Закон забвения - Роберт Харрис
«Уилл… Уилл… Уилл…»
Скоро уже четыре месяца, как он уплыл в Америку. Она не знала, добрался ли он. Слишком мало прошло времени, чтобы успела прийти весточка. Уилл не хотел уезжать, но она умоляла мужа ради ее самой и детей не сдаваться врагам. Факт, что рядом с ним находится ее отец, немного утешал Фрэнсис: старик практичен и хитер, тогда как Уилл склонен к мистике и фатализму. Да простит ее Бог за такие мысли, но это так. Она любила его с шестнадцати лет, вышла замуж в восемнадцать и знала супруга, как никто иной.
Фрэнсис села и нащупала в шве матраса небольшой прорез, сделанный ею. Пошарив пальцами в соломе, она извлекла единственные три вещи, оставшиеся ей от мужа: прядь волос, миниатюрный портрет и последнюю записку, посланную им в день отплытия. Дядя Уильям привез ее из Грейвсенда, после того как проводил беглецов.
Дражайшее мое сердце, Бог обережет нас, ибо Его волей происходят на земле все правильные вещи. Молись за меня, я же всегда буду молиться за тебя – ты величайший из даров, коим наградил Он меня. Я вернусь к тебе, как только смогу.
Письмо было написано аккуратным почерком Уилла на клочке бумаги, неровно вырванном из блокнота. Чернила расплылись. Записка была без даты и без подписи. Она еще раз перечитала ее. Вдохнула запах пряди темных волос. Вгляделась в любимое лицо на портрете – широко расставленные глаза, тонкий нос, маленький изящный рот – и поцеловала его.
Фрэнсис услышала, как тетя зовет ее по имени. Она засунула свои сокровища поглубже в матрас и побежала вверх по лестнице посмотреть, чем может помочь.
Несколько часов спустя, к исходу утра, вскоре после того, как тетя Джейн вернулась из деревни с хлебом и сыром, а Фрэнсис натаскала воды из колодца, чтобы постирать ночные сорочки детям, дядя Уильям, собиравший яблоки в саду, влетел в дом с известием, что по улице едут конные солдаты. На его лице Фрэнсис прочла страх.
– Думаешь, они к нам?
– Наш дом единственный тут. Куда им еще направляться?
Она сгребла Нэн, ползавшую по полу в кухне, и передала ее Фрэнки, велев отвести ее и Джудит в их комнату, где Бетти еще не встала с постели.
– Оставайтесь там, пока я не скажу вам спуститься.
Со стороны сада послышались топот копыт и мужские голоса. Двое солдат промелькнули под окном кухни. Дом окружали. Мгновение спустя в дверь забарабанили. Дядя Уильям слегка приоткрыл ее и был отброшен потоком военных, ворвавшихся внутрь с пистолетами и шпагами наголо. Несколько человек вбежали в гостиную. Другие ринулись наверх. Двое солдат навели мушкеты на Фрэнсис и Хуков, приказав не шевелиться.
Вскоре в кухню властно вошел коренастый широкоплечий человек.
– Преподобный Уильям Хук, если не ошибаюсь? – Он церемонно прикоснулся к шляпе и обратился к тете Джейн: – А вы миссис Кэтрин Уолли?
– Нет, сэр. Меня зовут Джейн Хук.
– Прошу прощения. – Мужчина посмотрел на Фрэнсис. – А вы, полагаю, миссис Гофф. – Некоторое время он внимательно ее разглядывал. Глаза у него были темные. Мелькало в них нечто, то ли осведомленность, то ли сочувствие, отчего Фрэнсис поежилась. – Где миссис Кэтрин Уолли?
– Она в постели, сэр, – ответила Фрэнсис. – Больная.
– Позвольте взглянуть.
Дядя Уильям начал оправляться от шока.
– Постойте, – сказал он. – По какому праву врываетесь вы в наш дом?
– Существует ордер на арест полковника Уолли и полковника Гоффа, о чем вам прекрасно известно.
– Здесь никого нет, мистер Нэйлер! – крикнул сверху один из солдат. – Только маленькие девочки!
Фрэнсис заметила, как губы Нэйлера на миг разочарованно опустились.
– Что ж, это не удивляет. – Он повернулся к ней. – Вы, без сомнения, скажете, что не имеете понятия, где они.
– Я много месяцев не видела ни мужа, ни отца.
– Так ли? – Нэйлер крикнул солдатам наверху. – Обыщите тут все тщательно. Переверните весь дом, если понадобится. – Потом снова посмотрел на Фрэнсис. – Отведите меня к миссис Уолли.
Она проводила его в гостиную. Мать лежала, натянув одеяло до подбородка, и глядела в потолок. Нэйлер наклонился к ней. Провел ладонью у нее перед глазами. Реакции не последовало.
– Как давно она в таком состоянии?
– С тех пор, как ее выкинули из дома на улицу, не позволив захватить ничего, кроме имени.
– У вас нет братьев или сестер, способных помочь ей?
– Есть родной брат и два сводных, но они не в Англии.
– А где?
– Я не знаю.
Это была правда. По слухам, Джон и Генри обретались во Франции, а Эдвард в Ирландии. Всю семью разметало. Малыш заплакал. Фрэнсис рванулась к нему, но Нэйлер ее опередил. Он поднял Дикки из люльки и, держа на вытянутых руках, стал поворачивать из стороны в сторону, разглядывая его оценивающим взором, словно поросенка на ярмарке.
– Какой чудесный паренек! Славно, должно быть, иметь здорового маленького сынишку.
Сверху доносились грохот, треск отдираемых досок. Одна из девочек закричала. Фрэнсис протянула руки к сыну:
– Отдайте его мне, пожалуйста.
Нэйлер прижал ребенка к груди и вдохнул аромат пушистых волосиков. Потом начал баюкать, поглаживая по спинке. Малыш перестал плакать.
– Вот видите? У меня талант обращаться с детьми. Скажите, где ваш муж, миссис Гофф, – вкрадчиво промолвил он. – И жизнь станет лучше для этого младенца и для всех вас.
– Я не могу сказать вам того, чего не знаю.
– Тогда я скажу вам то, что думаю. – Он кивнул в сторону дяди Уильяма, наблюдавшего за ними с порога. – А думаю я, что Гофф и ваш отец отправились к приятелям мистера Хука в Америку. Такое у меня подозрение. – Он повернулся в сторону кухни. – Капитан Уивер! Идите сюда и сделайте обыск.
Дядю Уильяма оттеснили прочь с дороги. Уивер вошел в сопровождении двух солдат.
– Начните с койки. Потыкайте шпагой в матрас.
Капитан с сомнением посмотрел на Кэтрин Уолли.
– А с ней что делать?
– Если не может встать сама, вытащите ее.
Фрэнсис слышала, как семилетняя Фрэнки кричит наверху: «Мама! Мама!»
– Это бесчеловечно, мистер Нэйлер, – сказала тетя Джейн.
– Бесчеловечно – убивать в
