Вечная мерзлота - Виктор Владимирович Ремизов
Мы познакомились по телефону — он написал семь книг о тех временах. Встретиться он отказался, но на вопросы отвечал и постепенно проникся к моим расспросам. Прочитав первые части рукописи, позвонил и сказал, что могу обращаться к нему в любое время. «Хоть ночью. Я все равно плохо сплю». И я звонил, а потом и ездил к нему в Санкт-Петербург, и мы разговаривали о том времени, быте и нравах, о лагерных отношениях. Он хорошо помнил многих людей и ярко о них рассказывал (о хирурге Богданове, начальнике Строительства-503 Барабанове, лагерном фотографе Гарике, банщиках, аптекарях, нарядчиках и особистах). Иногда звонил сам, вспомнив какие-то случаи из своей санитарско-фельдшерской практики и вообще лагерной жизни — молодой и сильный, он рвался на волю и, ради зачетов, освоил за колючей проволокой много профессий.
Он читал текст в черновых вариантах, потом готовый. Всегда охотно и внимательно, ни разу не сослался на здоровье, хотя за семь лет моей работы над книгой перенес несколько операций. Жалел, что нельзя дать в текст заковыристый лагерный мат, вспоминал — спокойно, не хвастаясь! — лагерную удаль и удачи в драках, с женщинами и в тяжелой работе. Сказал мне как-то: «Могу умирать спокойно, я остался в вашей книге». Везде, где можно было, я сохранял его речь, его умные и сдержанные, никогда не равнодушные эмоции.
Александр Сновский умер 26 мая 2020-го, ему было почти девяносто два года.
Виталию Александровичу Козаченко. Енисейскому капитану. Интеллигентному, простому, живому и остроумному. Человеку колоссального опыта и знаний. Его биография легла в основу образа Сан Саныча Белова. Капитан Козаченко простил мне с юмором, но не без грусти, когда увидел, как его собственная судьба превращается в литературу — в судьбу Сан Саныча.
Так же как и Сновский, обстоятельно и терпеливо отвечал на мои вопросы, готовил к нашим встречам материалы, карты Енисея с пометами, вырезки из газет разных времен. Он жил в Красноярске, мы встречались четыре раза — обсуждали уже готовые части книги. Ошибок было немного, все сложные места я выяснял с ним заранее, но были. Например, по поводу шторма в Енисейском заливе Виталий Александрович хитро улыбался: «Написано все точно, но на такой глубине во время шторма судно просто разбивает о дно. Они у вас все покойники!» Можно было просто «увеличить» глубину в том месте залива, но я переписал все заново. Даже боцмана пришлось спасать.
Козаченко прочел роман в первом черновом варианте. Он умер в возрасте девяноста лет 11 октября 2018 года. Я позвонил в то утро, просто проведать, жена сказала, что опоздал совсем немного.
В книге есть «поклон» Виталию Александровичу — он назван в романе своим именем на своем рабочем месте, а очерк «Бухта капитана Варзугина» принадлежит его перу. Такое ему «спасибо» на все время, пока будет жить эта книга. Но главное — в «Вечной мерзлоте» останется живой его любовь к Енисею и к его товарищам — умелым и мужественным енисейским речникам.
Александру Борисовичу Иванову — прекрасному товарищу, во время работы над книгой он был генеральным директором Енисейского речного пароходства. Журналист по первому образованию, он легко понимал мои нужды. Это он познакомил меня с Козаченко и другими старыми капитанами, он отправил на три недели с экипажем буксира «Капитан Очеретько» с весенним завозом грузов. Вслед за льдами мы спускались по Енисею, а потом шли вверх по бурной Подкаменной Тунгуске, которая поднялась той весной на тринадцать метров. Спасибо дружному экипажу буксира, что помогли почувствовать тонкости их профессии и отношений.
А еще спасибо Александру Иванову за издание книг памяти и замечательный музей Енисейского пароходства (директор Борис Михайлович Гончаров), в которых с любовью и знанием дела сохраняется память о жизни и работе речников. «Вечная мерзлота», кстати, началась с того, что мне в руки попал мартиролог репрессированных капитанов, изданный пароходством.
Александру Михайловичу Казанцеву — нынешнему «хозяину» заброшенного Ермаково. За хлеб-соль, за таежные «экскурсии» в лагеря и по Ермаково. Вообще за гостеприимство, за любовь к своей земле и широту души.
Владимиру Петровичу Демидову — депутату Заксобрания Красноярского края, моему старому товарищу, благодаря ему мы с сыном побывали в норильских шахтах (глубже километра под землю!), на медеплавильном комбинате, в памятных местах и музеях Норильска. За его всегдашнюю поддержку на красноярской земле.
Михаилу Тарковскому — замечательному писателю и человеку. Никто лучше Тарковского не написал про Енисей и охотников-промысловиков, боюсь, что и не напишет (книги «Замороженное время», «Енисей, отпусти», «Избранное», документальный фильм «Счастливые люди»).
Очарованный его прозой — у большой прозы есть такое свойство! — я когда-то отправился к нему в Бахту, в среднее течение Енисея. С тех пор я много раз бывал у Миши в тайге, на енисейских притоках, а его замечательные друзья-охотники стали и моими друзьями.
Небольшому коллективу Красноярского общества «Мемориал». Их многолетняя работа вывела на свет судьбы тысяч репрессированных людей. (На их сайте почти 15000 материалов — воспоминания бывших заключенных и ссыльных, документы, связанные с репрессиями, списки пострадавших, фотографии, публикации и исследования.)
Особая благодарность руководителю красноярского «Мемориала» Алексею Бабию, безусловному знатоку той эпохи, за скрупулезное и доброжелательное чтение моей рукописи. Вспоминая о наших разговорах, всегда думаю, сколько же в российской провинции скромных и в высшей степени интеллигентных людей.
Огромное спасибо энтузиастам — исследователям дорог 501 и 503. Многие из них (за год, два или три) прошли всю дорогу от начала до конца, оставили фото- и видеоматериалы, свои разыскания и соображения. Благодаря им можно наблюдать состояние Трансполярной магистрали в разные годы. Полное таежное и тундровое безлюдье, тяжелый климат, гнус, преодоление рек и болот — экспедиции эти были очень непростые и очень нужные. Это и есть сохранение истории нашей Родины. Невозможно переоценить вклад этих людей.
Отдельная благодарность историку, автору книг по истории Северо-Западной Сибири Вадиму Николаевичу Гриценко. Одному из самых преданных исследователей Трансполярной магистрали, прошедшему ее пешком с фотоаппаратом, открывшему в различных архивах и опубликовавшему, может быть, самое большое количество документов по Стройкам 501–503 (книги «История «Мертвой дороги», «Ямальский Север при Сталине»).
Сотрудникам музеев в Норильске, Дудинке, Игарке за их работу и помощь.
Моему другу, скульптору
