Сон в красном тереме. Том 1 - Цао Сюэцинь
Мамка Ван и Ин-гэ прислуживали Дай-юй под голубым пологом, а няня Ли, кормилица Бао-юя, и старшая служанка Си-жэнь прислуживали Бао-юю.
Си-жэнь, собственно, была служанкой матушки Цзя, и по-настоящему звали ее Хуа Жуй-чжу. Матушка Цзя любила Бао-юя и, опасаясь, что другие служанки не смогут ему угодить, отдала внуку Жуй-чжу, которая отличалась добротой и преданностью. Бао-юй знал, что «хуа» – означает «цветок». К тому же в одном древнем стихотворении он прочел фразу: «Ароматом цветок привлекает людей…» Поэтому, с позволения матушки Цзя, он переменил имя служанки на Си-жэнь – Привлекающая людей.
Си-жэнь была преданна сверх меры: прислуживая матушке Цзя, она только о ней и думала; теперь она служила Бао-юю и думала только о Бао-юе. Юноша был избалован, Си-жэнь всякий раз усовещивала его, и если он не слушался, она искренне огорчалась. И вот вечером, когда Бао-юй и мамка Ли заснули, Си-жэнь заметила, что Дай-юй и Ин-гэ все еще не отдыхают. Она сняла с себя украшения, бесшумно вошла в комнату Дай-юй и спросила:
– Барышня, почему вы до сих пор не ложитесь?
Дай-юй тотчас же предложила ей место.
– Садитесь, пожалуйста, сестрица!
– Барышня Линь Дай-юй очень огорчена, – добавила Ин-гэ. – Она все время утирает слезы и говорит: «Я только приехала и уже успела расстроить брата. Если бы он разбил свою яшму, разве не я была бы виновата?!» Мне насилу удалось ее успокоить.
– Барышня, не убивайтесь, – проговорила Си-жэнь. – Я уверена, что вам придется увидеть кое-что более удивительное! Не стоит по всякому поводу огорчаться и расстраиваться. Не принимайте ничего близко к сердцу!
– Все, что вы сказали, сестры, я запомню, – отозвалась Дай-юй.
Они поговорили еще немного и разошлись отдыхать.
На следующее утро Дай-юй, навестив матушку Цзя, пришла к госпоже Ван. Госпожа Ван и Ван Си-фын только что прочли письмо, полученное из Цзиньлина, и о чем-то шептались с женщинами, приехавшими от старшего брата госпожи Ван.
Дай-юй ничего не поняла, но Тань-чунь и ее сестры знали, что речь идет о старшем сыне тетушки Сюэ, по имени Сюэ Пань; он жил в Цзиньлине и недавно кого-то убил. Он думал, что это сойдет ему с рук, поскольку он богат и принадлежит к влиятельной семье. Но разбором его дела занялся суд области Интяньфу, и его дядя, Ван Цзы-тэн, получив об этом письмо, решил предупредить госпожу Ван, а также сообщал ей, что ее сестра с детьми едет в столицу.
Чем окончилось это дело, вы узнаете в следующей главе.
Глава четвертая, которая повествует о том, как юноша с несчастной судьбой повстречался с несчастной девушкой и как послушник из храма Хулумяо помог разрешить запутанное дело
Итак, Дай-юй и ее сестры пришли к госпоже Ван и услышали, что она беседует с женщинами, присланными женой ее старшего брата, и речь идет о том, что кто-то подал в суд на ее племянника Сюэ Паня, обвиняя его в убийстве. Так как госпожа Ван была занята важными делами, сестры покинули ее и отправились к вдове Ли Вань.
Эта Ли Вань прежде была женой Цзя Чжу. Цзя Чжу умер в молодых годах, но, к счастью, после него остался сын по имени Цзя Лань, которому сейчас исполнилось пять лет, и он уже начал посещать школу.
Ли Вань была дочерью известного чиновника из Цзиньлина. Ее отца звали Ли Шоу-чжун, когда-то он занимал должность возлиятеля жертвенного вина[29] в императорской академии Гоцзы цзянь. Раньше в их роду все мужчины и женщины учились. Однако, начиная с Ли Шоу-чжуна, в отношении женщин стали придерживаться правила: «Чем меньше девушка талантлива, тем больше в ней добродетелей». Поэтому, когда родилась Ли Вань, ей не позволили учиться по-настоящему. Она прочла лишь «Четверокнижие для девушек» да «Жизнеописания знаменитых женщин», выучила кое-какие иероглифы и запомнила несколько имен мудрых и добродетельных женщин, живших при прежних династиях. На этом дело и кончилось. Главным занятием ее сделалось прядение и рукоделие, поэтому, собственно, ей и дали имя Вань, а прозвище – Гун-цай[30].
В ранние годы потеряв мужа, Ли Вань, несмотря на то что жила в довольстве и роскоши, исхудала, стала похожей на засохшее дерево или мертвый пепел, перестала интересоваться окружающим. Все ее внимание сосредоточилось на воспитании сына и на служении родителям покойного мужа; в свободное время она вместе со служанками занималась вышиванием или читала вслух.
Таким образом, Дай-юй хотя и жила здесь как гостья, сестры относились к ней по-дружески, и ей оставалось беспокоиться только о своем престарелом отце.
Теперь вернемся к Цзя Юй-цуню, который, как говорилось выше, получил назначение и отправился к месту службы. Едва он прибыл в Интяньфу и вступил в должность, как в суд на рассмотрение поступила жалоба: две семьи оспаривали покупку одной служанки, ни одна сторона не желала уступать, благодаря чему дело дошло до убийства. Цзя Юй-цунь немедленно распорядился арестовать истца и доставить к нему на допрос.
– Убит был мой хозяин, – говорил истец. – В тот день он купил себе девочку, вовсе не предполагая, что покупает ее у торговца живым товаром, который похитил ее с целью продажи. Торговец получил с нас деньги, и мой молодой хозяин сказал, что третий день будет счастливым и тогда он введет девочку в дом. За это время торговец вторично продал девочку в семью Сюэ. Мы об этом узнали, бросились искать продавца, чтобы отнять у него купленную нами девочку. К несчастью, семья Сюэ принадлежит к числу цзиньлинских деспотов, пользуется огромным влиянием, и когда мы пришли, толпа здоровенных слуг набросилась на моего хозяина и избила его так, что он вскоре умер. Убийцы – хозяин и слуги его – скрылись бесследно, осталось лишь несколько человек, совершенно непричастных к делу. Целый год я подавал жалобы, но никто не пожелал заняться их рассмотрением. Прошу вас, уважаемый господин начальник, сделайте доброе дело, арестуйте злодеев, и я до конца дней своих буду благодарить вас за великую милость!
– Как это так? – возмутился Цзя Юй-цунь, выслушав его. – Убили человека и безнаказанно сбежали! Неужели никого не задержали?
Он тотчас же распорядился выдать доверительную бирку на право ареста и послать служителей суда, чтобы те немедленно взяли под стражу семью убийцы и учинили допрос под пыткой. Но неожиданно Цзя Юй-цунь заметил, что стоящий у стола привратник глазами делает ему знак не торопиться.
В голове Цзя Юй-цуня мелькнуло подозрение, и он остановился. Покинув зал и пройдя в потайную комнату, он отпустил слуг, оставив при
