Валерий Воронин - Заколдованная Русь. Древняя страна магов
Скифские бабы разные – и большие и маленькие, есть более изящные, другие же совсем примитивные. Скорее, их внешний вид зависел от искусства мастера и крепости камня, подобранного для высекания скифской девы.
Но что их всех объединяет – одинаково сложенные на животе руки. И почти всегда – в них зажат небольшой предмет. Большинство учёных считают, что это ладанка для воскурений. Обычно в такие закладывали ароматические травы и другие, пригодные для этого вещества, чтобы распространить воскуряющие дымы и запахи на значительные расстояния. Может быть, таким образом в обрядовой форме скифы повторяли акт, связанный с жертвоприношениями Деве в храме её имени? Либо вообще так повторяли историю с отсечением у неё (либо Русы, Майи, Сиф…) волос?
Учитывая, что сам скифский курган, как я уже писал, есть повторение горы Меру (с её золотым стержнем и усыпальницей богов), то и наличие на его вершине скифской бабы вписывается в историю о Меру. А значит – и о возрождении Сварги и отсечении волос богине Деве-Майе-Сив…
Но возрождение Сварги в обязательном порядке соседствует с разжиганием горнов, выплавкой металла и выделением большого количества дыма (от горящего горна). Этот дым – внешний знак, говорящий о том, что Сварга работает (и Портал тоже!), жизнь возобновлена, и планета (Руса-Земля) воспрянула ото сна. Древние русы сравнивали этот дым с рекой Смородиной (смрада) и считали, что эта река отделяет мир от Рая (Ирия). Их «родственники» тавры разжигали огни и воскурения во время своих жертвоприношений в храме Девы, воздавая должное великому прошлому. Скифы, которые был родственны таврам и русам, по своему отражали это ритуальное событие, запечатлев его в виде ладанки-воскурительницы в руках каменной бабы. А греки этот образ перенесли в изящные линии своих скульптур и барельефов, на которых Дева изображалась с предметом, зажатым в её руке. Очевидно, им уже не было точно известно, что именно она держала, но то, что данный предмет крайне важен, греки-мастера знали точно. Вот и копировали его, как могли, вкладывая свой смысл в древнее содержание.
В Крыму сохранилось достаточное количество легенд о Деве, преобразованных в повествования о тех или иных событиях, имевших место быть (или якобы имевших место быть). Наиболее часто связаны они с башней Девы. Учитывая то, что сама Сварга состояла из множества башен (страна башен, крепостей), а все они строились по образцу первой башни (собственно Сварги, как металлургической печи), то и связь Девы с башней является древнейшим отголоском металлургического прошлого Крыма.
Что интересно, я в одной из легенд, касающейся Девы, нашёл следующую сюжетную линию. В годы, предшествующие захвату Крыма османскими войсками, между владениями греческих полисов и княжеств с одной стороны, и генуэзцами, хозяевами прибрежных крепостей, с другой, возникали споры за обладание теми или иными территориями. Нередко такие споры заканчивались кровавыми стычками и междоусобными войнами. В ходе одной из них в пределах нынешнего Судака погибла княжна Феодора (дочь местного правителя). Ритуал её погребения завершился отрезанием её волос, что символизировало глубокую скорбь по поводу её кончины.
Я встречал и в некоторых мифологических сюжетах древней Греции подобные же обряды, связанные с отсечением волос, которые символизировали взятый обет (и его исполнение). Думается, все эти факты (скорее всего, их множество), и являются отголосками тех событий, которые были когда-то в Крыму и сохранились в народной памяти в виде тех или иных сюжетов.
Но говорить о том, что это лишь легенды, не несущие под собой реальной основы, нельзя. Скорее всего, ритуал, связанный с Девой (взятым обетом), повторялся здесь не раз. И тому у меня есть одно немаловажное подтверждение.
Глава X
Золото Мамая
1
Когда мы стали самым тщательным образом изучать всё, что могло бы помочь уяснить суть и назначение открытой в Крыму исторической древности, то, конечно же, прибегли к услугам тех архивов, которые, как правило, закрыты для простых (и непростых!) людей. Я уже рассказывал, что нам удалось проникнуть, благодаря надёжным помощникам, в архивы Патриарха Вселенского, где скрывались и скрываются сейчас многие тайны Крыма. Прочитанное нас ошеломило. Но для осознания того, чем мы владели, потребуется слишком много времени и сил. А в условиях, которые нас окружают, сделать это было почти невозможно. Поэтому мы ограничились точными, конкретными знаниями, способными понять и оценить лишь одно из направлений наших исследований в районе Биюк-Узенбаша и реки Манаготры.
Мощный аппарат «Аненербе» был способен заглянуть в самое секретное хранилище древних тайн. Точно так же, как мы смогли проникнуть в архивы Патриарха Вселенского, нам открылись двери и Ватиканской библиотеки. Конечно, нас интересовали в первую очередь сведения о Крыме, его историческое прошлое. Среди прочего у нас оказалась и информация об одном случае, который произошёл в конце XIV века. Он привлёк своей курьезностью и не более того. Но позже наши специалисты заинтересовались теми сведениями, которые были изложены в одном из ватиканских свитков, сочтя их крайне важными.
Я постараюсь данную историю изложить достаточно точно, по памяти воссоздавая то, что мне однажды стало известно.
Речь идёт о неком молодом человеке по имени Антонио. Родом он был из Генуи, чьи колонии приморских городов и крепостей разбросались по живописным берегам Крымского (тогда ещё – Таврического) полуострова. Этот Антонио прибыл с Апеннинского полуострова в местечко Чембало (нынешняя Балаклава) с особой миссией. Дальше, следуя тексту, видно, что он выполнял особое задание Ватикана. Впрочем, в те времена он просто назывался «папским посланником».
Судя по датам, Антонио (его часто называли брат Антонио) прожил в Крыму достаточное число лет. Чем он занимался, из текста не ясно, как и то, выполнял ли он особое задание. Впрочем, судя по тому, что этот человек часто выезжал в другие генуэзские колонии, следует, что миссию свою он помнил хорошо.
Однажды в Кафе (городок в Восточном Крыму, ныне зовётся Феодосией) он повстречался с важным господином… Впрочем, вот как об этом говорится в свитке.
«Меня попросили как можно быстрее явиться в дом, где часто бывал я прежде. Несмотря на поздний час, отказать в помощи я не мог. В конце концов, я для этого здесь и находился. Вскоре я предстал перед влиятельным человеком, о силе которого ходила слава. Мне сказали, что ему срочно требуется помощь – очень болят зубы. Я всё понял и приступил к делу. Мои старания возымели действие. Зубная боль утихла.
С тех пор я стал часто видеть этого человека. Он приблизил меня к себе, доверял. У него зубы болели часто, и он мучился днями. Мои же способности оказались для него спасительны…».
Вот кто такой, этот брат Антонио! Оказывается, здесь, в Крыму, он выдавал себя за врача. Вот почему он часто бывал в разных генуэзских колониях. Судя по всему, Антонио был хорошим врачом. Возможно, даже обладал способностями, которые выходят за рамки обычного специалиста. Впрочем, в те времена врач, знахарь и кудесник часто выступали в одном лице.
Теперь становилась понятной и миссия, которую выполнял Антонио. Благодаря своей профессии он мог бывать в самых разных местах, а слава хорошего врачевателя делала такие визиты естественными. Он всегда был вне всяких подозрений. Это же отличное прикрытие для нелегальной работы! Можно собирать и передавать самую конфиденциальную информацию, не привлекая к себе никакого внимания. Этот человек многое знал и о многом мог рассказать. Почитать бы его отчёты… Впрочем, они в библиотеке Ватикана не сохранились. Да и были ли они?
Далее брат Антонио делает описание важного господина из Кафы, которому он лечил зубы. «Роста ниже среднего. Я был выше почти на голову. Но он так широк в плечах, что казался богатырём. Руки очень сильные. Я не уверен, что прежде встречал человека с такими сильными руками. Он виртуозно владел мечом. Их у него было множество самых разных видов. Можно было подумать, что он собирает оружие для коллекции. На самом деле это был настоящий воин. Я не желал бы с таким встретиться в равном бою. Думаю, что он чрезвычайно опасен…».
Даже этот короткий текст даёт исчерпывающую характеристику о брате Антонио. Он, в самом деле, выполнял особую миссию. И она заключалась в сборе сведений относительно тех людей, которые могли бы стать соперниками, а при определённых обстоятельствах – и сторонниками, или даже союзниками Папы Римского. Врач, при всей своей миролюбивой профессии, способен на многое. Именно его допускают к себе люди в самые уязвимые моменты жизни, когда они абсолютно незащищены, несмотря на то, что в обычной жизни могут виртуозно владеть оружием…
Да, нам ещё надо поучиться у папских стратегов, как следует владеть искусством перевоплощения ради достижения своих целей. Впрочем, я слегка увлёкся личностью брата Антонио. Вот что из свитка следует далее.
