Виктор Поротников - Игорь Святославич
«Люди умрут, а богатство останется», — любил говаривать он;
— Несправедливо исполчился ты на меня, брат, — первым заговорил Ярослав. — Иль забыл, что на зачинающего сам Бог ропщет…
— Не прикрывайся Богом, брат, — прервал Олег. — Я сразу сказал тебе через боярина своего, что твоего мне не надо, а не хочешь добром вернуть мне Изольду, так я отниму ее силой.
— Помилуй, брат, разве я похищал у тебя эту фряженку?! — изобразил изумление Ярослав. — С чего ты взял, что она в Курске?
— Мой человек выследил ее там, — холодно ответил Олег. — Не вставай у меня на дороге, брат. Добром прошу, не вставай. Коль войду я в Курск силой…
— Давай договоримся, брат, — постарался смягчить Олега Ярослав. — Пусть твой соглядатай с двумя гриднями войдет в город и укажет моему воеводе, где скрывается Изольда. Ежели выяснится, что это и впрямь она, я велю Судиславу выдать ее тебе.
— Вместе с Вышеславом, — тотчас вставил Олег.
— Будь по-твоему.
На том и порешили.
Олег призвал к себе двух преданных воинов, Данилу и Михея. Поведал, с кем и зачем пойдут они в осажденный город.
Затем князь переговорил с соглядатаем:
— Все от тебя зависит, Мерец. Сыщешь Изольду — озолочу. Не сыщешь — придется Курск штурмом брать, а ты злата своего лишишься.
В глазах соглядатая появилась решимость.
— Без Изольды не ворочусь, княже, — произнес он твердо. Был разгар жатвы, и смерды из ближних деревень пришли к князьям, прося их не начинать битву на нескошенных нивах.
Ярослав заверил крестьянских старост, что вовсе не горит желанием сражаться с братом своим из-за беглой рабыни.
Олег же сказал смердам так:
— У вас есть по крайней мере один день. Вот и косите хлеба.
Мерец и сопровождавшие его гридни въехали в Курск верхом на конях. Мерец был безоружен, оба его спутника были с мечами.
Их встретили воевода Судислав и знатные куряне.
— Князь мой велел мне пособлять вам в поисках беглой рабыни — начал было Судислав.
Мерец дерзко прервал его:
— Мы и сами с глазами, воевода. А потому не мешайте нам!
— Что ж, ищите! — молвил Судислав. — Город перед вами. Горожане, идущие по делам и стоявшие у ворот жилищ, с любопытством взирали на троих всадников, с азартом мчащихся куда-то.
Судислав отрядил нескольких конных воинов во главе со своим сыном, чтобы проследить за людьми черниговского князя.
Мерец спешился возле неказистого домика с обветшалой изгородью и начал ломиться в дверь. Олеговы гридни наблюдали за происходящим со стороны.
— Знахарка тут живет, — сказал кто-то из соседей. — Чем же прогневила она черниговского князя?
Мерец, не отвечая на вопросы, ворвался в дом.
В нем оказалась старуха, которая, решив, что к ней лезут тати, встретила непрошеного гостя с топором в руках.
Мерец как ошпаренный выскочил из домишка и сердито крикнул Олеговым гридням:
— Чего стоите как неживые? Ищите Изольду, тут она где-то!
Гридни вбежали в дом, отняли у хозяйки топор и принялись шарить по всем углам.
Мерец проверил на чердаке и в подвале. Изольды нигде не было.
Зато Мерец увидел в берестяном туеске среди прочих драгоценностей красные бусы.
— Ага! — торжествующе воскликнул Мерец, тряся бусами перед носом оторопевшей хозяйки. — Не ошибся я. Была здесь Изольда! Была. Бог свидетель! Откель у тебя эти бусы? Отвечай подобру-поздорову.
— Это плата мне за труды от женщины одной, — пролепетала знахарка, — бесплодная она… Вот и лечится моими снадобьями. Никакого зла я ей не делала.
— Волосы у той женщины темные и вьющиеся как плющ? — допытывался Мерец.
— Да, — кивала хозяйка, — такие у нее волосы.
— Нос прямой и лицо овальное, так?
— Так, молодец.
— Очи у нее большие и красивые, как у лани?
— Да.
— Брови темные, тонкие, вразлет?
— Ага, — испуганно кивала знахарка.
— Станом стройна и величава походкой, так?
— Так, так.
— Белокожа и белозуба? Ну?
— Ну да.
— А зовут ее как?
— Имен я не спрашиваю, младень. Мне это ни к чему.
— А живет она где?
— В Курске живет.
— Где в Курске?
— Про то я ее не спрашивала. Мне ведь все равно, где она живет.
Мерец задумался, пытливо глядя на сидящую перед ним знахарку. Похоже, не лжет.
— А чисто ли по-русски та женщина с тобой разговаривала? — опять спросил он.
— Говорила без изъяну, — ответила знахарка.
— Давно ли она замужем?
— Четвертый год.
— Сама сказала?
— Да.
— Муж у нее кто?
— Имени не знаю, но человек знатный.
— Молод ли он?
— Молод.
— Сколь раз та женщина к тебе приходила?
— Ой не знаю, милый. Трижды, а может, больше…
— Как же ты лечишь, коль не ведаешь, сколь раз к тебе человек приходил?
— Так ведь ко мне много людей ходит: и мужей и жен. Всех не упомнишь!
— Чем еще та женщина с тобой расплачивалась?
— Серебряную монету дала.
— Где монета? Покажи!
Знахарка порылась в сундуке и выложила монету на стол.
Мерец схватил монету. Так и есть: серебряный фряжский солид!
— Ну, братцы, птичка у нас в руках! — весело промолвил Мерец, подмигнув своим помощникам. — Это вам за труды.
Мерец высыпал на стол драгоценности из берестяного туеска.
Гридни не стали отказываться: оба были жадны до чужого добра, у обоих были долги. Покуда они делили серебряные колты, кольца и подвески, Мерец продолжил свой допрос.
— Вот эта монета лишний раз доказывает, что женщина, которую ты врачуешь, есть беглая рабыня моего князя, — произнес Мерец, глядя знахарке в глаза. — Либо помоги мне сыскать ее, либо не сносить тебе головы. Выбирай.
— Думается мне, что это дочка купца Листрата Дементьевича, — опустив голову, пробормотала знахарка. — Где живет она с мужем своим, не знаю, но отец ее живет на Торговой улице, второй дом слева от переулка. По резным воротам тот дом узнать можно.
— Вот это другое дело, — улыбнулся Мерец, — а монету эту я забираю, уж не обессудь.
Вскочив на коней, Мерец и оба гридня поскакали к дому купца. Отыскали его довольно быстро.
Купец изумленно вытаращил глаза, когда представший перед ним богато одетый княжеский слуга властно потребовал указать, где живет его замужняя дочь.
— Живет недалече отсюда, — ответил купец, — только с утра пришла к нам в гости и теперь пребывает здесь.
— Вели позвать ее сюда!
Купец повиновался с тревожным сердцем, заметив, как один из гридней приготовил веревку.
Мерец расхаживал по просторной светлице, разглядывая богатую обстановку купеческого жилища, снедаемый нетерпением от предстоящей встречи с той, за которую князь обещал ему щедрую плату.
— А ежели купчишка поможет Изольде скрыться? — высказал опасение Михей.
— А мы его в мечи! — с угрозой бросил Данила.
— Пустое, — махнул рукой Мерец. — Куда ей бежать? Курск окружен со всех сторон черниговскими полками. Коль в городе попытается схорониться, так нам это только на руку. Олег возьмет его приступом и отдаст на разграбление своим ратникам. А тут есть что взять…
Мерец постукал носком сапога по окованному медью сундуку.
Оба гридня понимающе осклабились.
Услышав приближающиеся шаги, Мерец живо скомандовал:
— Как только Изольда войдет, сразу вяжите ее!
Гридни так и сделали, грубо отпихнув в сторону купца и его жену, которая, заголосив, бросилась вон из светлицы. В доме начался переполох. Купца пришлось оглушить рукоятью меча, чтобы он не цеплялся за руки. Гридни вязали руки молодой женщине с такой бесцеремонностью, что разодрали на ней платье, повалив несчастную на пол.
Поставьте ее на ноги, — сказал Мерец. Данила и Михей исполнили приказание. Они удивленно воззрились на соглядатая, лицо которого вдруг вытянулось и приняло мрачное выражение.
Мерец шагнул к пленнице и сорвал повой с ее головы. Затем, к еще большему удивлению гридней, принялся расплетать дрожащими руками темные косы.
Молодица с ненавистью глядела на позорящего ее человека, который поворачивал ей голову и так и эдак, чуть слышно бормоча:
— Не она!.. Нет, не она…
— Что-то не так? — осторожно спросил Данила.
— Все не так, — раздраженно ответил Мерец. — И волосы не такие темные, и родинки за ухом нет, и глаза серые, а не карие…
Мерец рванул на пленнице платье, обнажив ей плечи.
— И следа от ожога на левом плече нету, — убитым голосом произнес он. — Не Изольда это. Вот беда-то!
— Почему беда? — пожал плечами Михей. — Вручим князю эту, чай, она не хуже той будет. Лицом-то она с Изольдой схожа.
Мерец показал пленнице красные бусы:
— Твои?
Молодица молча кивнула.
— И монету ты знахарке оставила? — Мерец вынул из кошеля фряжский солид.
