Лейтенант Хорнблауэр. Рука судьбы - Сесил Скотт Форестер
Он проснулся за полдень, побрился, примостив зеркальце на коечную сетку, освежился под помпой для мытья палубы, послал в каюту за чистой рубашкой и переоделся. Сидя на палубе, поел холодной говядины с последними остатками чудесного гибралтарского хлеба. Хлеб, даже черствый, был бесконечно вкуснее корабельных сухарей. Масло тоже было из Гибралтара и тоже чудесное — его хранили в холоде в глиняном горшке. Когда Хорнблауэр закончил есть, пробило семь склянок.
— Эй, на палубе! Неприятель меняет курс!
Хорнблауэр мигом оказался на ногах — тарелка покатилась в шпигат — и поднес к глазам подзорную трубу. Все это произошло без какого-либо сознательного усилия с его стороны. Так и есть. «Кастилия» сменила курс на более северный и теперь шла вполветра. Что ж, неудивительно: они отошли от Картахены на две с лишним сотни миль, и, если испанцы не намерены идти дальше в Средиземное море, им самое время брать курс на Менорку. В таком случае терьер последует за быком и в последний раз облает его у Порт-Маона. Впрочем, возможно «Кастилия» развернулась не затем, чтобы идти на Менорку. Сейчас они в тех самых краях, где проходят британские конвои с Сицилии и Мальты.
— Лево руля, пожалуйста, мистер Стил. Держитесь параллельным курсом.
Разумно будет, пока возможно, идти с наветренной стороны от «Кастилии». Приятное довольство, которое Хорнблауэр испытывал несколько минут назад, сменилось волнением. По коже побежали мурашки. Девять из десяти, что эта смена курса ничего не означает, но есть и десятая возможность…
Восемь склянок. Матросов вызвали на первую собачью вахту.
— Эй, на палубе! Вижу парус впереди неприятеля!
Вот оно что.
— Поднимитесь на мачту, мистер Смайли. Вы тоже можете подняться, мистер князь.
Это покажет его княжеской светлости, что на флоте наказание смывает вину и что ему верят: он больше не наделает глупостей. Эту мелочь надо было упомнить, несмотря на волнение, вызванное криком впередсмотрящего. Хорнблауэр не знал, что там впереди за парус, невидимый пока с палубы. Но есть шанс, что это британское судно, прямо на пути «Кастилии».
— Два паруса! Три паруса! Капитан, сэр, это похоже на караван, прямо под ветром!
Караван может быть только британским, значит где-то на пути «Кастилии» английский военный корабль.
— Руль на ветер, и правьте прямо на врага. Свистать всех наверх, пожалуйста, мистер Стил. Корабль к бою.
Пока длилась погоня, Хорнблауэр не готовил корабль к бою. Он не желал боя с огромной «Кастилией» и намерен был его избежать. Теперь он жаждал сразиться — жаждал, хотя по коже пробегал мороз, вызывая у Хорнблауэра приступ ненависти к себе, тем более острой, что высыпавшие на палубу подвахтенные по-ребячески весело скалились, предвкушая схватку. Мистер Джонс выбежал на палубу, застегивая сюртук, — видимо, он дремал у себя внизу. Если с Хорнблауэром что-нибудь случится — ядро оторвет ему ногу или разнесет его в кровавые клочья, — командование «Атропой» перейдет к Джонсу. Странно, но мысль о Джонсе во главе «Атропы» была так же неприятна, как мысль о ядре. Тем не менее Джонса надо ввести в курс дела, что Хорнблауэр и сделал тремя короткими фразами.
— Ясно, сэр, — ответил Джонс, трогая длинный подбородок.
Хорнблауэр сомневался, что Джонсу все ясно, но времени больше тратить не мог.
— Эй, на мачте! Что караван?
— Один корабль сменил галс, сэр. Он направляется к нам.
— Что за корабль?
— Похож на военный, сэр. Я вижу только его бом-брамсели, сэр.
Корабль, который направляется к «Кастилии», может быть только военным, сопровождающим конвой. Хорнблауэру оставалось надеяться, что это большой фрегат, способный на равных помериться силами с «Кастилией». Но он знал, что большинство фрегатов Коллингвуда — «Сириус», «Наяда», «Гермиона» — несут по тридцать две двенадцатифунтовые пушки. Это — не противники для «Кастилии» с ее сорока четырьмя восемнадцатифунтовками, разве что капитан проявит большое искусство, «Кастилия» же, напротив, будет сражаться плохо, и к тому же успеет вмешаться «Атропа». Хорнблауэр до боли напрягал глаза, но британского корабля не видел. «Кастилия» смело неслась на фордевинд. Корабль был почти готов к бою; отвязывали пушки.
— Сигнал, сэр.
Хоррокс листал книгу, с мачты кричали о флажках.
— Правильный ответ на кодовые сигналы, сэр. Вот его позывные. «Соловей», сэр, двадцать восемь. Капитан Форд, сэр.
Едва ли не самый маленький фрегат, вооруженный всего-навсего девятифунтовками. Дай бог, чтобы у Форда хватило ума не сближаться с «Кастилией». Ему надо маневрировать, не подпускать ее близко, пока не подоспеет «Атропа». Тогда, применив умелую тактику, они собьют «Кастилии» мачты, после чего смогут обстрелять ее продольным огнем, ослабить и, наконец, уничтожить. Капитан «Кастилии» правильно оценил ситуацию. Оказавшись между двумя враждебными судами, он решил атаковать то, которое для него доступнее. «Кастилия» по-прежнему несла все паруса — она хочет вступить в бой раньше, чем вмешается «Атропа». Испанец решил разделаться с «Соловьем», а после повернуться к «Атропе». Если ему это удастся — о, если ему это удастся! — перед Хорнблауэром встанет ужасный выбор: принимать или не принимать бой.
— Корабль к бою готов, сэр, — доложил Джонс.
— Очень хорошо.
Хорнблауэр наконец различил в подзорную трубу парус — далеко-далеко за «Кастилией». Пока он смотрел, под бом-брамселями корабля появились брамсели, бом-брамсели исчезли. «Соловей» оставил только «боевые паруса». Хорнблауэр немного слышал о Форде. У него репутация хорошего боевого капитана. Дай бог, чтобы у него хватило и рассудительности. Форд старше Хорнблауэра в капитанском списке — ему никак не прикажешь держаться в стороне. «Кастилия» по-прежнему неслась к «Соловью».
— Сигнал, сэр. Номер семьдесят два. «Сблизьтесь с неприятелем!»
— Подтвердите.
Хорнблауэр почувствовал на себе взгляды Тернера и Джонса. Возможно, в сигнале скрывается упрек, Форд намекает, что он не торопится вступить в бой. С другой стороны, сигнал может просто означать, что бой неизбежен. Над горизонтом уже появились марсели «Соловья» — фрегат в бейдевинд мчался навстречу испанцу. Если б Форд протянул еще полчаса! «Атропа» медленно, но верно нагоняла «Кастилию». Нет, он по-прежнему мчится вперед — играет на руку «Кастилии». Испанцы взяли нижние прямые паруса на гитовы и убрали бом-брамсели, готовясь к схватке. Два корабля стремительно сближались — белые паруса над синим морем под синим небом. Они были в точности на одной линии — настолько, что Хорнблауэр не мог определить расстояние между ними. Вот они повернулись —
