Проклятие Тары. Артефакт-детектив - Алекс Монт
— Да мне без разницы, лишь бы результат был! — делая равнодушную мину, небрежно бросил Матвей.
— Будет результат, обещаю! — хватаясь за трубку, засуетился Фрумкин. — Прохор Семеныч?! Добрейший тебе вечерок! Фрумкин беспокоит. Узнал?! Ну и отлично! И вам того же! Слушай, Семеныч, тут у меня серьезный клиент, мой хороший приятель, интересуется одним небезызвестным тебе деятелем. Надо бы увидеться. Сегодня? Прекрасно! Через два часа? Лады!
Прохор Семенович, отставной генерал ФСБ и бывший начальник службы безопасности Синдиката, вел теперь собственный бизнес. Лишившись прибыльной синекуры после покушения на хозяина корпорации Антипова, старый чекист открыл охранное предприятие. Агентство «Стрела» сотрудничало с респектабельными клиентами и имело хорошую, завоеванную не одним годом безупречной работы, репутацию.
— Нет, Борис, извини, не возьмусь, — узнав, о ком идет речь, энергично покачал головой Прохор Семенович, чем нимало смутил Фрумкина, не ожидавшего подобного ответа.
Банкир чувствовал себя крайне неловко. Он только что уверил Матвея, что дело в шляпе, а теперь ему придется объяснять, что ничего не вышло. Насупленный, он вертел карандашом по столу, не понимая, чем вызван столь категоричный отказ Семеныча, и лихорадочно размышлял, кого подписать еще?
— Послушай, Боря, а чего ты паришься? — догадываясь о его незавидном положении, сжалился чекист. — Давай передадим заказ твоего друга Седому. Думаю, он оформит Чарова в лучшем виде. Пойми меня правильно, Борик, — старый лис перешел на доверительный тон, — сам я не могу. Он из нашей системы, имеет влиятельных покровителей, один Петелин чего стоит, короче, я не в теме. Однако… — обнадеживающе поднял палец Семеныч, — я перетру твой вопрос с Седым. Как и мы все, Седой не имеет причин любить Георгия. К тому же он иностранец, и если заказ выполнят его люди, нам будет спокойнее. Местный криминал лучше не трогать, момент не тот, да и… — сделал выразительный жест Семеныч, — в общем, пускай этим займутся албанцы!
— Албанцы? — переспросил удивленный Фрумкин.
— Ну, какая тебе разница! Албанцы, чеченцы с паспортами Евросоюза или еще кто, главное результат.
— Значит?
— На днях позвоню, — окончательно успокоил его Семеныч, и обнадеженный Фрумкин покинул офис «Стрелы» в приподнятом настроении.
Подробности переговоров с Семенычем расстроили Матвея. Как и Борис, он рассчитывал на немедленное согласие старого чекиста и собирался чуть ли не завтра выплатить аванс. А тут такой неожиданный поворот сюжета, настоящий обломс, ептить! «Ладно, черт с ним, два-три дня ничего не решают, подожду до конца недели, и если не разродится, буду искать альтернативу», — уже не особо надеясь, рассуждал Матвей.
Едва дверь за Борисом закрылась, Прохор Семенович достал из холодильника водки и, дернув рюмашку, сел за компьютер. Седой ответил мгновенно и сразу оговорил цену. Она, признаться, впечатлила чекиста, однако торговаться с балканским авторитетом Семеныч не стал и, накинув свой скромный интерес, отзвонился Фрумкину. Колесо завертелось…
Глава 30. Сделка с нефтяником
Завертелось колесо и в Мюнхене. Получив обещание Матвея, что в первых числах июня тот вылетит в Улан-Удэ, Вайс решил встретиться с покупателем из Техаса и попытаться повысить цену. Выставлять статую на открытый аукцион, на чем настаивал Иссерсон, он по-прежнему опасался. «Черт знает, что выкинут эти фанатики!» Он хорошо запомнил ледяной взгляд заявившегося к нему в офис сектанта, потребовавшего, ни много ни мало, продать за десять миллионов статую богини Тары, если изваяние вдруг окажется у него. Ошарашенный Вайс тогда лишь развел руками, сказав, что слыхом не слыхивал о подобном предмете, но предупреждение буддиста не забыл. «Почему бы не уступить куколку ему, десять лямов неплохие деньги! Вся проблема в Матвее. Он и пятнадцать-то миллионов, которые предложил американец, не считает за цену, так что тогда говорить о десяти сектанта! Нет, надо ломать штатовца, поднять ценник до двадцати и ударить по рукам. Тогда аукцион точно будет не нужен. Матвей никуда не денется и сделку одобрит», — мучился сомнениями Вайс, настраиваясь на непростой торг с техасцем.
Коллекционер оказался в Лондоне и с готовностью откликнулся на предложение возобновить начатый на прошлом аукционе разговор.
— Восемнадцать миллионов и ни цента больше, — таков был вердикт коллекционера. — Даю вам максимально высокую, насколько это возможно, цену. Если выставите статую на торги, вам могут дать и больше, но подумайте, Генрих, зачем вам проблемы? Это же не кусок золота или обычный артефакт из золота, — давил аргументами штатовец, — а великий культовый символ, предмет поклонения миллионов буддистов в разных уголках земного шара. И я не поручусь, что к вам не пожалуют какие-нибудь обскурантисты и не потребуют снять статую с торгов, — словно в воду глядел коллекционер. — И, поверьте, это самое безобидное, что может быть. То, что вы продавали до сих пор, — видя, что немец вот-вот сдастся, продолжал распаляться поймавший кураж американец, — это предметы древних архаических культов, не имеющие последователей в наши дни. Экспонаты провинциального этнографического музея — максимум, на что тянули ваши безделушки. А тут знаменитая буддийская реликвия, бесследно исчезнувшая и вдруг явившаяся из небытия! Да вас затерзают одними вопросами, где вы ее взяли! К тому же, если Тара пойдет с молотка, буддисты расценят это как унижение своей религии. Они, конечно, не мусульмане. Те ухитряются усмотреть оскорбление ислама в любом косом взгляде или двусмысленном жесте. О «Сатанинских стихах» Салмана Рушди или газетных шаржах на Пророка я даже не говорю. Но и терпение буддистов не беспредельно, дорогой Генрих! Короче, — тяжело выдохнул уставший агитировать за советскую власть ковбой. — Давайте я выпишу чек на сумму, равную десяти процентам от сделки, то есть на миллион восемьсот тысяч долларов. Если согласны, деньги можете получить хоть сегодня, — с этими словами коллекционер достал чековую книжку и на глазах у потерявшего дар речи Вайса проставил озвученную цифру. — А это наш с вами договор, — осклабился штатовец, доставая файл. — Можете ознакомиться. Подписываете, и чек ваш! — мастерски завершил психологическую атаку он.
— А если статуи, ну, вы сами понимаете… — позабыв нужные слова, будто блуждая в потемках, силился нащупать запасной выход Вайс. Американец пришел ему на помощь:
— Если случится форс-мажор, вернете миллион восемьсот, и вопрос будет исчерпан. Это прописано в нашем договоре. Вот, пожалуйста, —
