Ассирийский мушаркишу - Александр Васильевич Чернобровкин
За день до нашего прихода случилась стычка передовых подразделений, закончившаяся боевой ничьей. Каждая сторона объявила победительницей себя и начала готовиться к следующему раунду с проигравшей. Мы подошли как раз вовремя, чтобы поучаствовать в нем. Расположились в отведенном нам месте, поставили шатры строго по линии. Новый шарр Ассирии любит, чтобы все было параллельно и перпендикулярно. Ему бы служить старшиной в советской армии.
Я сходил к его шатру, новому, большому, из темно-зеленой плотной материи. Охраняли его четыре кольца стражников, причем внутреннее было из нубийцев. Движуха туда-сюда была отменная. Мне даже неудобно стало отвлекать правителя по всяким пустякам, поэтому попросил командира внешней линии, чтобы вызвал ко мне кого-нибудь из писцов. Мол, мне надо передать Синаххерибу несрочное сообщение, не нуждающееся в ответе. Мою просьбу выполнили. Вышел мужчина средних лет с рыжей бородой, благодаря которой я и запомнил его, когда был на приеме в Ниневии. Он тоже меня не забыл, что нетрудно при моей-то нетипичной для этих мест внешности.
— Передай шарру Синаххерибу, когда будет не слишком занят, что я нахожусь в лагере правого крыла в отряде из Халеба. Может быть, потребуюсь ему, — попросил я.
— Хорошо, — согласился писец и сразу вернулся в шатер.
Второй раунд состоялся через два дня южнее Куты. Армии сошлись на равнине, покрытой сухой травой. Судя по большому количеству овечьего «гороха», здесь до недавнего времени было пастбище. Я примкнул к конному отряду из Халеба, расположенному на правом фланге во второй линии. На Буцефале полный бард: пейтраль (защита груди) из железа, обтянутого белой тканью, чтобы не натирала и не нагревалась на солнце, и кожаные шанфрон (морда), критнет (шея), круппер (круп) и фланшард (бока). У многих, но не у всех лошадей моих соратников, тоже есть кожаные доспехи, но только закрывающие грудь, причем носят название конный щит. Многие внимательно осмотрели, что я навешал на Буцефала. Надеюсь, переймут опыт. На вооружении у меня не только лук и сабля, но и легкая двухметровая пика с коротким железным трехгранным наконечником, который по задумке должен пробивать чешуйчатый доспех. В деле пока не проверял. В ожидании боя она воткнута железным подтоком в сухую землю. За спиной лук с натянутой тетивой. Может быть, пригодится. К седлу прикреплены два колчана с дешевыми легкими стрелами из тростника и с костяными наконечниками. Они нестандартные, длиннее тех, что выдают в ассирийской армии. Тратить свои дорогие во время сражения меня жаба давит.
Справа от нас стоит фаланга в двенадцать шеренг из тяжелых пехотинцев в металлических шлемах и чешуей, нашитой на кожаные нагрудники. Железные шлемы почти все в форме полусферы с подвижными наушниками на кольцах, введенные в конце правления Шаррукина, и немного бронзовых, старых, остроконечных, вылитых вместе с наушниками. Обычно вторые на опытных воинах, хотя первые легче и, как по мне, удобнее. Впрочем, мне так кажется потому, что у меня похожий по форме, но не материалу, намного надежнее. Уверен, что моя сабля при ударе сверху вниз разрубит полусферический, а с остроконечного соскользнет, надо будет бить сбоку под углом. Перед тяжелой пехотой стоит легкая, вооруженная луками, пращами, дротиками и… собаками. Держат на коротких поводках по паре кобелей той же породы, что и мой Гарик, облаченных в кожано-металлические доспехи. Как мне сказали, псов выпускают метров за пятьдесят до врага, чтобы расстроили ряды. Есть люди, которые панически боятся собак. К тому же, ниже пояса даже тяжелые пехотинцы защищены плохо, только чем-то типа кожаных берцев до колена, зашнурованных спереди. Собака прокусит такие запросто. Гарик разламывает зубами кости овец и свиней. У человека не намного крепче.
Позади фаланги, ближе к флангам, стоят колесницы. Среди них есть легкие быстрые с двумя воинами, возницей и лучником, и большие тяжелые с тремя — еще и копейщиком. И те, и другие используют против тех армий, которые никогда не противостояли колесницам, не знают, как с ними бороться. Легкие колесницы обстреливают с дистанции и преследуют удирающих врагов, тяжелые разгоняются и врубаются в строй, ломая его, помогая своей пехоте, которая бежит следом. Экипаж последних погибает почти сразу, поэтому на них служат простолюдины, а на первых, где шансы выжить намного выше — знатные. Сейчас все в тылу, потому что враг собрался сражаться от обороны и наверняка нарыл канав перед строем и на флангах. Вступят в бой, если где-то прорвут наш строй или когда побегут враги.
В центре, метрах в трехстах от крайнего ряда фаланги, стоит тяжелая колесница, на которой сидит под зонтом на высоком кресле Синаххериб, окруженный каре из отборных тяжелых пехотинцев. Если бы у меня было задание грохнуть его, запросто бы завалил выстрелом из арбалета сзади. Тяжелый болт пробил бы спинку кресла и доспех с расстояния метров сто, и у меня были бы неплохие шансы удрать, потому что колесницы не везде смогут проехать, а кавалерии рядом нет. Подумал, что надо бы предупредить правителя Ассирийской империи, чтобы прикрывался конницей с тыла и флангов. Подумал еще и решил не делать этого, потому что заказчики часто сами становятся целью.
Завыли трубы, забили барабаны. Фаланга как бы колыхнулась от передней шеренги к задней и двинулась вперед. За ней последовала и конница на флангах. Я выдернул пику, пришпорил коня, чтобы не сломать строй. Он все равно распадется, когда поскачем в атаку, но сейчас ведем себя дисциплинированно. Пока что наша армия — это единое целое. Я чувствовал, как оно накаляется, наполняясь смесью страха и ярости. Последнего больше. Оно покатилось, ускоряясь и крича все громче, на врага, налетело, ударившись и малость расплескавшись. Добавились звон оружия, стоны, испуганное ржание лошадей…
Я был на непривычном месте, в задних шеренгах. Впереди шел бой, яростный, шумный, а мы, стиснутые со всех боков, почти не двигались, дожидаясь своего часа. Стоял ядреный конский аромат — одеколон из-под седла, суховатый, царапающий ноздри. Жеребцы, чувствующие атмосферу страха и ужаса, нервничали, кусая друг друга и пытаясь лягнуть. Я похлопывал Буцефала по шее, успокаивая. Скорее всего, мы тут ради массовки.
Только подумал, что зря взял пику, не пригодится, как наш строй колыхнулся влево, началось движение в ту сторону. Не знаю, само так получилось или кто-то из командиров правильно оценил обстановку и повел задние шеренги на
