Борис Грибанов - Елизавета I, королева Англии
Перед тем, как покинуть дом, где ночевал, Моррей был предупрежден, что на него может быть совершено покушение, но он к этому уже привык. Улица в Линлитгоу была запружена людьми, которые пришли поглазеть на регента, и он двигался в этой толпе достаточно медленно. И тут грянул выстрел.
Моррей был тяжело ранен и вскоре скончался.
Мария наградила убийцу пенсией.
Так закончилась эта глава в истории царствования двух королев.
Глава 17
Опять этот проклятый вопрос – за кого выходить замуж? Или вообще не выходить?
Действительно, проблема замужества стала для королевы Елизаветы дамокловым мечом, нависшим над ее головой. Осенью 1566 года, после трехлетнего перерыва, Елизавета созвала Парламент. Казна была в плачевном состоянии и королева хотела, чтобы палата общин санкционировала увеличение налогов на сумму в двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов.
Каково же было раздражение Елизаветы, когда она увидела, что парламентарии занялись вовсе не проблемой налогов, а вопросом о ее замужестве и престолонаследии. Члены палаты общин встали в оппозицию к королеве. Протестантам, обладавшим большим влиянием в Парламенте, не нравилась политика Елизаветы, которую она проводила в последние три года, – ее отказ выходить замуж, ее враждебность по отношению к Екатерине Грей, ее явное сближение с Марией, королевой Шотландии.
Испанский посол Гузмен де Сильва писал в Мадрид: «Королева непопулярна и нелюбима, ее не любят ни католики, ни еретики. Первые за то, что она не католичка, а еретики за то, что она не так яростна и жестока, как им хотелось бы».
Советники Елизаветы, так же как и парламентарии, выражали пожелания, чтобы она вышла замуж. И похоже было, что ее отрицательное отношение к замужеству смягчается. Начали раздаваться голоса о ее возможном браке с Карлом IX, королем Франции. Елизавета сказала французскому послу, что тот факт, что Карл моложе ее на семнадцать лет, не может служить препятствием.
Ближайшие советники Елизаветы полагали, что ей лучше всего было бы выйти замуж за эрц-герцога Карла. Он был бы более сильным союзником против Франции, нежели шведский король Эрих XIV. И хотя он являлся родственником и союзником Филиппа II, он не находился под влиянием Филиппа и не мог помешать Елизавете в ее политике лавирования между Францией и Испанией. Однако, переговоры об этом браке шли очень медленно, а Елизавета не выказывала желания ускорить их.
Когда члены палаты общин вместо того, чтобы одобрить предложенное Елизаветой увеличение налогов, стали обсуждать проблему ее замужества и престолонаследия, королева разозлилась. Мало того, что они устроили публичную дискуссию по поводу настолько личного дела, как замужество, так они еще отказываются утверждать увеличение налогов. Она обрушилась с руганью на своих советников, которые рекомендовали ей уступить палате общин.
Елизавета поделилась своими горестями с испанским послом Гузманом, к мнению которого она прислушивалась. Королева пожаловалась, что палата общин шантажирует ее, требуя обязательства выйти замуж, только тогда они согласны обсуждать ее просьбу увеличить налоги на 250 тысяч фунтов стерлингов. Гузман отнесся к ее жалобам сочувственно. Он посоветовал Елизавете выйти замуж за эрц-герцога Карла, и королева ответила, что намерена в течение недели написать Карлу и принять его предложение.
После двухнедельного противостояния между королевой и Парламентом, представители палаты общин попросили у Елизаветы разрешения представить ей свою петицию. Елизавета приняла их 5 ноября в Уайтхолле и сказала, что под личиной лояльности они встали на грань измены, заставляя ее выйти замуж. А если она найдет себе мужа, они почти наверняка будут возражать против ее избранника. Елизавета намекнула, что некоторые из присутствующих здесь пытались в свое время убедить ее принять участие в заговоре против покойной сестры, королевы Англии, Марии.
Елизавета сказала парламентариям, что неправильно, когда ноги диктуют голове, и что обязанность головы останавливать ноги, когда те бегут навстречу беде. Она заверила, что надеется выйти замуж и родить детей, ибо только это может заставить ее решиться на брак. Елизавета пообещала, что в будущем согласится обсуждать проблемы своего замужества и престолонаследия, но в данный момент она запрещает Парламенту обсуждать эти проблемы.
Противостояние между королевой и палатой общин в общей сложности продолжалось более месяца, и в конце концов Елизавета уступила. Она сообщила Парламенту, что готова удовлетворить их петицию и что они, если хотят, могут обсуждать вопросы, связанные с ее браком. А еще через несколько дней согласилась сократить на одну треть сумму в 250 тысяч фунтов стерлингов, которую запрашивала.
Палата общин приветствовала эти решения королевы и проголосовала за увеличение налогов. Вообще Елизавета была уверена в любви английского народа к ней. Об этом свидетельствует такой, вроде бы малозначительный, но показательный эпизод. Королева в тот вечер возвращалась во дворец с банкета, который устраивал в ее честь сэр Томас Грэшем, «мой купец», как называла его королева. Тысячи факелов освещали ее путь, приветственные крики толпы сопровождали ее карету. Французскому послу Ла Моту Фенелону, ехавшему с ней, она сказала: «Мое сердце радуется, когда я вижу любовь ко мне моих подданных. Я знаю, что мой народ может сожалеть только о том, что я смертна, поскольку у них нет уверенности, что я рожу престолонаследника, который будет править ими».
Между тем королевские министры были все более озабочены явным нежеланием королевы выходить замуж. Годы идут, и скоро королеве будет поздно рожать детей и тогда, говорил Сесил, «она будет подвергаться дьявольской опасности, что кто-то пожелает ее смерти». И продолжал: «Если Бог своей милостью спас ее от убийств, ее будет преследовать опасность утратить любовь и преданность своих подданных, которые разочаруются тем, что она не выходит замуж и не может рожать детей. И это будет терзать королеву до конца ее дней».
Было совершенно очевидно, что время для заключения брака с австрийским эрц-герцогом ушло. Елизавета слишком долго носилась с этой идеей и явно заигралась. Эрц-герцог заявил, что она сделала его посмешищем и унизила его императорское достоинство.
В октябре 1570 года Елизавета отправила в Вену своего посланца, молодого мистера Копхэма, с секретной миссией к императору, чтобы обсудить с ним возможность этого брака. Молодость посланца вызвала немалое удивление. В частности, при французском дворе говорили, что «если такой опытный государственный деятель, как граф Сесил, не добился успеха в заключении брачного договора, устраивающего Ее Величество, то вряд ли можно ожидать, что этот безусый молодой человек, не обладающий политическим весом, сумеет что-то сделать».
Дело бесконечно затягивалось. Эта медлительность объяснялась частыми болезнями королевы, войнами во Франции и во Фландрии и другими препятствиями. Но королева надеялась, что эта задержка не положит конец намерениям брата Его Императорского Величества, и если он прибудет в Англию, то его там встретят с радостью. Его Императорское Величество холодно ответил, что «его брат весьма огорчен тем, что Ее Величество так затянуло с ответом о своих намерениях в отношении него, за что он, тем не менее, ей весьма благодарен, однако принц, не предполагая, что Ее Величеству потребуется три года, чтобы принять его, обратил свои мысли к другой особе и в настоящее время он обручен с принцессой, в отношении которой не будет никаких проблем с религиозной принадлежностью. Тем не менее он выражает свое сожаление тем, что королева не приняла его в должное время и надеется, что она отныне будет относиться к нему как к брату».
Елизавета пришла в ярость и выкрикивала, что «император нанес ей такое тяжкое оскорбление, что если бы она была мужчиной, а не женщиной, она вызвала бы его на дуэль».
Один из придворных Елизаветы писал: «Причиной ее огорчения и досады совершенно очевидно стал брак эрц-герцога Карла с дочерью его сестры герцогини Баварской, либо потому, что она сосредоточила на нем свою любовь и свои фантазии, либо потому, что она не могла смириться с тем, что он так легко пренебрег ее красотой и величием, а также боязнь, что отныне Парламент будет давить на нее при выборе мужа».
Поскольку австрийский эрц-герцог отпал как претендент на ее руку, Елизаветой овладела идея выйти замуж за кого-нибудь из французских принцев. В 1564 году мать четырнадцатилетнего короля Франции уговаривала Елизавету, которой к тому времени исполнился тридцать один год, принять его в качестве жениха. Это предложение ко всеобщему удивлению королева Англии отклонила. А французский король вскоре женился. Незадолго до этой свадьбы граф Лестер проводил французского посла в приемную Елизаветы в Хэмптонкорте. Посол «обратил внимание на то, что королева одета нарядней, чем обычно, она была готова говорить о предстоящем бракосочетании короля». Посол ответил, что был бы счастлив поздравить королеву по такому же поводу. На что Елизавета заявила, что «она не так давно говорила ему, что не собирается выходить замуж, а вот теперь сожалеет, что не полумала в свое время о своем желании иметь потомство. Если она когда-нибудь выйдет замуж, то только за мужчину королевского рода, соответствующего ее рангу».
