Cага о Бельфлёрах - Джойс Кэрол Оутс
Итак, новое место было готово, и, хотя сама кошка — рыжая в полоску красавица с шелковистой шерстью в прелестных белых «носочках», с белой «полумаской» на мордочке и с блестящими изумрудными глазами — поначалу была раздражена и явно не понимала, что происходит, по прошествии нескольких часов она, казалось, привыкла.
Хайрам вскоре выкинул этот случай из головы. Ведь у него было столько забот, столько хлопот: переговоры о покупке последнего участка земли в полторы тысячи акров застопорились, в Бельвью назревает стачка, в Иннисфейле рабочие тоже проявляют недовольство… Хайрам неделю отсутствовал дома по делам, а когда вернулся, то, обогнав слугу, несущего багаж, поспешил распахнуть дверь в свою комнату, и в нос ему сразу ударил запах: такой сильный и одновременно такой противный, что его затошнило. Его глаза буквально полезли из орбит, и он растерянно вертел головой, пытаясь подавить приступ рвоты, а недоумок-слуга тем временем, как ни в чем не бывало поставил в комнату его чемодан. Кошка! Вонь так и не исчезла! А ведь он строго приказал, чтобы служанки сменили постель, даже положили новый матрац и как следует проветрили комнату…
— Этот запах, Хэролд, — произнес он.
Слуга почтительно смотрел на него, приподняв брови. Совершенно очевидно — этот идиот просто притворяется, что ничего не замечает.
— Сэр?..
— Запах! Как я могу оставаться в этой комнате, как, Господи помилуй, спать здесь, в такой вони!..
Я же ясно велел, и ты прекрасно это помнишь, чтобы в комнате тщательно прибрали.
— Но, сэр… — произнес слуга, растерянно моргая. В притворной тревоге он старательно наморщил свой сероватый, как пергамент, лоб, но в глазах застыло равнодушное, насмешливое выражение.
Хайрам с колотящимся сердцем сделал такой жест, словно хотел смахнуть негодяя с дороги, но вместо этого подошел к кровати и откинул одеяло.
А там — просто невероятно, на том же самом месте, лежала на боку рыжая кошка, лениво вылизывая одного из котят (тот пищал и беспорядочно перебирал лапками), а три остальных, чьи голубовато-красновато-серые тельца дрожали от неутолимого голода, сосали молоко.
— Это… это просто невыносимо! — воскликнул Хайрам.
Наглость кошки не имела границ она лишь взглянула на Хайрама и как ни в чем не бывало вернулась к своему занятию.
— Хэролд, говорю тебе, это невыносимо! — повторил Хайрам.
Он кинулся к выводку — кошка зашипела и как будто собралась броситься на него; не помня себя от гнева, он схватил одного из крысенышей, такого отвратительного, с маленьким раздувшимся животиком, который, казалось, вот-вот лопнет, с жидкими ниточками экскрементов на задних лапках, и швырнул его об стену. Раздался удивительно отчетливый хруст, и мертвый котенок упал на пол.
— Убери их отсюда! Давай, живо! Всех до одного! — заорал Хайрам, хлопая в ладоши, и напуганный слуга в ужасе уставился на него. — Смени постель! И матрас! Шевелись! Это приказ. А ну, сюда, лентяи! Иначе всех рассчитаю. Заменить матрац, убрать в комнате и проветрить всё, а ну, живо!
Разумеется, его приказ был выполнен. Усилиями целой роты слуг, мужчин и женщин, заменили не только матрац, но и саму кровать, по распоряжению бабки Корнелии оттащив прежнюю, с красивой латунной спинкой, в одну из кладовых замка; они сменили ковер и тяжелые бархатные шторы, распахнули настежь окна, чтобы чистый прохладный ветерок напрочь выветрил все посторонние запахи, наполнив комнату благоуханием пропитанной солнцем травы и еле уловимым ароматами гор. Вот теперь, сказала Корнелия, с одобрением инспектируя проделанную работу, этот капризный старик наконец уймется.
И он унялся, с некоторой опаской.
— А с этой омерзительной тварью наконец покончено? — спросил он.? — И с ее еще более мерзким потомством?
Его заверили (пусть и немного погрешив против истины: кошку с котятами только перенесли в сарай, вместе с домиком-коробкой, тряпками, плошками и всем прочим), что, разумеется, все сделано, и больше она его не побеспокоит.
— В самом деле, это было… невыносимо, — проговорил он.
Но как-то днем, дня через три, не более, возвращаясь к себе после продолжительного обеда, Хайрам заметил в дальнем конце коридора, где располагалась его комната, крадущуюся тень… именно тень, с немного опущенной головой… размером с кошку… Подбежав к его двери, это существо толкнуло дверь (очевидно, та была приоткрыта) и скользнуло внутрь.
Не может быть, подумал он с ужасом. Не может быть!
Они же по его приказу должны были убить эту мерзавку и ее котят — «но, несомненно, это была кошка, еще одна кошка, которая несла за шкирку котенка (он видел что-то у нее в зубах)…
Хайрам возопил. Вбежав в комнату, он увидел мерзейшую картину: все та же рыжая кошка с белой полумаской, в белых носочках, с зелеными глазищами бережно опускает котенка, которого принесла в зубах, на его кровать. Она устроила под одеялом уютное гнездышко, даже сумела откинуть угол тяжелого стеганого покрывала. А самое отвратительное, что там уже лежало три котенка, не считая четвертого, которого она принесла. И все четверо жалобно мяукали и перебирали в воздухе своими лапками.
— Не может быть! Я отказываюсь верить своим глазам! — кричал Хайрам.
Даже в состоянии ступора у него отлично работало логическое мышление, и он понял, что прислуга вместе с его снохой обманули его и подняли на смех: мол, старый, свихнувшийся дурак. Гнев его вспыхнул с новой силой. А рыжая нахалка решила вступить с ним в открытую схватку и не думала двигаться с места, несмотря на его крики и громкие хлопки. Ее
