Империя - Конн Иггульден
– Перикл, который недавно развелся?
Он удивился, что незнакомке известны такие подробности, хотя и догадывался, что в последнее время на рынке все сплетничали об этом. Перикл кивнул, и женщина улыбнулась:
– Подойди ко входу, куриос. Да-да, иди!
Матрона скрылась из виду, а Перикл обогнул дом. Невидимые руки отворили дверь, и женщина вышла на улицу.
– Ну вот! Прости, что была резка. Ты ведь понимаешь, к нам тут иногда суются всякие проходимцы. Напрасно, разумеется, но это их не останавливает.
– Что это за… место? – спросил Перикл, отклоняясь назад, чтобы окинуть взглядом дом.
До сих пор он видел только зарешеченное окошко в сад. Здание выглядело достаточно солидным, в два этажа. К удивлению Перикла, женщина, ничуть не смущаясь, взяла его за руку, вынуждая снова посмотреть на нее.
Когда-то она была красавицей, подумал Перикл, немного смешавшись. Утреннее солнце уже припекало, но женщина держала осанку, как танцовщица. Говоря, она глядела ему в глаза, словно на улице больше никого не было и половина жителей города не шла на работу, не открывала лавки и мастерские. По утрам, до наступления дневной жары, на улицах Афин всегда людно.
– Мы сводим вместе хороших мужчин и женщин, – пробормотала матрона, будто делилась с ним секретом; Периклу пришлось склониться к ней, чтобы расслышать, так что он даже ощутил на ухе ее дыхание. – Вообще, завтра вечером я устраиваю дружескую встречу. Просто соберемся, будут музыка, разговоры и вино. Без жен.
Женщина улыбнулась, Перикл ответил ей тем же, потом, поняв, о чем речь, нахмурился:
– Ах… я думаю. Я не понял… э-э-э…
Он оглянулся на решетку в стене, где так часто видел девушку – Аспазию, – когда медленно проходил мимо, и ему раз десять уже хотелось узнать ее имя. Он представлял себе, кто она, какую жизнь ведет, но такое ему и в голову не приходило. Его отец бывал в домах, где можно было купить себе женщину на вечер, Перикл знал это и стыдливо припомнил личный опыт, когда однажды напился допьяна с Кимоном. Тот вечер включал в себя рвоту и потерю сандалий, вспышки мрачного удовольствия и совсем немного радости. Перикл покачал головой:
– Прости, у меня много дел… Пожалуйста, передай от меня благодарность Аспазии. – Слова продолжали вылетать у него изо рта, хотя сам он с трудом мог поверить в это. – Сколько… э-э-э… сколько это стоит?
– Что сколько стоит? – спросила женщина, делая шаг назад.
Перикл смущенно глядел на нее:
– Ну… Невероятно, что мне приходится объяснять… Купить ее время на вечер!
Последние слова он произнес торопливо и стоял, недоумевая, потому что женщина расхохоталась, откидываясь назад и подгибая колени.
– В этом доме не покупают женщин, куриос, для порнеи. Мы здесь растим гетер. Спутниц. Если ты понравишься Аспазии, ее время ничего не будет тебе стоить. Если нет, ты можешь предложить ей талант серебра и все равно отправишься домой ни с чем.
– Правда? – не поверил Перикл.
На его лице изобразился скептицизм, и женщина посуровела.
– Если бы я получала драхму с каждого мужчины, который думал, что ему нужно всего лишь предложить больше, то сейчас уже имела бы этот талант серебра. Мы воспитываем здесь жен, Перикл, а не уличных девок. Мы их находим, мы их обучаем. Это самые исключительные женщины, каких ты встречал. Если ты понравишься одной из них… ну… искать другую тебе уже не захочется. Гетеры – это редкость, и они ценны, куриос. Их не берут напрокат, как лошадей или дешевых шлюх в порту. Наших девушек обожают, как рубины и золото. Они сокровища города. Ты понимаешь?
– Не думаю, нет, – без обиняков ответил Перикл.
Его первоначальное смущение перед этой загадочной женщиной исчезло. Он прищурил глаза, решив, что не позволит одурачить себя. У него не выходила из головы юная красавица, которую он мельком увидел в прекрасном саду, хотя руки у девушки были испачканы землей и на лбу, где она вытерла пот, осталась черная полоса. Все это было настоящее, понял он.
– Тогда пригласи меня, – вдруг сказал Перикл. – У меня есть друзья, которые не откажутся прийти со мной, если им здесь будут рады.
– Нужно подумать. Распущенные парни? Которые напиваются и лапают тех, кто им прислуживает? Дурных манер я не потерплю, куриос. Передай им. Это почтенный дом. Ясно? Хорошо. Тогда я сообщу привратнику твое имя и… Еще двоих? Будь готов удивляться. Увидимся.
Женщина смотрела ему вслед, а он шагал неуклюже и скованно, ощущая на себе ее взгляд. Улица наполнялась народом. Матушка кивнула самой себе. Похоже, маленький сад Аспазии наконец привлек шмеля. Возвращаясь в дом, она молила Афину, чтобы у девушки хватило ума не упустить его. А потом оставила эти мысли. Нужно было многое успеть, чтобы намеченная на завтрашний вечер встреча состоялась. Музыка, угощение, актеры, правильный подбор гостей. Времени мало, да и денег в обрез, но при наличии хорошего лампадного масла, самых лучших кушеток и вина, позаимствованного у местного торговца под обещание расплатиться позже… они смогут на один вечер превратить этот дом в чудесное место. Ради такого прекрасного шмеля.
* * *
Мальчик проснулся среди ночи и сел. Его сон снова был прерван. Уже не одну неделю он каждую ночь поднимался, разбуженный видениями пламени и крови. Как бы сильно он ни давил ладонями на глаза, они не исчезали, переливаясь зеленым золотом.
Спал он на спине, подложив под голову деревянный чурбан с удобной выемкой. Некоторые спартанцы постарше подстилали под себя плащи или даже одеяла, чтобы не так сильно наминать кости. Но Плистоанакс был маленьким для своего возраста и намного легче взрослого мужчины. Каждую ночь он лежал на полу, как кузнечик, и дрожал от холода, пока место под ним не согревалось. Кошмары на самом деле не сильно тревожили его. Как и остальные, он все равно спал чутко, готовый вскочить, услышав внезапный звук. Спартанцев не застать врасплох, говорили наставники. Двое из них погибли при обрушении казармы, задавленные камнями и балками кровли, упавшими прямо на лежак. Услышав об этом, некоторые мальчики смеялись.
Группе Плистоанакса повезло. У некоторых были сломаны ноги или руки, но погиб только один. Мальчик засопел носом и потер его тыльной стороной ладони. Эта картина рисовалась ему во сне: голову малыша сминает рухнувшая каменная колонна и под ней остается месиво из крови, волос и осколков черепа. Временами, стоило ему вспомнить лицо этого бедолаги, и оно тут же искажалось, раздавленное, в клубах оседающей пыли. Пыли было много. Мальчиков
