинские и дипломатические — чаще уже выполнял его сын Семён, на совет ближних бояр Иоанн приглашал всё-таки отца. Из уважения к его славному прошлому, к его светлому уму.
Князь не торопился с ответом. Не в первый раз думал он над этим сватовством, и хотя предыдущий раз скрепя сердце одобрил выбор Иоанна, всё же затею эту считал сомнительной. Нечасто прежде русские государи женились на иностранках. А если и женились, пользы это державе не приносило. На его памяти лишь дед нынешнего великого князя Василий, сын Дмитрия Донского, был женат на литовке Софье, дочери могущественного великого князя Литовского Витовта. Чем это завершилось? Василий Дмитриевич, уступая тестю, отдал ему многие русские земли, в том числе и древний русский город Смоленск. Еле сумел удержать в повиновении Псков и Новгород. А после смерти мужа Софья с малолетним сыном Василием и вовсе отдалась под покровительство властного отца. В ту пору на службу к Витовту перешли многие русские князья, среди которых были и независимые от Москвы великие князья Рязанский и Тверской. Сама же Московская Русь заметно ослабла, начался раздор меж её князьями, унёсший немало сил и крови. Конечно, не дочь Витовта явилась главной причиной междоусобиц и разорения, и всё же...
Конечно, Софья Палеолог — не литовка, но, как знать, с какой стороны тут беды ждать. В одном был убеждён князь Ряполовский: иностранные государыни лишь несчастье да раздор приносят на русскую землю. Да и то: русских, что ли, княгинь не хватает? В душе Ряполовский давно таил обиду на Иоанна. Только что пришлось отдать замуж младшую дочь. А чем она была бы не пара великому князю? Красавица, умница, да и рода знатного — не уступила бы и самому государю, ведь они, Ряполовские, тоже Рюриковичи.
Да разве можно говорить об этом Иоанну? Совсем, кажется, недавно ребёнком был, в рот глядел, прежде чем решение какое-то принять. Нынче совсем во вкус власти вошёл. Попробуй, возрази что! Так взором охолодит — не рад будешь. А с другой стороны, когда теперь у них, у Ряполовских, нет для государя невесты, даже лучше, если он на иноземке женится, не придётся ему женину родню к престолу приближать, выделять да одаривать. А царевнина родня русским боярам не помеха. Да и не поедут
