Виктор Алексеев - Соперник Византии
- Что говорить! Все предлагают затяжную степную войну, которую мы и так ведем с хазарами и печенегами. Хазарию надо разрушить! Как Трою, Карфаген, как Александр Македонский разрушил Фивы. Город Итиль уничтожить, жителей продать в рабство, они довольно долго питались нашей кровью.
В светлице зашумели, кто-то засмеялся, кто-то весело качал головой, кто-то, жестикулируя, объяснял, что воевода нынче перебрал. Асмуд хоть и звался воеводой, но никогда не водил войско. На него все и смотрели как на мирного человека, правда, ученого не в меру, и воспитателя Святослава, красиво говорившего, но не как на человека, глубоко знающего военное дело. Шум прекратился только тогда, когда поднял руку Святослав.
- Сейчас не обязательно знать, где и когда мы встретим и дадим бой хазарам. Сейчас главное - подготовить к весне двести боевых лодий, набрать двенадцать-пятнадцать тысяч воев и сделать их боеспособными. Оружие и щиты какие есть, но лучшие щиты вот такие, - Святослав вытащил из-за спинки кресла миндалевидный красный щит и показал всем. - Он удобен тем, что защищает все тело у пехоты. Моя конная дружина должна состоять из двух тысяч всадников. Щиты у них остаются круглые. Сулицы делать на два локтя длинее. Матушка запасла оружие, и воеводы его получат по потребе. По весне первоначальный сбор в Витичиве, а там я укажу, куда и как следовать.
На том порешили.
Святослав встал. Поднялись и все остальные. Когда Совет разошелся, обсуждая слова Великого князя, Ольга спросила:
- Почему ты не прислушался к предложению Свенельда?
- Мать, - ответил Святослав, - у тебя и так много забот, а вопросы походов, войны и мира решаю я.
- Ты что-то уже решил?
- Да, но об этом не должен знать никто.
- Конечно, ты уже взрослый человек, но все же не мешало бы тебе прислушиваться к более опытным людям. Если бы ты вовремя послушал меня и крестился, то женой твоей была бы сейчас византийская принцесса и империя помогала бы тебе во всем, как помогает болгарскому царю Петру.
- Мне достаточно и твоего уговора с ними. Неизвестно как принцесса, а Преслава мне нравится, она красива, добра и мудра. Вот только посольство нужно отправить к печенежскому хану, с которым ты вела беседу. Хорошо, если его конница присоединится к нашему походу.
- Никакого посольства. Надо послать нарочного с кольцом рубиновым, что у тебя на руке, с устным указанием, где вы соединитесь. Свое же кольцо с рубином я дала хану как знамено. Теперь уже решай сам.
- Хорошо. Это я сделаю ближе к весне.
- И последнее, - вопросительно глядя на сына, спросила она: - Кто такая Манфред? Еще одна жена?
- Это мой стременной.
- Женщина-стременной?
- Почему ты удивляешься? Когда отец ходил на Царьград, у него в войске было больше тысячи женщин.
- Ты должен помнить, что у тебя уже двое сыновей от венгерской княжны, которая тебе нравится, как ты говоришь.
- Я не против, если их будет больше, - ответил Святослав и покинул мать, отправившись в Киев.
Гора - это не просто возвышенность над Днепром, не место, где когда-то впервые Кий поставил свою хижину, чтобы наблюдать за потоком лодий в одну и другую сторону и взимать мыто. Гора - это сосредоточие экономической, политической, военной и религиозной власти с уже древними традициями, где стояли хоромы правителей, каганов, великих князей: Яра Буса, Германариха, Аттилы, Белояров, Дира и Аскольда, Олега Вещего, Игоря и Ольги, а ныне Святослава. Это ядро власти и богатства, которому служили все. Связь с селившимся вокруг людом осуществлялась единственным способом - через подъемный мост, который к ночи поднимался, а утром опускался, тем самым ограждая Гору от любых неожиданностей.
Нынче Святослав остался в Киеве и решил быть здесь до начала похода. Он тщательно обдумывал свое решение, которое задумывал еще в Ладоге, после рассказа Асмуда о гибели тридцатитысячной армии на Волге недалеко от Итиля. Это коварство хазарского правителя, получившего свою долю и нарушившего договор, глубоко запало в душу и память Святослава, и теперь он твердо решил, что именно Итиль должен стать объектом его отмщения за гибель славянских воинов. И весь план его строился на изведанных путях по рекам, мастерстве ушкуйников, на храбрости и выучке воинов, особенно тех, которых он собрал в Ладоге. Он вызвал к себе Ингвора и Сфенкеля, поручив им командование двумя дружинами, которые должны где по рекам, где волоком, но в назначенный срок появиться на реке Десне, а потом уж волоком до Оки, которая впадает в Волгу. У Асмуда было другое поручение, хотя Святослав понимал, что оно очень трудное для пожилого учителя, но опытнее в таких делах, умнее и преданнее человека у князя не было.
- Асмуд, - сказал Святослав учителю, - мне нужна твоя помощь.
- Я и приставлен к тебе, чтобы учить и помогать, - ответил Асмуд, сося свой любимый корень.
- Ты верно сказал на совете, что нам не нужна затяжная война. Хазарию надо разгромить, но биться надо не там, где она сильна, а где у нее самое слабое место. Наша сила в ладьях, а не в коннице. Потому мы должны этим воспользоваться. Мы пойдем не на Дон, где стоит их мощная крепость Саркел, а на Оку, оттуда на Волгу и ударим прямо по Итилю. Но прежде надо договориться с вятичами. Можно воевать и их, но не хотелось бы распылять силы и терять время. Надо договориться с ними о том, чтобы не воевать, а мирно пройти до реки. И я бы хотел, чтобы именно ты отправился к ним и договорился. Ну а если не удастся договориться, то «пойду на вы».
Святослав улыбнулся и мягко, по-дружески положил руку на плечо учителя.
- Думаю, неплохо, - ответил Асмуд, - неплохо задумано, но нужны обильные дары старейшинам.
- Этим я и займусь сейчас, что-нибудь найду в калите, кое-что попрошу у матушки. Как там твой вятич? Бери его с собой, надеюсь, пригодится, выбери крытые сани, утепли шкурами...
- Ну уж до этого я как-нибудь сам додумаюсь. Через седмицу тронусь.
- А об охране я подумал, - провожая учителя, твердо сказал Святослав.
Саркел укреплялся. На стенах ставились камнеметательные машины - пороки, укреплялись ворота, оборудовались бойницы и завозилась дополнительно горючая смола. Огромные чаны с подготовленными кострищами были видны тут и там. Одним словом, Саркел готовился к нападению русов. Но, как было задумано полководцем Усманом, Саркел - это не главное место сражения, Саркел - это ловушка для русов. Основная хитрость заключалась в том, что за несколько сот метров от крепости копалась замаскированная траншея, заполненная горючими материалами, которые, как только пройдет войско русов, подожгутся, и тьма покроет пространство. Именно тогда знаменитая хазарская конница начнет мясорубку. Так задумал Усман, так одобрил его царь Иосиф, который неизвестно каким образом узнал о состоявшемся в Вышгороде совете и о предложении полководца Свенельда поначалу разгромить Саркел. Это станет началом и концом Руси, это будет торжество Иосифа на всем пространстве до Днепра и далее, обилие рабов и богатства, что накопила княгиня Хельга, это будет урок Византии, у которой теперь можно будет отторгнуть Крым. И каганат Иосифа станет величайшей державой.
Иосиф прошел в покои кагана, откуда слышалась музыка и громкие голоса мужчин - окружение Божественного, которое вечно сопутствовало всем каганам, избираемым на двадцать лет, а потом умерщвляемым и снова избираемым из молодых людей. Каган - символ Хазарии, его герб и флаг, его знамение государства, но не власть. Вся власть сосредоточена в одних руках - у Иосифа. Эта вечная праздность претила Иосифу, он сморщился так, что нос опять коснулся верхней губы, но традиции никому не позволялось нарушать, даже царю иудеев. Пав на колени и коснувшись головой пола, Иосиф протянул к нему руки, прося слова. Каган молчал. Никто из живых не должен слышать его голоса, как никто не слышал голоса Бога. Только исполнитель воли кагана, поднеся к устам раковину, громогласно мог произнести живые слова:
- Каган слушает тебя, Иша!
- Божественный, - произнес Иосиф, - государственные дела заставили меня обратиться к тебе и преклоненно просить тебя изменить свое решение ехать на Дон и посетить Саркел. Поганые язычники решили разгромить его, и там будет война. Я считаю, что нам следует дорожить твоей безопасностью.
Это была затяжная пауза, во время которой Иосиф стоял на коленях с протянутыми руками. Наконец он услышал громкий голос:
- Кто такие поганые?
- Это русы, - ответил Иосиф, - они хотят разрушить твое царство. Эти подлые племена смели поколебать твое величие и твою праздность на земле.
Опять наступила продолжительная пауза.
- Зная твою мудрость, Иша, - прозвучал громкий голос, - понимая твою заботу о благополучии царства, Божественный соглашается изменить свой отдых.
- Да будет светить твой солнечный лик, да будет мирным царство твое, да останется твоя праздность на земле Хазарии.
