Ричард Львиное Сердце - Ирина Александровна Измайлова
— Сеймур. Седрик Сеймур, рыцарь его величества. Ведь так, государь? — повернулся Седой Волк к Ричарду. — Вы признаёте меня своим вассалом и рыцарем?
— Ещё бы! Хотя, если уж говорить по совести, вы скорее рыцарь королевы. О Боже, никак вы покраснели, а? Зря. Моей матушке почитают за честь служить и молодые рыцари, такая уж она дама и такая королева! Ну так что же? Едем в Дюренштейн?
Это было произнесено не с вопросом, а скорее — как приказ. Леопольд, слегка растерявшийся, кажется, готов был произнести покорное «да». Но Фридрих протестующе взмахнул рукой:
— До Дюренштейна даже самым быстрым ходом добираться неделю. А наш «друг» Парсифаль постарается помешать нам доехать туда. У него здесь могут найтись достаточные силы — отыскал же он так быстро этого метателя топора! Шестое число — через три дня, и колдун не захочет упустить этот день.
— Да что он такое затеял, кто-нибудь мне объяснит? — в недоумении воскликнул Ричард Львиное Сердце.
— Потом, государь, потом! — отозвался Эдгар Лионский и вопросительно поглядел на Тельрамунда. — Тогда что нам делать, Фридрих?
— Ехать в Антверпен, в монастырь. Там ему нас не достать.
— Хорошенькое дело! — опомнился Леопольд. — Это мой пленник, и я не позволю вам им распоряжаться. Неужели мой отряд не справится с горсткой поганых тамплиеров?
— Поганых тамплиеров могут явиться и сотня, и две, — заметил Тельрамунд. — И я бы на твоём месте не рисковал, Лео. Поедем с нами, так оно будет спокойнее. Шестое число минёт, тогда мы окажемся в относительной безопасности: они нас не тронут. Пока не тронут. Потому что, — лицо тевтонского рыцаря вновь помрачнело, — я уверен: есть у них в запасе и другая дата...
Глава 4
Мечты магистра
— Они всё-таки обыграли нас! Обыграли, это надо признать. Будь двадцать раз проклят тот день, когда я подпустил так близко к нашим тайнам треклятого Тельрамунда, и сто раз будь проклят каждый из дней, когда посланным мною людям не удалось его уничтожить! А Генрих-то, Генрих — какое ничтожество! Трус, предатель и мерзавец!
Окончательно выйдя из себя, Парсифаль запустил в стену кубком, и по светлому ковру расплылось рубиновое вино.
Шмуль бен-Рувим (он же Муталиб, он же грек Паулос) с почти нескрываемым удовольствием наблюдал за истерикой магистра. До сих пор тот всегда сохранял если не полную невозмутимость, то абсолютную уверенность в себе. Такое проявление слабости со стороны свято уверовавшего в то, что тайные знания дают ему неограниченную власть, веселило шпиона тамплиеров до глубины души.
— Скачи, скачи! — еле слышно прошептал он себе в бороду на языке своих предков. — Так ли вы всё ещё запрыгаете, когда лет через тысчонку поймёте, для кого на самом деле старались! Избранства ему захотелось!.. Избранными не становятся, избранными рождаются, глупец!
— Ты что там бормочешь?! — резко обернулся к нему колдун. — Какие-нибудь свои иудейские заклинания?
— Так разве я их знаю? — безмятежно улыбнулся Шмуль. — Заклинания — это по части вашей милости, а я не умею колдовать. Да и к чему мне такое опасное искусство? Только я бы на вашем месте не огорчался столь сильно. Разве всё потеряно?
— Потерян день! День, понимаешь? Я послал пять отрядов, чтобы перехватить ублюдка Леопольда и этих франкских скотов, но те точно провалились! И только сегодня утром я узнаю, что они в Дюренштейн не поехали, а кинулись в Антверпен, в монастырь апостола Петра, к епископу Доминику. Знали куда! Монастырь так же неприступен, как Дюренштейн. Да и не стану же я его осаждать: тут уж всё вылезет с потрохами, и сам великий магистр ордена меня не одобрит — мы же не можем ссориться с церковью.
— Ну да, ну да, только с Богом! — охотно поддакнул бен-Рувим. — А отчего же ты не попытался удержать пленника и увезти назад, в Гогенау?
Парсифаль метнул в шпиона один из самых страшных своих взглядов, чем, впрочем, ничуть его не напугал.
— Во-первых, их было больше, и эти франкские рыцари... Я же видел, чего они стоят. Во-вторых, ещё Тельрамунд, который у меня на глазах некогда в одиночку разделал полтора десятка разбойников. А в-третьих — Генрих, который не стал бы сражаться с войском герцога.
— Понимаю, — кивнул шпион. — Ещё и как понимаю! Но в таком случае нужно дождаться, пока они покинут монастырь и уедут. Может, в Дюренштейн, может, ещё куда.
Магистр братства Святого Грааля в досаде махнул рукой и нервно пошарил по столу в поисках другого кубка. За высокими окнами угасал вечер, и в зале становилось всё темнее. Огонь же в очаге едва начал разгораться, неохотно взбираясь на серые ольховые поленья, и низенькие язычки рыжего пламени освещали пока только чёрное жерло самой печи.
Парсифаль наконец отыскал кубок, наполнил до краёв и поднёс к губам. Однако не выпил залпом, а сделал лишь пару глотков. Теперь его голос прозвучал уже спокойно:
— Никакого смысла сражаться и отбивать у них Ричарда, когда они уедут из Антверпена, не будет. Ясно, что Тельрамунд вспомнил о «числе зверя» и сумел высчитать, когда оно настанет. Или, скорее, Элеонора сумела: она наших тайн не знает, но знакома со многими науками. Думаю — с астрологией тоже. Они отсидятся за стенами монастыря, а потом отправятся в замок герцога. А то ведь могут и прямиком — в Вормс!
— Думаете, герцог Леопольд действительно повезёт короля на этот ваш сейм? — и без
